Array Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 3

«Утверждая отсутствие за собой преступления, этим я не утверждаю, что я не погрешим, что не было грубых ошибок в моих прежних идеологических воззрениях, — писал он. — Эти ошибки у меня были, их было много. Они являются моим несчастьем, но они не являются моими преступлениями, не являются они и тем преступлениями, за которые я осужден» [375] Там же. Л. 56. .

Кондратьев считал, что события, которые переживает СССР, грандиозны. В этих условиях далеко не всякий человек может сразу и безошибочно схватить смысл происходящего и выработать правильное отношение к нему. Он признал, что его прежние взгляды опрокинуты жизнью.

«Вместе с тем я должен признать, что лучше, чем кто-либо другой, основной смысл происходящих событий понял и формулировал тов. Сталин, — писал далее Кондратьев. — Отчетливо и смело выдвинутая им в развитие учения Маркса и Ленина идея о возможности строительства социализма в одной стране, в условиях диктатуры пролетариата получила испытание, проверку и оправдание со стороны жизни. Равным образом мне совершенно ясно, что единственный путь строительства социализма лежит через проводимую советской властью и ВКП(б) под руководством тов. Сталина генеральную линию. Считая генеральную линию советской власти единственно правильным путем построения социализма, я тем самым признаю совершенно правильной и эффективной проводимую советским правительством политику индустриализации страны и социалистической реконструкции сельского хозяйства на основе проводимой социалистической реконструкции сельского хозяйства признаю правильной и последовательной политику ликвидации кулачества как класса.

Я когда-то ошибался, но до конца осознал свои ошибки, раскаиваюсь в них и готов как специалист все свои силы и знания отдать делу строительства социализма под руководством ВКП(б) во главе с тов. Сталиным» [376] Там же. Л. 59–60. .

Исходя из всего вышеизложенного, Кондратьев ходатайствовал: о назначении нового следствия по его делу; о поручении ведения нового следствия лицам, не участвовавшим в предыдущем; о направлении копии настоящего заявления-ходатайства Генеральному секретарю ЦК ВКП(б) И.В. Сталину, Председателю СНК СССР В.М. Молотову и Председателю ЦИК СССР М.И. Калинину.

Нового следствия назначено не было, однако подлинник и копия его письма, как того хотел Кондратьев, попали к Сталину. После ознакомления с этим документом на сопроводительной записке ОГПУ он написал резолюцию: «В архив. Ст.» [377] Там же. Л. 23. .

Только в 1987 г. дело было пересмотрено, а лица, проходящие по нему, реабилитированы.

В период проведения в стране сельскохозяйственных реформ обстановка в стране была очень сложной. Совершенно очевидно, что процесс Трудовой крестьянской партии, инициированный Политбюро ЦК ВКП(б), а точнее — И.В. Сталиным, преследовал цель нейтрализовать критически настроенную к планам коллективизации интеллигенцию для стабилизации обстановки на селе. Это было своего рода и предупреждение для «правых», о последствиях, которые будут их ждать в случае противостояния генеральной линии партии.

Одновременно с помощью проводимых процессов над т. н. контрреволюционными организациями — Промпартией, Союзным бюро ЦК РСДРП(м) и Трудовой крестьянской партией — Сталин стремился донести до мировой общественности агрессивные планы Запада в отношении СССР и тем самым оттянуть начало надвигавшейся войны. Сфальсифицированные дела служили механизмом для осуществления этих планов, естественно, до самих обвиняемых не было никому никакого дела.

Необходимо отметить, что с приходом к руководству органами государственной безопасности В.Р. Менжинского они, по существу, превратились в учреждение, обслуживающее непосредственно И.В. Сталина. Эта зависимость сохранилась на многие годы. С помощью органов безопасности «вождь народов» уничтожал своих политических конкурентов, проводил ту политику, в том числе и в экономике, которую считал целесообразной.

В это время был отработан механизм принуждения арестованных в процессе следствия к даче заведомо ложных показаний. На одних воздействовали психологически, на других — физически, третьих держали без сна на «конвейере» и т. д. В процессе «обработки» они признавались во всем, что от них требовали. Особо отличались в этом плане Экономическое управление и Секретный отдел ОГПУ.

Военные события в районе пограничного озера Хасан, расположенного на территории современного Приморского края, на протяжении десятилетний притягивали и продолжают привлекать внимание исследователей и в первую очередь ученых из стран — участниц противостояния, вызывая острые дискуссии и неоднозначные оценки по поводу ключевых моментов их предыстории, хода и исхода.

После оккупации Японией Маньчжурии (Северо-Восточный Китай) [378] Китайцы называли Маньчжурию «Три восточные провинции» – Хэйлунцзянская, Гиринская и Мукденская (по кит. Дунбэй). Занимала территорию в 1 млн 320 тыс. км². в 1931–1932 гг. военно-политическая обстановка на Дальнем Востоке обострилась. 1 марта 1932 г. японские власти провозгласили на граничащей с СССР территории [379] Протяженность советско-маньчжурской границы достигала 3430 км, из которых 2700 км пролегали по рекам Амур, Аргунь, Уссури, Сунгари и по оз. Ханка. образование формально независимого государства под своим протекторатом — Маньчжоу-Го (с 1934 г. империя Маньчжоу-Ди-Го). Цель заключалась в использовании территории сателлита для последующей экспансии против СССР, Китая и Монгольской народной республики (МНР), а также добычи необходимых военной машине Японии полезных ископаемых и военно-стратегического сырья. Вторжение в Маньчжурию, а затем в Северный и Центральный Китай явилось одной из важнейших составных частей общего плана операций японских войск против Советского Союза.

Градус недружелюбия Японии к нашей стране заметно повысился после заключения с Германией 25 ноября 1936 г. т. н. Антикоминтерновского пакта. Союзники вели тайные переговоры о совместных действиях против СССР, осуществляли обмен разведывательной информацией, вынашивали планы захвата советской территории. В непосредственной близости от дальневосточных границ Советского Союза было построено 70 военных аэродромов и около 100 посадочных площадок, сооружено 11 мощных укрепленных районов, в том числе 7 — в Маньчжурии. Их предназначение заключалось в накоплении живой силы и осуществлении огневой поддержки войск на начальном этапе вторжения в СССР. По всей границе размещались усиленные гарнизоны, к ней прокладывались новые шоссейные и железные дороги.