Сергей Ченнык - Противостояние

Не удивляюсь совершенно, когда слышу вопрос: неужели союзники такие идиоты, что просто не пошли и не заняли Северную сторону со всеми ее фортами, оборонительными стенками никуда не годными, в считанные дни возведенными и слабо вооруженными батареями, а дали русским не только укрепится там, но и найти время для укрепления обороны с юга.

Однозначного ответа нет. С одной стороны действительно: военного гения не хватало не только русским, но и англичанам с французами, притом не известно кому больше. А на такое предприятие можно было решаться или имея дарование предвидения или просто наобум. Американец Делафилд, без сомнения детально изучивший все, что происходило под Севастополем, считает, что именно по причине нехватки военного гения у врагов, они не сумели справиться с «гениальностью Тотлебена». {405} 405 Delafield, Richard. Report on the art of war in Europe in 1854, 1855, and 1856. Washington. 1860. P. 40.

Но гений гением, а брать укрепление нужно было солдатам и офицерам союзных армий, которые только недавно выдержали тяжелый бой на Альме. Но никакая храбрость и личный пример «не в силах преодолеть того губительного огня, который в состоянии развить обороняющийся…». {406} 406 Незнамов. Элементы укрепления полевых позиций (статья первая)// Военный сборник. Nsl. СПб., 1904 г. С. 122.

Союзники боялись русской артиллерии. Альма показала, что шутки с ней дорого стоят, и повторять атаку под градом картечи больше не хотел никто. Канробер, сам получивший удар осколками гранаты в руку и грудь, говорил после сражения, что именно артиллерийский огонь русских принес основные потери. {407} 407 Just-Jean-Etienne Roy. Histoire du siege et de la prise de Sebastopol. Name, 1856. P. 122. Только лишь взятие одной устроенной на скорую руку батареи обошлось захватчикам в несколько сотен английских жизней и истерику герцога Кембриджского.

А тут как раз и ощущение, что русские такой прием устроить могут, и никакая истерика родственника королевы их не разжалобит. Да и земля на могилах своих солдат истребленных огнем русской артиллерии на Альме еще свежа, а новые могилы рыть особенно не хочется. Тем более, что издалека не видно, что там, за виднеющимися батареями, перебежчики врут, пленные ничего не знают, шпионов там нет. Вместо ожидаемой деморализованной армии, союзники видят массы энергичных солдат, без устали роющих землю, и вырастающие с угрожающей скоростью укрепления. Не зря Делафилд считает, что боязнь мужества русских солдат и их начальника князя Меншикова, повлияла на отмену атаки союзниками Северной стороны. {408} 408 Delafield, Richard. Report on the art of war in Europe in 1854, 1855, and 1856. Washington. 1860. P.40.

Так что, давайте не будем думать, что укрепления Северной стороны были «хлипкими» сооружениями, типа «потемкинской деревни от искусства полевой фортификации». Скорее, наоборот. Военные инженеры склонны считать, что именно на Северной был продемонстрирован «блестящий пример применения временных укреплений для усиления пункта, плохо укрепленного в мирное время… Укрепления …Северной стороны образовали настоящий укрепленный лагерь временного характера…». {409} 409 Яковлев. Современное значение, устройство и применене временных укреплений продолжен ие)// Военный сборник. № 10. СПб., 1904 г. С. 123.

События этих дней не единственный пример, когда слабые, но неизвестные неприятелю по силе позиции, становились непреодолимым препятствием. Подобные случаи предостаточно обнаруживаются в Гражданской войне в США (1861–1865 гг.), русско-турецкой войне (1877–1878 гг.) и прочих известных кампаниях XIX–XX вв.

И это еще не все. Союзники могли предположить, что русские, сообразно с теорией действия отходящей к крепости армии, изберут Северную сторону, как один из оборонительных рубежей и даже будут желать его атаки, чтобы нанести противнику большие потери и тем ослабить его. {410} 410 Орлов. Об операциях с целью воспрепятствования и замедления блокады и осады крепосго// Военный сборник (статья первая)// Военный сборник. №11. СПб., 1881 г. С.24–25. В этом случае Раглан и Сент-Арно попадали в стратегическую западню, описываемую еще Клаузевицем, когда, хотя наступающая армия имеет преимущество, но оно временное. Они прекрасно знали, что где-то уже подходят новые русские дивизии, а удар в спину увязнувшим в бою за Северное укрепление войскам, лишившимся поддержки флота, будет смертельным.

Поэтому решили не рисковать и действовать по науке, которая в описываемый период XIX в. рекомендовала военачальникам воздерживаться от фронтальных атак каких-либо местных предметов, считая это крайней мерой лишь в том случае, когда «…обход окончательно невозможен». {411} 411 Леер Г. Тактическое значение местности. Исследование о позицж (статья первая) // Военный сборник. №8. СПб., 1878 г. С. 57.

Тотлебену не удалось избежать массовой критики военного сообщества. В его судьбе случилось то, что иногда случается с людьми великими, когда оии, создавая противнику ловушки, поменявшись с ними местами, сами же в них попадают. «Звезда» его закатилась под Плевной во время войны с Турцией 1877–1878 гг. Спустя десятилетия инженеру не могли простить высоких потерь в ходе кровавых атак турецких позиций. При этом так увлеклись критикой генерала, что его заслуги ставили ему в вину. Когда в 1901 г. вышла книга А.Н. Маслова «История крепостной войны», сравнивавшая две наиболее упорных крепостных войны второй половины XIX в. (Севастополь и Бельфор), то именно известная теория Тотлебена «ломки линий огня», была объявлена ошибкой. В ходе полемики отдельные аналитики сходились п том. что «…не можем, однако, поставить в заслугу г. Тотлебену его слишком большое увлечение ломаными линиями огня. Отрицательные стороны этого увлечения сказались весьма рельефно на такой крепости, как Кронштадт, и за эти минувшие ошибки Тотлебена приходится теперь материально рассчитываться». {412} 412 Мошнин В.А. Новые издания. История крепостной войны. Выпуск 1. Севастополь (1854–1855), Бtkmфор (1870–1871) //Разведчик. №540. СПб., 1901 г. С.179.

Тотлебену не простили его характер. Требовательнейший по роду службы, он, потерпев «поражение» под Плевной, увы, действительно стал скандальным человеком. «Доброжелатели», расплодившиеся в неимоверном количестве, тут же «слетелись» как воронье на падаль, чтобы добить фортификатора. Ему припомнили все, и вскоре на месте инженерного гения появился скандальный тип, да еще и преподносимый обществу, как невероятный русофоб. Оказывается «…генерал Тотлебен принадлежал к числу тех завзятых, закоренелых германофилов, которые, служа Русскому правительству, добившись от него самого высокого положения и почестей, не только не преследуют русских интересов, а, наоборот, относятся к ним с явным пренебрежением и усердно поддерживают все немецкое». {413} 413 Детенгоф А. Забытый герой. Из воспоминаний старого сапера //Русский архив. Том 8. М., 1905 г. С. 549–550.