Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

Основой успеха любой крупной наступательной операции является скрытность ее подготовки. К «Багратиону» эта истина относилась в наибольшей степени. Если бы подготовка к крупному наступлению была вскрыта немецкой разведкой, то в Белоруссию хлынули бы танковые дивизии и авиация из Украины. В лесисто-болотистой местности, и без того неблагоприятной для наступления, они могли сыграть роковую для Красной Армии роль. Скрытность советским командованием обеспечивалась прежде всего перемещением войск исключительно по ночам, с соблюдением жестких мер безопасности. Езда ночью допускалась только с потушенными фарами. Для ориентировки вдоль дорог были выставлены белые указатели, а задние борта и капоты грузовиков красили белой краской. Эти знаки были достаточно хорошо видны ночью, при движении в колонне. Обгоны были строжайше запрещены. Ночные перемещения происходили только с десяти вечера до четырех утра. Любое движение отставших частей вне этого промежутка строжайше запрещалось. С первыми лучами солнца колонны должны были останавливаться и прятаться. Днем могли ездить только автомашины со специальными пропусками. Таких насчитывалось всего около сотни на каждую армию. Контролировали соблюдение маскировки днем и ночных маршах бипланы По-2, постоянно облетавшие районы сосредоточения войск. Если летчики замечали что-то с воздуха, то сбрасывали незадачливой части вымпел.

Какой участок советско-германского фронта был назначен советским Верховным командованием для нанесения главного удара летней кампании 1944 года, не сообщалось даже высшим руководителям союзников. 6 июня, в день начала операции «Оверлорд» – высадки союзников в Нормандии, Сталин написал британскому премьер-министру сэру Уинстону Черчиллю: «Летнее наступление советских войск, организованное согласно уговору на Тегеранской конференции, начнется к середине июня на одном из важных участков фронта. Общее наступление советских войск будет развертываться этапами путем последовательного ввода армий в наступательные операции. В конце июня и в течение июля наступательные операции превратятся в общее наступление советских войск».

Немецкий гужевой обоз под атакой советских штурмовиков

Разбитый советской авиацией полугусеничный транспортер с четырехствольной 20-мм установкой «Флакфирлинг»

Драконовские меры секретности пронизывали всю советскую «военную машину» снизу доверху. Планы операций фронтов разрабатывались группами из двух-трех штабистов, писались обычно от руки и докладывались в Ставке Верховного Главнокомандования, как правило, лично командующими. Фронтовые, армейские и дивизионные газеты публиковали материалы только по оборонительной тематике. Работа мощных радиостанций временно прекратилась. Немецкий историк Рольф Хинце позднее с досадой отмечал, что «русские, вопреки своим привычкам, соблюдали на этот раз полное радиомолчание». Разумеется, советские приготовления в Белоруссии не могли остаться вовсе незамеченными немецкой разведкой. Однако масштаб вскрытых его перемещений советских войск был невелик и поэтому недооценен. В немецком бюллетене с оценкой положения противника на Восточном фронте от 13 июня 1944 года указывалось, что готовящиеся наступательные действия Красной Армии «против группы армий «Центр» имеют цель завести в заблуждение германское командование относительно направления главного удара и оттянуть резервы из района между Карпатами и Ковелем». Успокоенный генерал-фельдмаршал Эрнст Буш за три дня до советского наступления отправился в отпуск.

Немецкая колонна, уничтоженная советскими штурмовиками в 6 км от селения Ракув

Немецкая средняя самоходно-артиллерийская установка «Штурмгешюц», уничтоженная на дороге советскими штурмовиками

Последним подготовительным мероприятием перед началом «Багратиона» стало разминирование. Оно проводилось в последние две ночи перед наступлением. Чтобы не вызвать подозрений у противника, мины не снимались, а обезвреживались. Из них просто выкручивались взрыватели. Тяжелее всего было обезвреживать установленные еще весной натяжные мины. Выросшая трава перепуталась с проволокой, надежно ее замаскировав. За две короткие летние ночи были сняты тысячи своих и немецких мин. Опыт войны, причем как собственный, так и противника, привел к необычному решению: сплошному разминированию. Если раньше перед наступлением в собственных минных полях делались отдельные проходы, то летом 1944 года на направлениях ударов Красная Армия предпочитала снимать их вовсе. В дыму поля боя обозначения проходов были плохо видны танкистам, и неизбежно происходили подрывы. Теперь проблема решалась радикально. На пути наступающих частей остались только минные поля непосредственно перед немецкими позициями и в глубине обороны. Они остались на долю танков-«тральщиков» и приданных наступающим частям саперов.

По планам Ставки Верховного Главнокомандования начало «Багратиона» никак не привязывалось к годовщине начала Великой Отечественной войны. Однако задержка с накоплением боеприпасов и сосредоточением войск сдвинула дату начала операции на 22 июня 1944 года. В этот день под Витебском состоялась разведка боем, которую начали 1-й Прибалтийский и 3-й Белорусский фронты. Задачей силового прощупывания немецкой обороны был захват контрольных пленных, подтверждение данных разведки о положении противника. Ведь в последние дни или даже часы перед советским наступлением немцы могли принять контрмеры и усилить свои позиции, что неизбежно потребовало бы корректировки планов. Но разведка боем подтвердила уже собранные ранее данные. Схватки передовых частей Красной Армии с немецкой пехотой в первых траншеях продолжались до ночи' следующего дня. Фактически разведка боем плавно перешла в наступление, артиллерийская и авиационная подготовка которого началась утром 23 июня. Уже через несколько часов оборона немецкой 3-й танковой армии под Витебском стала стремительно рассыпаться.

Брошенная на обочине дороги немецкая артиллерия