Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

После вывода из города «Дас Райха» дивизия Дитриха продолжила штурм города в одиночку. Уличные бои за крупный город всегда были непростой задачей. Бичом немецких танков и самоходных орудий стали 76,2-миллиметровые пушки, которые оборонявшие город советские войска устанавливали в подвалах и вели огонь вдоль улиц. В результате к ночи на 12 марта в «Лейбштандарте» числилось всего 17 Pz.IV и 6 Pz.III. Все «тигры» были в ремонте разной степени сложности, а два «тигра» были потеряны безвозвратно. Для уличных боев в «Лейбштандарте» были организованы штурмовые группы, каждая из которых поддерживалась танком и 75– и 150-миллиметровыми тяжелыми пехотными орудиями. Гренадеры 1-го полка «Лейбштандарта» продвигались вперед квартал за кварталом, уничтожая огневые точки огнем танковых или пехотных орудий. Вскоре они вышли к центральной площади города. Двигавшийся параллельным маршрутом 2-й танко-гренадерский полк «Лейбштандарта» также постепенно вышел к Красной площади города. Батальон Пайпера вновь должен был выручать окруженных – разведывательный батальон Майера на кладбище. На этот раз он лидировал наступление всего танко-гренадерского полка.

Район Харькова был взят под контроль 48-м танковым корпусом к 18 марта. Это позволило 2-му танковому корпусу СС развернуться на север и направиться к Белгороду. Уже 16 марта, на следующий день после ухода из Харькова войск 3-й танковой армии, 2-й танко-гренадерский полк «Лейбштандарта» начал подготовку к наступлению по шоссе Харьков-Белгород с целью ослабить нажим на «Великую Германию» у Борисовки. К тому моменту в дивизии было всего 29 боеготовых танков (включая всего два «тигра»).

Группа пикирующих бомбардировщиков Ju87 летит на задание в сопровождении пары истребителей Bf109. 1943 г.

В «Лейбштандарте» для захвата Белгорода был создан передовой отряд – боевая группа вокруг батальона Пайпера. Ему была придана рота танков Pz.IV, оба оставшихся боеготовых «тигра» и вспомогательные подразделения. Кроме того, ему была обещана поддержка с воздуха пикировщиками Ю-87 и двухмоторными истребителями Ме-110. Боевая группа начала движение в 6.45 18 марта, а уже в 10.00 Пайпер доложил о захвате деревни Красное всего в километре к югу от Белгорода. В тот момент разрыв между 40-й и 69-й армиями оставался неприкрытым: 21-я армия находилась на марше в районе Обояни. Город Белгород практически никто не оборонял. В 11.35 Пайпер доложил, что «город Белгород взять внезапной атакой». В 12.10 Пайпер был контратакован танками, но к тому моменту подтянулись оба приданных ему «Тигра», и отбить Белгород советским войскам не удалось. Во второй половине дня в Белгород с юга вошел полк «Дойчланд» дивизии «Дас Райх». Последний попал под удар Люфтваффе, поскольку летчики не были проинформированы, что город уже захвачен немецкими войсками, и если батальон Пайпера был уже внутри Белгорода, то полк Хармеля на открытой местности подвергся нескольким атакам и понес потери.

К 19 марта контрнаступление Эриха фон Манштейна выдохлось. Эсэсовские дивизии насчитывали уже менее 35 танков каждая, они понесли большие потери в людях и технике. К тому же наступал период весенней распутицы, на советско-германском фронте традиционно становившийся временем оперативной паузы в операциях обеих противоборствующих сторон. На всем фронте от Ладожского озера до Черного моря наступило затишье. Пришло время задуматься о планах на лето. Утопавшие в грязи поля и дороги должны были рано или поздно высохнуть, а поредевшие соединения – получить людей и технику. Оставалось ответить на вопрос «Что делать нам?» и не менее актуальный: «Что будет делать противник?» Два года советские войска ценой больших потерь учились бить «летнего немца» и теперь должны были показать все, на что способны. Однако появление у немцев новейших тяжелых танков «Тигр» заставляло сомневаться, выдержит ли оборона Красной Армии удар противника, не придется ли снова, как в 1941-1942 годах, отступать до Волги, Кавказа или даже Москвы? Еще в конце февраля после захвата под Ленинградом «Тигра» и его обстрела из орудий на полигоне Главный маршал артиллерии Н.Н. Воронов на экстренном совещании у Сталина признался: «У нас нет пушек, способных бороться с этими танками». Результаты испытаний действительно обескураживали: даже с 200 метров 76-миллиметровая танковая пушка Ф-34, установленная на «тридцатьчетверке», не пробивала бортовую броню «Тигра». С диковинным 56-тонным зверем справлялись только неповоротливые тяжелые орудия, но в реальном бою, а не на полигоне, их шансы на успех были призрачными. Спешно проектируемые конструкторами новые танковые и противотанковые пушки к летним боям 43-го уже не успевали.

Расчет советской 45-мм пушки готовит позицию для своего орудия. Пушки этого типа летом 1943 г. все еще занимали важное место в системе противотанковой обороны частей Красной Армии

Монтаж 152-мм гаубицы-пушки МЛ-2 °C в карданной установке рамного типа на корпус тяжелой советской самоходно-артиллерийской установки СУ-152. Кировский завод наркомтанкопрома в г. Челябинске, 1943 г.

Несмотря на тяжелые поражения, которые Красная Армия нанесла Вермахту зимой 1942/43 года, и наметившееся истощение сил, германская армия оставалась сильным и опасным противником. Более того, в сравнении с началом войны и началом летней кампании 1942-го ее общая численность даже возросла. Вызвано это было не только потребностями войск на Восточном фронте, но и необходимостью наращивания немецких военных контингентов в находящейся под угрозой вторжения союзников Европе. Так или иначе, даже без учета войск СС и частей Люфтваффе, на территории Советского Союза находилась армия, насчитывавшая в своих рядах 3 миллиона 115 тысяч человек, то есть практически той же численности, что и 22 июня 1941 года начала поход на СССР (3 миллиона 200 тысяч человек). По числу соединений Вермахт первой половины 1943 года даже превосходил Вермахт июня 1941-го.

12 апреля Гитлер подписал оперативный приказ № 6, который гласил: «Я решил, как только позволят условия погоды, провести наступление «Цитадель» – первое наступление в этом году. Этому наступлению придается решающее значение. Наступление должно дать в наши руки инициативу на весну и лето текущего года. В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна стать факелом для всего мира». План операции «Цитадель» был простым и даже примитивным. Его подсказало само начертание линии Восточного фронта. В результате наступления Красной Армии зимой 1943-го в Восточной Украине и последующего контрнаступления Вермахта в центре советско-германского фронта образовался обращенный в западную сторону выступ глубиной до 150 и шириной до 200 километров, который впоследствии получил название «Курская дуга». Фюрер приказал срезать его двумя ударами по сходящимся направлениям – одним с севера и другим с юга. Северный фас Курской дуги должна была атаковать группа армий «Центр», а Южный – группа армий «Юг». В случае успеха немцы получали гигантскую брешь в советской обороне. За операцией «Цитадель» должна была последовать операция «Пантера» – глубокий прорыв через эту брешь в тыл войскам Красной Арми, стоящим на пороге Донбасса.