Борис Соколов - Тайны Второй мировой

Быстрый крах Франции заставил Сталина отказаться от нападения на Германию летом 40-го. Генерал-полковник Л.М. Сандалов вспоминал, как советские военачальники тогда сокрушались: «Кто бы мог подумать, что немцам потребуется лишь немногим больше двух недель, чтобы разгромить основные силы французской армии?» {47} 47 Сандалов Л.М. Пережитое. 2-е изд. М.: Воениздат, 1966. С. 54. Не ожидал капитуляции Франции и сам Сталин. Хрущев свидетельствует: Сталин, узнав, что французы сложили оружие, матерно выругался и сказал, мол, теперь Гитлер развязал себе руки на Западе {48} 48 Хрущев Н.С. Воспоминания. Избранные фрагменты. М.: Вагриус, 1997. С. 92. . Очевидно, Иосиф Виссарионович буквально до последнего дня надеялся, что французская армия продержится еще хотя бы месяц, что позволит завершить подготовку к советскому нападению и заставит Германию сражаться на два фронта. Не вышло. Теперь против Красной армии могли сразу же оказаться основные силы вермахта, имевшие опыт блестящих побед в Польше и Франции и высокий моральный дух, в отличие от красноармейцев, познавших горечь поражения в финских снегах.

Но нет худа без добра. После крушения Франции и изгнания с континента британских войск, перед Красной армией в случае успеха открывались чрезвычайно заманчивые перспективы. Можно было надеяться дойти аж до Ла-Манша, а то, чем черт не шутит, перейти Пиренеи, советизировать Испанию и Португалию. А уж Балканский полуостров, как перезревший плод, вместе с Константинополем-Стамбулом сам бы упал Сталину в руки. Наверное, примерно так мечтал в ту пору Иосиф Виссарионович. Однако столь серьезный бросок к мировому господству требовал и более основательной подготовки. В СССР с июня 1940 года начали в большом количестве формироваться механизированные, а с начала 1941 года — воздушно-десантные корпуса, призванные обеспечить быстрое развитие успеха после сокрушения основных сил противника {49} 49 Советские Вооруженные Силы: Вопросы и ответы. С. 163–167; Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Т. 1. С 323–325. . Наращивалась и боевая мощь советской авиации, которая должна была достичь подавляющего превосходства над люфтваффе. Вторжение в Западную Европу откладывалось на 41-й год.

Жуков по прибытии в Киев выехал в войска. В районе Тернополя, Львова, Владимира-Волынского и Дубно он провел командно-штабное учение (уж не в рамках ли подготовки нападения на Германию?). Жуков не знал, что в первые дни Великой Отечественной именно здесь, на советской территории, развернется крупное танковое сражение с неблагоприятным для Красной армии исходом. Тогда, в июне 40-го, Георгий Константинович не сомневался, что сражаться его танкистам придется сразу же на оккупированной немцами польской территории, атакуя Краков и Люблин.

Неожиданно оказалось, что наступать придется совсем в другом направлении. Вот что написал Жуков в связи с этим в «Воспоминаниях и размышлениях»: «Вскоре после возвращения в Киев мне позвонил нарком обороны С.К. Тимошенко и передал решение правительства о создании Южного фронта в составе трех армий для освобождения Северной Буковины и Бессарабии из-под оккупации Румынии. Командующим фронтом назначался я по совместительству…

После долгих переговоров румынское правительство все же согласилось вывести свои войска из Северной Буковины и Бессарабии, и, таким образом, дело обошлось мирным путем» {50} 50 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Т. 1. с. 289–290. .

На самом деле никаких длительных переговоров не было. Тут или сам Жуков, или редактора его мемуаров ошиблись. События развивались молниеносно. 26 июня СССР предъявил Румынии ультиматум с требованием очистить территорию Бессарабии и Северной Буковины, согласно переданной посланнику карте. Буковина в секретном протоколе к советско-германскому пакту о ненападении даже не была отнесена к советской сфере интересов, равно как никогда не была в составе Российской империи. Однако эти обстоятельства ничуть не смущали Сталина. Поздней ночью 26 июня 1940 года румынский посланник в Москве Давидеску был приглашен к Молотову. Советский нарком вручил ему ультиматум — в 24 часа согласиться передать СССР Бессарабию и Северную Буковину. Берлин посоветовал Бухаресту уступить, и к исходу следующего дня румынское правительство приняло советские условия. 28 июня дивизии Красной армии во главе с Жуковым двинулись за Днестр. Георгий Константинович не без гордости описал эту, по сути, полицейскую операцию: «…Нами было установлено, что румынское правительство и командование, не выполнив обязательств, начали спешно вывозить в Румынию с освобождаемой территории все, что можно было вывезти.

Чтобы пресечь эти нарушения договорных условий, мы решили выбросить две воздушно-десантные бригады на реку Прут и захватить все мосты через реку. Двум танковым бригадам была поставлена задача: обогнать отходящие колонны румынских войск и выйти к реке Прут.

Совершив стремительный марш-бросок (около 200 километров), наши танковые части появились в районах высадки десантов одновременно с их приземлением. Среди румынских частей, местных властей, всех тех, кто стремился скорее удрать в Румынию, поднялась паника. Офицеры, оставив свои части и штабное имущество, также удирали через реку. Короче говоря, королевские войска предстали перед советскими войсками в крайне плачевном состоянии и продемонстрировали полное отсутствие боеспособности.

На второй день этих событий (т.е. 29 июня. — Б. С.) я был вызван И.В. Сталиным по ВЧ Сталин спросил:

— Что у вас происходит? Посол Румынии обратился с жалобой на то, что советское командование, нарушив заключенный договор, выбросило воздушный десант на реку Прут, отрезав все пути отхода. Будто бы вы высадили с самолетов танковые части и разогнали румынские войска.

— Разведкой было установлено грубое нарушение договора со стороны Румынии, — ответил я. — Вопреки договоренности из Бессарабии и Северной Буковины вывозятся железнодорожный транспорт и заводское оборудование. Поэтому я приказал выбросить две воздушно-десантные бригады с целью перехвата всех железнодорожных путей через Прут, а им в помощь послал две танковые бригады, которые подошли в назначенные районы одновременно с приземлением десантников.

— А какие же танки вы высадили с самолетов на реку Прут? — спросил Сталин.

— Никаких танков по воздуху мы не перебрасывали, — ответил я. — Да и перебрасывать не могли, так как не имеем еще таких самолетов. Очевидно, отходящим войскам с перепугу показалось, что танки появились с воздуха…»

Сталин рассмеялся и сказал:

— Соберите брошенное оружие и приводите его в порядок. Что касается заводского оборудования и железнодорожного транспорта, — берегите его. Я сейчас дам указание Наркомату иностранных дел о заявлении протеста румынскому правительству.