Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

В НЕБЕ РЖЕВСКОЙ БИТВЫ

Непростыми для Красной Армии стали воздушные схватки, развернувшиеся в небе Ржевской битвы. В боях с немецкими асами, в том числе ветеранами крупнейшего авиационного сражения Второй мировой войны – Битвы за Британию из легендарной 51-й истребительной эскадры «Мельдерс» (Jagdgeschwader 51 «Mölders»), выживали преимущественно пилоты, прошедшие суровую школу 1941 года и успевшие выработать собственную тактику воздушных боев. Летчик-истребитель В.И. Клименко вспоминал: «Под Ржевом на станции Старица постоянно разгружались наши войска . Немцы регулярно ходили ее бомбить <���…> Здесь мы впервые встретились с эскадрой Мельдерса . С ними мы хорошо дрались . Если завязался воздушный бой , то по договоренности у нас одна пара выходила из боя и забиралась вверх , откуда наблюдала за происходящим . Как только видели , что на нашего заходит немец , они на них сразу сверху сваливались . Там даже не надо попадать , только перед носом у него показать трассу , и он уже выходит из атаки . Если можно сбить , так сбивали , но главное – выбить его с позиции для атаки» . Поскольку Калининский фронт испытывал затруднения в снабжении войск из-за перекрытой немцами у Ржева железной дороги, советское командование приняло решение массированно использовать в этом районе авиацию. Самолеты, способные быстро покрывать большие расстояния, меньше зависели от железнодорожной сети. В состав 3-й воздушной армии, поддерживавшей действия Калининского фронта, Ставкой Верховного Главнокомандования были включены пять свежих авиакорпусов. «Изюминкой» действий немецкой авиации под Ржевом было использование новейшего четырехпушечного истребителя «Фокке-Вульф-190», что стало неприятным сюрпризом для советских ВВС. Этими крылатыми машинами была перевооружена I группа 51-й истребительной эскадры, выведенная с фронта в августе 1942 года и вернувшаяся обратно на новых истребителях уже 6 сентября. Важным фактором для действий авиации была погода в районе Ржевского выступа. Несмотря на присутствие в небе «Фокке-Вульфов-190» и неподавленную систему противовоздушной обороны немецких войск, советские ударные самолеты из-за плохих метеоусловий вынуждены были вести боевую работу с малых высот и без прикрытия истребителей. Все это привело к тому, что налет на одну боевую потерю в районе Ржева был одним из самых низких на всем советско-германском фронте. Красноречивее всего об этом свидетельствует статистика. Так, в период с октября 1942 по январь 1943 года налет самолетов Ил-2 на одну потерю в 1-м и 2-м штурмовых авиакорпусах Калининского фронта составлял всего 17 вылетов и 15 часов полета. Для сравнения: в 16-й воздушной армии под Сталинградом в октябре-декабре 42-го налет штурмовиков на одну потерю составлял 34 вылета и 35 часов полета. При этом если на Сталинградском фронте штурмовики теряли от огня с земли около 21 % самолетов, то на Калининском фронте эта цифра была в полтора раза больше – 30 %. По статистике, под Сталинградом бомбардировщики от огня зениток не несли потерь вообще, а на Калининском фронте почти 26 % «бомберов» было сбито немецкими зенитчиками. Еще красноречивее выглядит сравнение этих цифр с наиболее спокойным участком советско-германского фронта, со статистикой авиации 7-й армии, противостоявшей малочисленным и слабым в техническом отношении ВВС Финляндии. Там налет ударных самолетов на одну потерю составлял фантастические 152 вылета.

Специальный штурмовой отряд прорвался вдоль железнодорожного полотна сразу на шесть километров в глубину обороны противника и захватил железнодорожный и деревянные мосты через реку Синяя. Заложенные немцами для взрыва мостов мины были обезврежены. Уже в середине первого дня наступления советские части ворвались в Погорелое Городище. Немцы были выбиты из села за несколько часов. Гарнизон Вермахта при попытке прорваться через мост на реке Держа у юго-западной окраины села частью был уничтожен красноармейцами, а частью взят в плен.

В итоге двух дней операции войска 20-й армии прорвали оборону немецких войск на фронте шириной в 18 и в глубину до 30 километров. Их передовые части вышли на подступы к рекам Вазуза и Гжать. Следующей задачей было форсирование этих двух рек и захват плацдарма. Уже 7 августа предполагалось овладеть Сычевкой. Оборонявшие Ржев части Вермахта снабжались по железнодорожной ветке, проходившей от Вязьмы через Сычевку. Ее захват неизбежно привел бы к кризису снабжения и потере немцами Ржева. На рубеже Вазузы и Гжати наступающие войска Красной Армии встретили ожесточенное сопротивление противника. Здесь появилось сразу пять свежих немецких дивизий: три танковые и две пехотные. Вальтер Модель был вынужден отказаться от участия в «Смерче» и бросить дивизии, предназначенные для этой операции, на защиту своей главной транспортной артерии. Разыгралось крупное танковое сражение.

Начальник штаба 20-й армии Л.М. Сандалов

Уличный бой в одной из деревень в районе Ржева. Лето 1942 г.

Хотя до Сычевки и заветной железной дороги оставались считаные километры, пройти их оказалось непросто. Каждая сотня метров давалась с большим трудом, и продолжение атак означало бы лишь бессмысленные потери. Г.К. Жуков решил остановиться и перейти к обороне на захваченных плацдармах. Позиционное сражение было кропотливой работой по постепенному расшатыванию обороны противника. Направление удара было сменено. Новой точкой приложения усилий стал узел обороны противника в Карманово. Это была настоящая крепость, прикрытая с фронта рекой Яуза, с флангов – непроходимыми болотами и надежно перекрывавшая дорогу на Сычевку с запада. Красноармеец Н.А. Гужва вспоминал: «Сначала двигались лесами <���…> Но подошли к Карманову, лес закончился, луг, чистое поле, речушка, а Карманово – на высоте. Они там укрепились. В Карманове все здания кирпичные, они как в ДОТ там <���…> Мы наступали, может быть, тысяча человек сразу, а нас косили из пулеметов. Меня тяжело ранили – в ногу, выше колена».

Прорыв советских войск от Погорелого Городища к Вазузе привел к охвату и обходу Карманово. Личный шофер маршала Жукова А.Н. Бучин вспоминал: «О Прохоровке знают все, но многие ли знают о сражении на небольшом участке на рубеже речек Вазузы и Гжати 9-10 августа 1942 года? В эти два дня тут гремело, ревело и лязгало встречное танковое сражение, до 1500 танков с обеих сторон. У Прохоровки бились в открытом поле, здесь – в лесу с густым подлеском, вязли в болотах, продирались через кустарник. Под Прохоровкой гибли на виду, а на миру, как известно, и смерть красна, в этом сражении убивали безымянными. На моих глазах на страшный грохот битвы шли наши танки, колонна за колонной. Бледные, измученные лица ребят моложе меня, 25-летнего. Для многих кармановские леса – последнее, что им удалось повидать в куцей жизни. Они навсегда ушли в них, оставив тошнотворный запах отработанной солярки». К 23 августа Карманово было полностью очищено от немцев. Прорыв был расширен, и у Вермахта уже не было никаких шансов отбить освобожденную Западным фронтом территорию.