Александр Корганов - Загадка Скапа-Флоу. Рейд германской подлодки в святая-святых британского флота

– Нет, кроме одной – разбудить командира в 05.30.

– Гут. Надеюсь, мы нырнем между 06.00 и 07.00, чтобы не шарахаться от траулеров.

– Он ничего не говорил, но я не думаю, что там их будет очень много. Мы не заметили никаких признаков движения, – ответил Эндрасс, ныряя в рубочный люк.

Видимость оставалась хорошей, но погода была по-прежнему пасмурной. Однако к 06.00 легкий бриз с вест-норд-веста разогнал облака. Небо постепенно прояснялось. Над серым морем поднимался рассвет.

– Два траулера справа 120! – доложил Диттмер.

Прин рассмотрел нарушителей спокойствия в бинокль.

– Скорее всего, голландцы, – решил он.

И тут внимание Шпара привлекли черные точки, то появляющиеся, то исчезающие на волнах. Мины!

– Три плавающие мины, справа 45, – крикнул он.

– Лево руля! – мгновенно скомандовал Прин в ответ, опустив бинокль.

Он сразу обнаружил их. Рулевой среагировал немедленно, и нос покатился влево.

«Господи, несколько минут невнимания, и мы могли отправиться в иной мир, даже не подозревая, насколько это просто», – подумал Шпар, уставившись на зловещие орудия убийства.

– Было бы неблагоразумно подрывать их на виду рыбаков. Хотя, не думаю, что те нас видели, – буркнул Прин.

– Жаль! Они могут случайно погубить невинных, а если пассажирское судно или нейтрал напорется на них, можете быть уверены – во всем обвинят германские подлодки.

– Увы! Действительно жаль, но мы не можем поступить иначе.

Три мины прошли в каких-то 10 метрах от борта лодки.

– Право руля, возвращаться на прежний курс!

– Откуда, черт возьми, они берутся? Надо глядеть в оба, чтобы не напороться на минное поле, о котором ничего не знаем, – продолжал Шпар.

– Что у нас под килем? – спросил Прин.

– 41 метр.

– Придется обойти Доггер Банку с юга, вокруг изобаты 20 м, где есть банки 14 и 13 метров. А сейчас, чтобы обойти опасность, надо уйти восточнее, – сказал Шпар.

– Я хотел бы убедиться в этом с помощью астрономии.

– Вы хотите, чтобы я замерил меридиональную высоту солнца? – спросил Шпар, пристально глядя на небо.

– Нет. Для этого нам бы пришлось торчать наверху до полудня. Я бы предпочел пройти еще пару часов. Ты сможешь получить пару линий положений по солнцу, одну в 09.00 перед погружением, а вторую. скажем, в 15.00, когда мы специально всплывем для этой цели. День проведем на грунте, чтобы дать компасу придти в меридиан, а затем всплывем на поверхность, чтобы взять вторую линию и получить место на 15.00.

– Зер гут, герр капитан-лейтенант! А я займусь сверкой часов, – сказал Шпар, глядя на краснеющий диск солнца. – И пока мы здесь, проверю нашу долготу.

– Товсь – ноль! – начал замер Шпар.

07.02. Он отметил время в маленьком блокноте и взял бинокль. Внимательно осмотрел весь горизонт. И вдруг ощутил шок. Пальцы сжали бинокль. Один, два, пять, десять черных шариков, ощетинившихся рожками, появились в поле зрения, расположившись в несколько рядов.

Вопль Диттмера заставил его подскочить:

– Минное поле прямо по курсу, дистанция 600 метров!

– Стоп левый! Лево на борт! Стоп правый! – гремел Прин.

Нос тут же качнуло влево. Лодка накренилась, а затем выпрямилась.

– Курс – 0!

– Оба дизеля малый ход!

Взревели дизели, и лодка медленно двинулась вперед.

– Ей-богу! Спаслись чудом! – заметил Прин хриплым голосом.

– Ночью поле было бы нашим. Когда мы шли на север, этого заграждения здесь не было. Похоже, ребята не теряли времени зря.

– Нам повезло, что они, похоже, спешили, неправильно выставив заглубление мин. Иначе мы бы его не заметили.

Прин на мгновение задумался и замурлыкал:

– Все равно, я не собираюсь идти вправо, и обходить это чертово минное поле. Мы пройдем под ним! – добавил он с решимостью.

Шпар озадаченно повернулся, чуть не свернув шею, но ничего не сказал.

– Лево на борт! Оба дизеля средний ход!

Нос развернулся в направлении минного поля.

– Курс – норд!

Вахтенные опустили бинокли, готовые прыгнуть в люк.

– Глубина под килем? – спросил Прин.

– 43 метра.

Твердой рукой он нажал клаксон. Ровно через 15 секунд над его головой захлопнулся люк, и обеими руками он привычно повернул маховик кремальеры.

– Погружаться на 38 метров. Оба мотора самый малый вперед! – выкрикнул он.

Вессельс раздавал приказания. Пульсирующий рев дизелей сменил мерный гул электромоторов, а вода с шумом заполняла цистерны. Лодка погрузилась в рекордное время, с небольшим дифферентом на нос. Прин спустился в ЦП.

– Десять метров. 15 метров. 20 метров. 25 метров. 35 метров. 38 метров. – докладывал инженер-механик, не отрывая глаз от шкалы глубиномера.

– Курс 180 – скомандовал Прин.

Люди, онемев от страха, представили мины, доверху заполненные 350 килограммами мощной взрывчатки, которые, покачиваясь на минрепах, протягивали свои хрупкие рожки в черной холодной воде. Все молчали. Лодка шла настолько медленно, что даже привычный шелест воды в надстройке был неслышен. Время от времени к глухому мурлыканью электромоторов и слабому шуму винтов примешивался шум электроприводов горизонтальных рулей.

Прин подошел к эхолоту. Отметка показывала 3-4 метра под килем. Внезапно непривычно новый звук кольнул их уши. Он шел снаружи. Все затаили дыхание. Кррр. кр. кррррр. ррр. кркрррр.

Шум раздавался с левого борта. Минреп первой мины скреб по корпусу на уровне поста акустиков, чуть впереди рубки. Затем скрежет перекатился к дизельному отсеку. Казалось, что время остановилось. Наконец, скрежет прекратился.

Шпар перевел глаза на отсечные часы: 08.05. Прин, уставившись на экран эхолота, не двигался. Фон Фарендорф вынул из кармана носовой платок и вытер лоб, покрытый потом, а затем перевел взгляд на Эндрасса.

– Итак, на этой мине мы уже не подорвемся, – заметил второй помощник низким голосом.

Крр. кркркркррррр. ррр. кркр.

На сей раз, скрежет прослушивался в носу по правому борту. Прин тихо молился, чтобы обтекатели рулей и винтов сыграли свою роль, не дав минрепу зацепиться за них. Вессельс время от времени смотрел на Бёма, все еще казавшегося окаменевшим.

Минреп пропутешествовал вдоль всего корпуса.

Скрежет был непостоянным, прерываясь на не менее томительные периоды звенящей тишины, и снова минреп цеплялся за обшивку, а потом быстро соскальзывал на несколько метров в корму. Четверть часа прошли без происшествий.

– Похоже, прошли первую линию, – сказал Эндрасс хриплым голосом.

Скоро скрежет возобновился, Прин время от времени менял курс, но минрепы продолжали тереться о корпус. В ЦП вдруг воцарилось необычное спокойствие. Лица оставались сосредоточенными, но напряженность чуть спала. Люди постепенно привыкали к присутствию смерти по ту сторону стального борта.