Марк Гальперин - Прыжок кита

Берг много раз и не всегда одинаково рассказывал мне о своих первых ожиданиях и реальных впечатлениях при возвращении на родину. О том, как обрадовались бы ему его братья. Как его встретят старые друзья, и особенно Собелл. Он очень боялся встречи с детьми Розенбергов, боялся, что они обвинят его в смерти родителей: вот ты убежал, а их казнили! Уздин блестяще описывает переживания Берга перед вылетом в Нью-Йорк. Ему порой кажется, что немедленно по прибытии на его запястьях защёлкнутся наручники. Но потом картинка меняется: его ослепляют вспышки фотокамер, софиты телевизионщиков; через минуту картинка снова меняется…

Но каково было изумление Берга, когда никто не обратил внимания на него в тот момент, когда он вступил на американскую землю 25 октября 1990 года, в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке. Он вернулся домой после странствий длиной в сорок два года и десять месяцев. Но вернулся пока лишь как Йозеф Берг, а не как Джо Барр. Он прилетел не один. Его спутницей была юная Валерия, одна из двух дочерей подруги Берга, Эльвиры Валуевой.

Они, вместе со второй сестрой Юлией, жили в Ленинграде всего в нескольких километрах от Берга, но никогда не видели его. Впервые он встретился с девочками незадолго до полёта в Америку. Вопреки твёрдой договорённости с Эльвирой, Берг при встрече немедленно признался, что он является биологическим отцом сестёр. Он не смог сдержаться, потому что девочки были похожи на Джо, как две капли воды. К удивлению матери, сестёр сразу потянуло к Джо. И они с радостью согласились считать его вторым отцом.

Если первое впечатление от встречи с Америкой оставило у Берга смешанное чувство успокоения и сожаления, то второе оказалось более тревожным. В первой же газете, которая попала в его руки в аэропорту Кеннеди, он прочитал статью Радоша под названием «Герои социализма». В ней приводились новые откровения из мемуаров Никиты Хрущёва, подтверждавшие, что Розенберг помог СССР создать атомную бомбу. Но более интригующей была следующая фраза Хрущёва: «Может быть, ещё жив один человек, который может пролить свет на деятельность шпионской группы Розенберга… Этот человек – Джо Барр». Если Кучмэнт сделал эту информацию доступной в основном профессионалам и контрразведчикам, то новое сообщение появилось уже в популярной периодической печати. А дальше Радош сообщает, что в ближайшее время Барр планирует посетить Америку по советскому паспорту.

Берга горько разочаровала его встреча с родными братьями. Никто не пригласил его приехать домой, старший брат сказал, что считает его виновным в смерти матери, что их всю жизнь допекали своими проверками агенты ФБР.

Берг встретился с адвокатом, который предпринимал безуспешные попытки спасти Розенбергов от электрического стула, а потом защищал в суде Собелла.

Адвокат организовал его знакомство с рассекреченными материалами ФБР по делу Розенбергов, и Берг понял, что о его коммунистических настроениях прекрасно знала компания Сперри Гироскоп, когда выгнала его с работы в 1948 году. Он с улыбкой прочитал в досье, что шеф, уволивший его, отзывался о нём как о блестящем инженере.

Берг не узнавал свой родной Нью-Йорк. На месте старых харчевен он находил магазины МакДональдса. Квартира, в которой его семья жила в 40-е годы, сохранилась, но теперь, этот прежде еврейский район, был в основном заселён чёрными. В здании синагоги теперь разместилась баптистская церковь. Берг чувствовал, что он не знает сегодняшнего языка горожан, что говорит он на версии английского 30-х годов. Он не знает английских названий в современной технике, с которой познакомился в Союзе за последние годы.

В Калифорнии Берг встретился с Собеллом. Его удивило, насколько тому удалось остаться самим собой после пребывания в тюрьме в течение восемнадцати лет: в 1986 году Собелл был арестован во время демонстрации на Манхеттене в знак протеста против поддержки контрас в Никарагуа. Берг понял, что обстановка для него и его детей становится крайне неблагоприятной и что нужно как можно скорее получить американский паспорт.

По возвращении в Ленинград он срочно явился в партком, чтобы заплатить членские взносы. Тут же он подал заявление о выходе из партии, но сделал это с тяжёлым сердцем. Он знал, что в заявлении на восстановление американского гражданства он обязан сообщить, что не является членом Компартии. Но в душе он оставался верен идеалам коммунизма. Я точно знаю, что он до последней возможности не пропускал ни одной демонстрации 7 ноября, у меня долго хранилась его фотография: группа таких же, как сам, стариков с горящими глазами. Да и одет он был также бедно, как эти старики.

По возвращении в Ленинград Берг окончательно убедился, что финансирование минифаба далее невозможно. И решил добиться повторной поездки в Штаты. Кроме того он стал более серьёзно думать о восстановлении американского гражданства. Возможность повторной поездки возникла сама собой: Бергу предложили возглавить делегацию советских учёных на конференцию по полупроводниковой технологии в Сан-Франциско. Обращение Берга в американское консульство было встречено там с полной растерянностью.

Об этом говорит заголовок телеграммы, посланной в Вашингтон: «Обращение за визой и определение идентичности гражданства: странный случай Йозефа (Джозефа) Берга, он же Джоел Барр». Далее чиновник сообщает, что Джо по собственной инициативе подтверждает сообщения американской прессы о том, что является американским гражданином, бежавшим в 1950 году в Прагу от возможных преследований властей в связи с расследованием шпионского дела Розенберга, но категорически не признаёт подозрений о его участии в шпионаже, называя их чепухой.

В итоге Бергу снова выдают однократную бизнес-визу, он едет на конференцию как советский учёный и глава делегации советских учёных, пытается вести переговоры с возможными инвесторами, но безуспешно.

Группа, которую возглавлял Берг, возвращается в Россию, а сам он остаётся на несколько недель. Ведёт переговоры с литературными агентами. Пытается продать сюжет о своей детективной и не до конца разгаданной судьбе. Одновременно он подаёт запрос на восстановление американского гражданства «в связи с утерей паспорта во время пребывания в Чехословакии в 1950 году и получением сначала чешского гражданства (в связи с женитьбой на чешской гражданке), а затем и советского – в связи с приглашением на работу в Москву». Похоже, что Берг удивился больше всех, когда через несколько недель он по почте получил новенький американский паспорт на имя Джоела Барра.

Берг летит в Ленинград, но опаздывает с возвращением на три недели, и это является прекрасным предлогом кадровым службам «Светланы» отправить его на пенсию, тем более что ему уже 75 лет. Хитрый Джо под большим секретом рассказывает всем близким и неблизким друзьям и знакомым, что он теперь имеет и советское, и американское гражданство. Он получает от советских официальных властей довольно странную справку, что Йозеф Вениаминович Берг и Джоел Барр – одно и то же лицо.