Данкан Б. Кэмпбелл - Искусство осады. Знаменитые штурмы и осады Античности

Для лебедки Посидония, возможно, было другое применение. Представляется вероятным (хотя это чистое предположение), что спереди машины в землю забивались колья, за которые цеплялись веревки, идущие к расположенной в машине лебедке, так что люди, находящиеся внутри, могли подтягивать машину к кольям с помощью лебедок.

Конечно, подобная схема не требовала, чтобы лебедочный механизм обязательно находился на самом гелеполе, и нечто подобное могло быть использовано для движения любой тяжелой колесной машины. Если веревки были прочно привязаны к колесному основанию и шли вперед, вокруг опорных кольев, а затем назад, то команда (возможно, с помощью тягловых животных или же лебедок) могла тащить машину вперед, натягивая веревки. Единственным опасным моментом для людей была работа впереди машины, где они были уязвимы для вражеских снарядов.

Эти массивные машины должны были двигаться почти незаметно, проходя каждый день расстояние, едва ли равное своей длине. В этих обстоятельствах было бы достаточно вбивать колья в землю перед самой машиной и крепить канаты к самым задним балкам основания. Тогда вся система оставалась скрытой, пока машина проходила над ней. Конечно, всякая перевозка, и эта в том числе, могла сопровождаться участием множества людей, просто толкавших балки и широкие колеса.

Деметрия часто считают вдохновителем создания еще одной гигантской машины. Это была громадная «черепаха» с тараном, разработку которой и Афиней, и Витрувий приписывают неизвестному инженеру по имени Гегетор из Византия. Предположение об участии Деметрия в ее создании основывается на его известной склонности к очень большим машинам, хотя сам по себе этот довод не так уж убедителен. Историк Диодор Сицилийский говорит, что при осаде Саламина Деметрий «сконструировал огромные стенобитные тараны и две «черепахи» с таранами» (Диодор Сиц. 20.48.1), и что при Родосе его две таранные «черепахи» были «во много раз больше», чем предыдущие «черепахи» для засыпания рвов. Их тараны, по его словам, достигали длины 120 локтей (175 футов, или 53,2 м) (Диодор Сиц. 20.95.1). Это та самая длина, которую Афиней приписывает тарану Гегетора (Афиней 23.11), хотя практичность столь длинного тарана вызывает сомнения.

Афиней пишет, что таран Гегетора был прямоугольным в сечении и сужался от заднего конца 2 фута (59 см) «толщиной» (он имел в виду размер по вертикали) и 1 1/ 4фута (37 см) шириной до переднего конца размерами 1 на 3/ 4фута (29,6 на 22,2 см). Витрувий дает совершенно другие размеры: длина, по его словам, составляла 104 фута (30,75 м), задний конец 1 1/ 4на 1 фут (36,9 на 29,6 см), передний 1 на 3/ 4фута (29,6 на 22,2 см). (Византийский аноним еще больше запутывает дело, одновременно указывая длину тарана со слов Афинея, а толщину — со слов Витрувия.)

Шрамм считает, что пятидесятиметровый таран неминуемо стал бы изгибаться так, что концы касались бы земли, делая работу невозможной. Он предлагает читать текст Афинея с исправлениями: не 120 локтей, а 120 футов (35,5 м). Это, конечно, значительно меньше, но все-таки превосходит мерку Витрувия. Другой подход демонстрирует греческий ученый сэр Вильям Тарн, он считает, что в Македонии был в ходу «короткий» локоть около 34 см. Его расчеты уводят нас еще дальше от цифр Витрувия.

Немецкий ученый Отто Лендл предлагает более удачное решение, которое позволяет как-то примирить два источника; он утверждает, что греческий текст Афинея был искажен за несколько веков переписывания и что первоначальное число «70» локтей (hebdomekonta) было неправильно скопировано как «120» (hekatoneikosi) локтей. Длина 70 локтей (104 фута, или 31 м) очень близка к измерениям Витрувия. Однако остается неизвестным, как Диодор Сицилийский пришел к числу 120 локтей в отношении таранов Деметрия; возможно, они с Афинеем исходили из одного и того же источника, уже к тому времени содержащего ошибку.

На конце тарана был железный наконечник вроде бушприта (embole) боевого корабля. В основе своей он представлял пустотелую форму из железа, надевающуюся на конец тарана, и при этом укреплялся железными полосами длиной 10 локтей (15 футов, или 4,4 м), которые шли вдоль тарана и прибивались гвоздями. Витрувий называет их lamminae, что является обычным термином для полосы железа, но Афиней зовет их «железные спирали», считая, что они шли вокруг тарана. Далее таран скреплялся веревками, как скреплялись корпуса кораблей — техника, хорошо известная в античном мире, и был полностью укрыт шкурами — необходимая защита от огня, поскольку располагался он снаружи, над «черепахой».

Сама «черепаха» была размерами одинакова с моделью Диада. Афиней дает ее размеры так: длина 42 локтя (63 фута, или 18,62 м) и ширина 28 локтей (42 фута, или 12,42 м) (Афиней 21.2–3). Версия Витрувия — 60 х 13 фута (17,7 х 3,8 м) явно ошибочна (Витрувий 10.15.2) и обычно бывает исправлена с 13 (XIII) на 42 (XLII); 42 фута равны 28 локтям, и таким образом эти размеры совпадает с размером ширины у Афинея. Длина у Витрувия равна 60 футам — на 3 фута короче, чем у Афинея, но это также может быть ошибкой переписчика.

Машина ехала на 8 колесах, высотой 4 1/ 2локтя (1,99 м) и толщиной 2 локтя (0,88 м), которые, по Витрувию, состояли из трех слоев, каждый толщиной 1 фут, скрепленных между собой шпунтами и снабженных железными ободами. (Здесь опять Витрувий употребляет слово lamminae.) К несчастью, как и со второй восьмиколесной машиной — гелеполем Эпимаха, никто не говорит о расположении колес, но расположение их по четыре в ширину позволило бы ровнее распределить вес машины. Кроме того, машина, построенная по размерам Афинея и отвечающая принципам «черепахи» для засыпания рвов, должна была стоять на колесном основании со стороной длиной около 16 локтей (24 фута, или 7,1 м), следовательно, колеса, идущие друг за другом, просто не могли там поместиться.