Владимир Попов - Заговор негодяев. Записки бывшего подполковника КГБ

Странное это название появилось в связи с тем, что непризнанные, как их называли тогда, художники, не имея возможности выставлять картины в официальных залах, устроили выставку своих работ на открытом воздухе на юго-западе Москвы в новом микрорайоне Беляево. Под предлогом проведения неотложных строительных работ на экспозицию направили бульдозеры, которые безжалостно уничтожали творения художников. На участников выставки и зрителей были направлены также поливальные машины, нещадно заливавшие людей струями воды.

Акция была жестоко разгромлена. Но благодаря зарубежным журналистам, присутствовавшим на выставке, разгон получил широкое освещение в зарубежных СМИ. Пришлось партийным властям и КГБ идти на компромисс и спустя пару недель, 29 сентября, провести официально разрешенную выставку в Измайлово.

С началом службы в 5-м управлении КГБ Жаворонков принял на связь агентуру, работавшую уже не один год, из числа художников – членов Союза художников СССР, известных искусствоведов и коллекционеров. Был среди этих агентов Илья Глазунов, формально не относившийся ни к одной из этих категорий.

Работал с ним напрямую начальник 5-го управления КГБ Бобков. Сотрудничество же их началось еще в бытность Бобкова сотрудником 4-го управления КГБ, а затем 2-го Главного управления КГБ при СМ СССР. Из-за загруженности работой на посту начальника 5-го управления КГБ Бобков поручал Жаворонкову осуществление регулярной связи с Глазуновым. И так как Жаворонков был допущен к работе с агентурой начальника 5-го управления КГБ, вскоре его перевели на новую должность – помощника начальника 5-го управления КГБ, где продолжил работу с агентурой Бобкова.

Жаворонков, не посвященный в тайные дела Бобкова, вел работу с Глазуновым как с агентом, имевшим широкие связи с иностранцами. Бобков же вел с ним работу в ином направлении. Мы уже описывали, как к Глазунову был приставлен (и как Глазунов приютил у себя) будущего руководителя "Памяти" Дмитрия Васильева. Призванием многогранно-талантливого Глазунова была провокация.

Сотрудник отдела пропаганды МГК ВЛКСМ (1962-1965) и Комитета молодежных организаций СССР (1965-1970) русский националист Юрий Луньков, тесно общавшийся в те годы с Глазуновым, вспоминает: "У него был штаб, куда многие приходили. Хотя регулярных формальных собраний не было, почти каждый вечер у него кто-то сидел. Как-то сидим у него за столом, все члены партии, [в том числе] Торсуев, секретарь ЦК комсомола. И Глазунов говорит: "Я мечтаю о том времени, когда всех коммунистов повесим на фонарях". В [19]60-е годы такое говорилось не часто. И все "ха-ха-ха".

Юрий Торсуев родился 29 сентября 1929 года в Днепропетровске. Закончил Днепропетровский металлургический институт. В 1950 году был избран первым секретарем Октябрьского РК ЛКСМ Украины в городе Днепропетровск. В 1960 году стал секретарем ЦК ЛКСМ Украины. Спустя два года был избран секретарем ЦК ВЛКСМ. В этой должности пребывал до 1972 года.

Под влиянием хрущевской "оттепели" Торсуев, курировавший работу со студенческой молодежью, молодыми учеными, движение "Комсомольский прожектор" и иные вопросы развития самодеятельности молодежи, озаботился одним из главных для него вопросов: "Комсомол с партией или при партии?".

По его инициативе было организовано исследование, проводившееся молодыми учеными, с целью определения путей развития молодежного движения. В результате был подготовлен анализ проблем комсомола и высказана идея о создании еще одной молодежной организации, которая, в отличии от существовавшей, должна будет представлять интересы молодежи, как части населения страны. Результаты исследования обсудили в ЦК ВЛКСМ и доложили ЦК КПСС, который высказался категорически против. Торсуев был отстранен от должности секретаря ЦК ВЛКСМ и назначен на должность директора издательства "Прогресс".

Предоставим слово бывшему активному участнику Всероссийского социал-христианского союза освобождения народа (ВСХОН), получившему за это первый свой срок, и затем дважды судимому за участие в антисоветской деятельности писателю Льву Бородину:

"Сложна и противоречива сия личность... [он был] перманентным объектом слухов, сплетен, подозрений и обвинений... Безусловно, такой "оазис" общения соответствующие органы без внимания оставить не могли... Во первых, посетителей тьма, причем ежедневно. Посетители разные. Дима Васильев (будущая "Память" – прим. В. Попова) – первый помощник Глазунова по всем фото... и прочим организационным делам... Ни на что определенно "пустое" Глазунов времени не тратил принципиально... Думаю, что у Глазунова никогда не было друзей "просто так ". Для Глазунова друг – это помощник в делах его... (а у Глазунова на очереди непременно было какое-нибудь дело и непременно на благо России не менее того)... Все вечерне-ночные бдения в мастерской или квартире художника никогда не бывали простым времяпрепровождением, особенно если присутствовали иностранцы – тогда шла изощренная проработка в русофильском направлении.

...В. Солоухин пришел с молодой красивой девахой, которую представил племянницей. За весь вечер не помню, чтобы племянница сказала хотя бы слово. А может быть, именно не помню. Был Юрий Селезев, симпатичный, сдержанный в речах и тостах. Был любимый поэт Ясира Арафата (имени не запомнил) с приставленной к нему МИДом яркой блондинкой. Через два года его подстрелили во время очередной интифады. Был посол Испании в СССР, внешне не слишком приятный человек, то и дело "тонко" намекавший на свои "профранкистские" настроения"

Л. Бородин. "Хозяин дворянского гнезда". Литературная газета, № 42 (5897), 16-22 октября 2002 года

Здесь легко угадывается Хуан Антонио Самаранч, бывший агентом КГБ СССР, с помощью которого он стал главой Международного олимпийского комитета (МОК), ныне уже покойный. Видимо, благодаря Глазунову и пристрастился Самаранч к русскому антиквариату, что в итоге явилось основой его вербовки КГБ. В 1978 году Глазунов написал портрет Самаранча на фоне русских икон, которые он нелегально вывозил из СССР, а также портрет его супруги на фоне одного из московских монастырей.

Если у Глазунова был хоть один преданный друг, то был им Солоухин. Но и он описал в романе "Последняя ступень" главного героя (в котором легко узнавался Глазунов), оказавшегося не просто стукачом КГБ, а сознательным провокатором, то есть человеком, втягивавшим друзей (типа Самаранча) в преступления и сдававшим их соответствующим органам.