Борис Соколов - Тайны Второй мировой

По данным российских поисковиков, на один найденный труп военнослужащего вермахта в среднем приходится десять трупов красноармейцев {403} 403 Сообщено С.Д. Митягиным. . Это соотношение почти равно нашей оценки соотношения потерь Красной армии и вермахта на Восточном фронте, включая умерших в плену, — 10,1:1. Если же взять потери германских союзников — примерно 580 тысяч человек, включая умерших в плену {404} 404 Соколов Б.В. Цена победы. С. 21; Галицкий В.П. Ук. соч. С. 39–46. , то соотношение потерь будет более благоприятным для советской стороны — 8,2:1.

Интересно проследить хотя бы примерное соотношение потерь сторон по годам войны. Используя установленное выше соотношение между числом погибших и пораженных в боях советских военнослужащих и основываясь на данных, приведенных в книге Е.И. Смирнова, количество погибших советских военнослужащих по годам можно распределить так: 1941 год — 2,2 млн., 1942 год, — 8 млн., 1943 год — 6,4 млн., 1944 год — 6,4 млн., 1945 год — 2,5 млн. Надо также учесть, что примерно 0,9 млн. красноармейцев, числившихся в безвозвратных потерях, но позднее обнаружившихся на освобожденной территории и призванных вновь, приходятся в основном на 1941–1942 годы. За счет этого потери погибшими в 1941 году мы уменьшаем на 0,6 млн., а 1942 году — на 0,3 млн. человек (пропорционально числу пленных) и с добавлением пленных получаем общие безвозвратные потери Красной армии по годам: 1941 год — 5,5 млн., 1942 год — 7,153 млн., 1943 год — 6,965 млн., 1944 год — 6,547 млн., 1945 год — 2,534 млн. Для сравнения возьмем безвозвратные потери сухопутных сил вермахта по годам, основываясь на данных Б. Мюллера-Гиллебранда. При этом мы вычли из итоговых цифр потери, понесенные вне Восточного фронта, ориентировочно разнеся их по годам. Получилась следующая картина для Восточного фронта (в скобках дается цифра общих безвозвратных потерь сухопутных сил за год): 1941 год (с июня) — 301 тыс. (307 тыс.), 1942 год — 519 тыс. (538 тыс.), 1943 год — 668 тыс. (793 тыс.), 1944 год (за этот год потери в декабре приняты равными январским) — 1129 тыс. (1629 тыс.), 1945 год (до 1 мая) — 550 тыс. (1250 тыс.) {405} 405 Оценка по: Мюллер-Гиллебранд Б. Указ. соч. Т. 3. С. 338–344; Эрман Дж. Указ. соч. С. 119, 121. . Соотношение во всех случаях получается в пользу вермахта: 1941 год — 18,1:1, 1942 год — 13,7:1, 1943 год — 10,4:1, 1944 год — 5,8:1, 1945 год — 4,6:1. Эти соотношения должны быть близки к истинным соотношениям безвозвратных потерь сухопутных сил СССР и Германии на советско-германском фронте, поскольку потери сухопутной армии составили львиную и гораздо большую, чем у вермахта, долю всех советских военных потерь, а германские авиация и флот основные безвозвратные потери в ходе войны понесли за пределами Восточного фронта. Что же касается потерь германских союзников на Востоке, недоучет которых несколько ухудшает показатели Красной армии, то следует учесть, что в борьбе с ними Красная армия несла относительно гораздо меньшие потери, чем в борьбе против вермахта, что германские союзники активно действовали далеко не во все периоды войны и понесли наибольшие потери пленными в рамках общих капитуляций (Румынии и Венгрии). Кроме того, на советской стороне не учтены потери действовавших вместе с Красной армией польских, чехословацких, румынских и болгарских частей. Так что в целом выявленные нами соотношения должны быть достаточно объективными. Они показывают, что улучшение соотношения безвозвратных потерь для Красной армии происходит лишь с 1944 года, когда союзники высадились на Западе и помощь по ленд-лизу дала уже максимальный эффект в плане как прямых поставок вооружения и техники, так и развертывания советского военного производства. Вермахт был вынужден бросить резервы на Запад и не смог уже, как в 1943 году, развязать активные действия на Востоке. Кроме того, сказывались большие потери опытных солдат и офицеров. Тем не менее до конца войны соотношение потерь оставалось неблагоприятным для Красной армии в силу присущих ей пороков (шаблонность, презрение к человеческой жизни, неумелое использование вооружения и техники, отсутствие преемственности опыта из-за огромных потерь и неумелого использования маршевого пополнения и т. д.).

Особенно велики были потери советских войск при наступлении. Так, согласно сообщению программы «Сегодня» 8 мая 2000 года, по данным поисковиков только в ходе одной нашей атаки в 1942 году на высоту у деревни Рябинка на ржевском плацдарме на 800 погибших красноармейцев пришлось лишь 17 немецких военнослужащих. А одна только 323-я стрелковая дивизия 10-й армии Западного фронта за три дня боев, с 17 по 19 декабря 1941 года, потеряла 4138 человек, в том числе 1696 — погибшими и пропавшими без вести {406} 406 Скрытая правда войны: 1941 год. С. 222. . Это дает средний ежедневный уровень потерь в 1346 человек, в том числе безвозвратных — в 565 человек. Вся германская Восточная армия, насчитывавшая более 150 дивизий, за период с 11 по 31 декабря 1941 года включительно имела средний ежедневный уровень потерь лишь немногим больший. В день немцы теряли 2658 человек, в том числе только 686 — безвозвратно {407} 407 Подсчет по: Гальдер Ф. Военный дневник. Т. 3. Кн. 2. С. 120, 161. .

Это просто поражает! Одна наша дивизия теряла столько же, сколько 150 немецких. Даже если допустить, что не все германские соединения за последние три недели декабря 41-го года ежедневно были в бою, даже если предположить, что потери 323-й стрелковой дивизии в трехдневных боях были почему-то уникально велики, разница слишком бросается в глаза и не может быть объяснена статистическими погрешностями. Тут надо говорить о погрешностях социальных, коренных пороках советского способа ведения войны.

Как мы убедились, при наступлении потери Красной армии зачастую во много раз превышали средние показатели за год и за войну в целом. В связи с этим, вероятно, единственный шанс для немцев на более благоприятный исход войны (впрочем, этот шанс был невелик) заключался в переходе в начале 1942 года к жесткой обороне на Восточном фронте, да и в бассейне Средиземного моря, и сосредоточении всех сил и средств на разработке и производстве новых видов вооружений. Тогда бы вермахт не отправился в гибельный поход к Сталинграду и Кавказской нефти, не утратили бы так быстро боеспособности армии германских союзников. Ведь те же румыны и венгры довольно стойко совместно с немецкими войсками отражали советское наступление под Харьковом и на Керченском полуострове весной 1942 года. А Красная армия в большей мере истощила бы свои силы, нанеся противнику при этом значительно меньшие потери, чем это было в действительности. В результате советские войска смогли бы подойти к Берлину не в 45-м, а на пару лет позже. Да и западные союзники вряд ли бы смогли при таком развитии событий высадиться в Нормандии в 1944 году. Но Гитлер недооценивал силу советского сопротивления, и надеялся сокрушить СССР в ходе кампании 1942 года. Это кончилось, как известно, сталинградской катастрофой.