Борис Соколов - Тайны Второй мировой

Отмечу также, что данные о безвозвратных потерях личного состава люфтваффе, опубликованные еще в 1973 году в выпущенном покойной «Наукой» двухтомнике В.И. Дашичева «Банкротство стратегии германского фашизма», свидетельствуют о значительно большей роли западных театров по сравнению с восточным. Из 109 704 погибших, без учета персонала училищ и других тыловых учреждений, на Запад пришлось 34 147, на Юг (Италия, Сев. Африка и Балканы) — 22 625, а на Восток, включаю польскую кампанию 39-го года, — 52 932, или всего лишь 48,2 процента. А ведь надо еще принять во внимание и то, что училища и учебно-тренировочные части располагались в основном на Западе и действовали главным образом против англоамериканской авиации. Среди пропавших без вести доля Восточного фронта опускается до 31,5 процента, а в суммарных безвозвратных потерях составляет лишь 39, 9 процента. Однако необходимо учесть, что значительная часть потерь люфтваффе на Востоке пришлась на долю авиаполевых дивизий, действовавших как обычная пехота. Поэтому доля потерь летного персонала немцев на Востоке в действительности была существенно меньше, чем 40 процентов — доля советско-германского фронта в общих потерях личного состава люфтваффе. За вычетом потерь авиаполевых дивизий, составивших не менее 10 тысяч убитых и пропавших без вести и не менее 22 тысяч раненых, безвозвратные потери на Восточном фронте составят около 34,5 процента всех потерь летного состава люфтваффе.

Должен заметить, что в последнее время появляются также и труды российских авторов, где дана более объективная, чем прежде, картина борьбы в воздухе в годы Второй мировой войны. Укажу, в частности, на исследование Д.А. Соболева «История самолетов 1919–1945» (М.: РОССПЭН, 1997). Однако там речь вдет о техническом прогрессе военной и гражданской авиации и о тактико-технических характеристиках различных машин, но не об особенностях войны в воздухе. Между тем давно настала пора написать правдивую, очищенную от мифов историю борьбы люфтваффе и советской авиации. И хорошо было бы написать такую же книгу о советских асах, какую Майк Спайк написал о немецких.

Признаюсь, этот документ меня потряс, перевернул все внутри. Он стоит того, чтобы быть процитированным полностью. Это — письмо начальника Главного политического управления Рабоче-крестьянского военно-морского флота армейского комиссара 2-го ранга Ивана Рогова секретарю Центрального Комитета ВКП(б) Георгию Маленкову, датированное 5 октября 1941 года: «Начальник Политического управления Балтфлота издал 28.9.41 г. директиву за № 110/с, в которой указывает: «Разъяснить всему личному составу кораблей и частей, что все семьи краснофлотцев, красноармейцев и командиров, перешедших на сторону врага, сдавшихся в плен врагу, будут немедленно расстреливаться, как семьи предателей и изменников Родины, а также будут расстреливаться и все перебежчики, сдавшиеся в плен врагу, по их возвращении из плена.

Я немедленно запросил ПУБалт, на основании каких указаний издана директива, противоречащая указаниям приказа Ставки Верховного Командования Красной Армии № 270.

Член Военсовета КБФ т. СМИРНОВ и начальник ПУ КБФ т. ЛЕБЕДЕВ в своей телеграмме от 4.10.41 г. сообщают, что директива № 110/с составлена на основе шифрограммы командующего Ленинградским фронтом т. Жукова за № 4976, в которой сказано:

«Разъяснить всему личному составу, что все семьи сдавшихся врагу будут расстреляны и по возвращении из плена они также будут все расстреляны».

Народному комиссару ВМФ т. КУЗНЕЦОВУ и мне неизвестно, что п. 2 приказа Ставки № 270 изменен.

Считаю, что шифрограмма № 4976 командования Ленинградского фронта противоречит указаниям приказа № 270 Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии» {594} .

Для сравнения: в печально знаменитом приказе № 270 от 16 августа 1941 года, изданном Сталиным и подписанным, вслед за Верховным, Молотовым, Буденным, Ворошиловым, Тимошенко, Шапошниковым и Жуковым, судьба военнопленных и членов их семей была определена гораздо менее сурово: «Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров… Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться ему в плен — уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи» {595} . Легко убедиться, что Иосиф Виссарионович в кровожадности уступал Георгию Константиновичу. Сталин призывал безоговорочно расстреливать на месте лишь сдающихся в плен командиров и комиссаров, да и то, если они делают это намеренно, срывая знаки различия, т. е. собираясь сдаться в плен, независимо от обстановки. Рядовой же и сержантский состав дозволялось расстреливать только тогда, когда они, не исчерпав всех средств сопротивления, станут сдаваться в плен. То есть, например, если у бойца кончились патроны, то можно сказать, что он бороться дальше не может и вроде бы даже ему и в плен сдаться не зазорно. А можно, впрочем, трактовать приказ № 270 и таким образом, что надо еще бросаться на врага с саперной лопаткой или финкой. Тогда надо расстреливать и тех, кто поднимает руки сразу же, как замолкает его винтовка или пулемет. Впрочем, подразумевалось скорее всего, что надо расстреливать только тех, кто будет сдаваться в плен преднамеренно. Так что приказ оставляет командирам и красноармейцам некоторую свободу в его применении. Вот Жуков выбора не оставил: всех расстрелять, и командиров, и бойцов, и семьи их (интересно, а грудных младенцев в этих семьях тоже надо было расстреливать?). И насчет вернувшихся из плена приказ № 270 ничего не говорил. Вспомним, что Сталин после войны даже заведомых перебежчиков — власовцев отнюдь не всех расстрелял, а большинство направил трудиться в ГУЛАГ — пусть поработают на благо Родины. Жуков же решил: чего с ними церемониться, расстрелять, и точка. По сравнению с Георгием Константиновичем Иосиф Виссарионович выглядит гнилым либералом. Не в первый раз в истории слуга тирана оказался более жестоким, чем сам господин. Даже моряки-балтийцы испугались, и в Политуправлении Балтфлота приказ Жукова немного смягчили, предписав расстреливать по возвращении из плена только перебежчиков, а не всех сдавшихся в плен.