Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

Для стабилизации ситуации после сдачи Харькова под Курск был отправлен сталинский «кризис-менеджер» Г.К. Жуков. 8 апреля он как представитель Ставки Верховного Главнокомандования направил Сталину свои соображения относительно планов противника на весну-лето 1943 года. Жуков обоснованно считал, что крупных резервов для операции, подобной походу на Кавказ за нефтью в 1942-м, у немцев нет. Как более реалистичный план действий противника он предполагал, что «на первом этапе противник, собрав максимум своих сил, в том числе до 13-15 танковых дивизий, при поддержке большого количества авиации нанесет удар своей орловско-кромской группировкой в обход Курска с северо-востока и белгородско-харьковской группировкой в обход Курска с юго-востока. Вспомогательный удар с целью разрезания нашего фронта надо ожидать с запада из района Ворожбы, что между реками Сейм и Псел, на Курск с юго-запада». Это описание появилось ровно за неделю до появления директивы Гитлера на проведение операции «Цитадель». Жуков довольно точно угадал общий замысел «Цитадели» – удар по сходящимся направлениям по северному и южному фасам Курской дуги.

Советская 76-мм пушка Ф-22УСВ на позиции. 1943 г. Обратите внимание на тщательную маскировку позиции орудия

Немецкие экранированные средние танки PzKpfw III на Курской дуге перед началом операции «Цитадель». На башне первого танка с правой стороны установлены гранатометы NbK 39 калибра 90 мм для постановки дымовых завес

В середине апреля советским командованием было принято решение о переходе к обороне. Наступавшие всю зиму войска были вымотаны, коммуникации растянулись. Основная идея краткосрочного планирования укладывалась в два слова: «преднамеренная оборона». Маршал Г.К. Жуков вспоминал: «Верховный, пожалуй, как никогда, внимательно выслушал наши соображения. Он согласился с тем, чтобы главные усилия сосредоточить в районе Курска, но по-прежнему опасался за московское стратегическое направление». Маршал А.М. Василевский был даже откровеннее: «Сталина беспокоило, и он не скрывал этого, выдержат ли наши войска удар крупных масс фашистских танков». Однако расходовать резервы на наступление было еще более рискованно. На третий год войны немецкие войска были насыщены противотанковыми орудиями, способными бороться со всеми типами советских танков. В полной мере стратегической инициативой не владела ни одна из сторон, поэтому любая ошибка в планировании могла привести к трагическим последствиям и разрастающейся как снежный ком катастрофе. Правильность принятого решения была вскоре подтверждена донесениями советской разведки.

В отличие от многих других оборонительных операций, летом 1943 года у советского Верховного командования были действительно весомые данные разведки относительно планов противника. Они были получены задолго до начала «Цитадели» – весной 1943-го. Важнейшее разведывательное донесение поступило 7 мая. В этот день в Государственный Комитет Обороны направил сообщение своей лондонской резидентуры Народный Комиссариат Государственной безопасности СССР. В сообщении приводился текст перехваченной британской разведкой телеграммы генерал-фельдмаршала Максимилиана фон Вейхса от 25 апреля в адрес оперативного отдела штаба Верховного командования. Эта информация была получена через разведывательную сеть в Великобритании – документ передал известному впоследствии советскому разведчику Киму Филби один из членов легендарной «Кембриджской пятерки» Джон Кернкросс, работавший в главной дешифровальной службе Туманного Альбиона – Правительственной школе кодов и шифров в Блетчли-Парк.

Советская средняя самоходно-артиллерийская установка СУ-122 была одним из дебютантов в сражении на Курской дуге

Немецкие легкие самоходно-артиллерийские установки класса самоходных гаубиц «Веспе» 2-го батальона артиллерийского полка «Великая Германия» на марше. Июль 1943 г.

В перехваченной и дешифрованной англичанами телеграмме Вейхса подробно излагался план операции «Цитадель» и оценка состояния советских войск на этот момент. Через двадцать дней в Генеральный штаб поступило спецсообщение 1-го Управления (разведка за границей) НКГБ СССР, в котором указывались направления ударов германских войск на линии Курск-Белгород-Малоархангельск. Вечером 8 мая последовала директива Ставки, предупреждающая фронты о возможном немецком наступлении: «По некоторым данным, противник может перейти в наступление 10-12 мая на орловско-курском или белгородско-обоянском направлении, либо на обоих направлениях вместе. Ставка Верховного Главнокомандования приказывает: к утру 10 мая иметь все войска как первой линии обороны, так и резервов в полной боевой готовности встретить возможный удар врага. Особенное внимание уделить готовности нашей авиации с тем, чтобы в случае наступления противника не только отразить удары авиации противника, но и с первого же момента его активных действий – завоевать господство в воздухе».

Немецкое объявление для жителей Белгорода красноречиво характеризует политику оккупационных властей

Сотрудник главной дешифровальной службы Великобритании Джон Кернкросс (1913-1991). Одновременно с 1935 года он был агентом советской разведки. Его имя стало известно британским контрразведчикам только в 1990 году

МОДЕЛЬ, Вальтер Мориц Отто (Otto Moritz Walter Model; 1891-1945) – немецкий военачальник, генерал-фельдмаршал (1944). Участвовал в Первой мировой войне на Западном фронте. Несколько раз был ранен. С 1919 года служил в Генеральном штабе. 22 июня 1941-го в составе группы армий «Центр» вступил на территорию Советского Союза. Был одним из тех генералов Вермахта, которые пользовались безусловным уважением фюрера. Зимой 41-го года в критической ситуации Модель резко бросил Гитлеру: «Кто командует 9-й армией? Я или вы?» Вскоре он делом доказал свое умение управлять войсками в казавшейся безвыходной ситуации, остановив отступление немецких войск под Ржевом. Симпатию фюрера вызывало также то, что он был убежденным национал-социалистом. Носил прозвища «Гений обороны» и «Пожарный фюрера». Модель назначался Гитлером на самые проблемные участки фронта. С августа 1944 года он командовал Западным направлением. В апреле 45-го, попав в окружение, застрелился в лесу под Дуйсбургом. Даже самые лояльно настроенные по отношению к немецкому военачальнику западные историки, высоко оценивая его победы над Красной Армией, отмечают, что «он был, бесспорно, крайне жесток в обращении с советским гражданским населением, он активно сотрудничал с карательными отрядами СС и с их программами «переселения» евреев».