Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

Оказались среди пленных и «паршивые овцы». Так, командир 41-й стрелковой дивизии полковник В.Г. Баерский, попав в плен, примкнул к согласившемуся на сотрудничество с немцами бывшему командующему 2-й ударной армией А.А. Власову и вместе с ним подписал обращение к германскому командованию с призывом о создании Русской Освободительной армии, которая должна была воевать против Советского Союза на стороне Третьего рейха.

Одним из самых печальных последствий разгрома под Харьковом стали большие безвозвратные потери среди опытных командиров высокого уровня, многие из которых смогли вырваться из Киевского «котла» в сентябре 1941 года. В пламени окружения под Харьковом погибли заместитель командующего войсками Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Ф.Я. Костенко, командующий 6-й армии генерал-лейтенант А.М. Городнянский и член Военного совета бригадный комиссар И.А. Власов, командующий, член Военного совета и начальник штаба 57-й армии генерал-лейтенант К.П. Подлас, бригадный комиссар А.И. Попенко и генерал-майор А.Ф. Анисов, командующий армейской группой генерал-майор Л.В. Бобкин и многие другие советские командиры.

Немецкая колонна проходит по деревне в районе Харькова. Май 1942 г. На переднем плане – средний танк PzKpfw IV

Командир 21-го танкового корпуса генерал-майор Г.И. Кузьмин

Когда о харьковской драме доложили Сталину, Верховный Главнокомандующий назвал итог операции катастрофой и сравнил ее с разгромом Русской Императорской армии в 1914 году: «В течение каких-либо трех недель Юго-Западный фронт, благодаря своему легкомыслию, не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию, но успел еще отдать противнику 18-20 дивизий <���…> Это катастрофа, которая по своим пагубным результатам равносильна катастрофе с Ренненкампфом и Самсоновым в Восточной Пруссии». В провале наступления вождь, не без оснований, обвинил, прежде всего, командование Юго-Западного направления – С.К. Тимошенко, И.Х. Баграмяна и Н.С. Хрущева: «Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе, которую пережил фронт и продолжает еще переживать, то я боюсь, что с Вами поступили бы очень круто».

Поражение под Харьковом весной 1942 года стало тяжелым ударом для Красной Армии. Однако у советского командования все еще оставалась надежда на то, что летом удастся взять реванш и избежать повторения трагедии 41-го года. Для этого в тылу создавались резервные армии, которыми должны были командовать молодые военачальники, такие, к примеру, как только что вернувшийся из Китая, где он служил военным советником, сорокадвухлетний генерал-лейтенант В.И. Чуйков.

Курсанты стрелковых, минометных, инженерных училищ засыпали в классах от усталости. В учебных лагерях велась интенсивная боевая подготовка сотен тысяч бойцов и младших командиров. Военные занимались по двенадцать часов в сутки, но после победы под Москвой их моральный настрой был твердым – 1942 год, без сомнения, должен стать годом решительного перелома в войне с Третьим рейхом.

Колонна советских военнопленных в поле под Харьковом. Май 1942 г.

Немецкие солдаты осматривают подбитый советский средний танк Т-34-76 с собственным именем «Чапаев». Юго-Западный фронт, май 1942 г.

Захваченный немцами средний танк Т-34-76 из состава 130-й танковой бригады. Юго-Западный фронт, 27 мая 1942 г. Бронемашина была произведена на Сталинградском тракторном заводе

Дети рассматривают подбитые немецкие танки, собранные на Привокзальной площади оккупированного Харькова. 1942 г. На переднем плане – командирский вариант танка PzKpfw III

Жители Погорелова Городища возвращаются в освобожденное Красной Армией село. 1942 год. До оккупации, в октябре 1941 года в Погорелом Городище проживало более трех тысяч человек. В живых на момент освобождения осталось только 905. Кто-то был расстрелян или сожжен заживо за сопротивление «новому порядку», кто-то умер от голода и холода страшной зимой 1941-1942 годов, кто-то был угнан в Третий рейх на принудительные работы

Устоявшийся под Ржевом фронт жил размеренной и где-то даже спокойной жизнью. Бывший начальник штаба 20-й армии Западного фронта генерал-майор Л.М. Сандалов вспоминал: «По утрам, при ясной погоде, можно было наблюдать смену немецких солдат на постах впереди передовой траншеи, дым, идущий из блиндажей и землянок, переливание через бруствер ведрами накопившейся в окопах воды. Вечером из окопов доносились звуки губной гармошки, ночью нейтральная полоса освещалась изредка выпускавшимися ракетами». Однако вся эта фронтовая рутина тщательно изучалась в бинокль переодетыми в рядовых и младших командиров старшими офицерами Красной Армии. Участок фронта на рубеже реки Держа под Погорелым Городищем был выбран советским командованием для прорыва и наступления с далеко идущими целями. Задачей операции по директиве Ставки было «овладеть городами Ржев и Зубцов, выйти и прочно закрепиться на реках Волга и Вазуза, обеспечив за собой тет-де-поны (мостовые укрепления для охраны переправ. – Прим . авт . ) в районе Ржева и Зубцова». К операции привлекались четыре армии Калининского и Западного фронтов. Первый должен был начать наступление 28 июля, второй – 31 июля 1942 года. В штабе 20-й армии операция получила кодовое наименование «Свердловск».

В штабах по другую сторону фронта тоже вынашивались наступательные планы. Несмотря на неудачу операции «Тайфун» осенью 1941 года, Москва по-прежнему манила немецких военачальников. Захват советской столицы обещал быстрое и триумфальное завершение «Восточного похода». Новый план захвата Москвы получил наименование «Кремль». Башни Кремля видели (или им казалось и они хотели верить, что видели) передовые отряды немцев в декабре 1941 года. Кремль был заветной мечтой и солдат, и генералов Вермахта. Штаб Гюнтера фон Клюге разработал хитроумный план, который должен был начаться со срезания выдававшегося вперед Сухиничского выступа. После этого в открывшуюся брешь должны были войти танки и ударить в обход Москвы с юга. Однако центром тяжести операций летом 1942 года стала группа армий «Юг». План операции «Кремль» послужил лишь основой для дезинформации советского командования, но фон Клюге не забыл о нем. У группы армий «Центр» на московском направлении оставалось еще достаточно сил для наступлений локального характера. В качестве жертвы командующий выбрал Сухиничский выступ. Называть новую операцию «Кремлем» было бы смешно, и поэтому она получила кодовое наименование «Смерч» ( «Wilberwind» ).