Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

Корпусные, а также приданные армейские и фронтовые инженерные части второго эшелона следовали непосредственно за боевыми порядками и занимались разминированием маршрутов, расчисткой проездов в препятствиях, производили необходимые дорожно-мостовые работы. Армейские и приданные армиям инженерные части усиления третьего эшелона осуществляли контрольную проверку маршрутов на минирование, строительство мостов грузоподъемностью до шестидесяти тонн, разминирование города и выполняли специальные задачи. Дорогу наступающим войскам прокладывали штурмовые группы. В каждую из них входила стрелковая рота, взвод станковых пулеметов, взвод 82-миллиметровых минометов, два-три орудия, один-два танка или самоходки, противотанковое ружье, отделение огнеметчиков и два-три химика. Бойцы штурмовых групп вооружались автоматами и ручными пулеметами. У них имелись ножницы для разрезания колючей проволоки, штурмовые лесенки, настилы и лопаты для преодоления рвов перед фортами. В каждой стрелковой дивизии было организовано по 10-12 штурмовых групп.

РПГ-43 – советская ручная противотанковая граната образца 1943 г., предназначенная для поражения легкобронированной и бронированной техники, а также противника в укрытии. Корпус гранаты металлический, взрывчатое вещество внутри корпуса расположено в виде кумулятивной воронки, направленной вниз. На деревянной рукоятке расположены чека, жестяная воронка, пружина и две брезентовые ленты. После того как боец выдергивает чеку и бросает гранату, пружина выстреливает назад жестяную воронку, воронка вытягивает за собой ленты и образуется парашют, который разворачивает гранату кумулятивной воронкой вперед. При встрече с преградой инерционный ударник разбивает капсюль и происходит мгновенный взрыв. При взрыве образуется кумулятивная струя скоростью около 12 000-15 000 м/с с давлением струи в 100 000 кгс/см 2, чего при диаметре корпуса в 95 мм достаточно для пробивания брони толщиной до 75 мм.

Тактико-технические характеристики: диаметр корпуса – 95 мм, длина гранаты с деревянной рукояткой – 299 мм, масса гранаты -1,2 кг, масса заряда ВВ – 0,65 кг, тип взрывчатого вещества тротил, бронепробиваемость – 75 мм, дальность броска – 15-20 метров.

По сигналу атаки штурмовая подгруппа под прикрытием артиллерийско-минометного огня огневой подгруппы выдвигалась на возможно близкую дистанцию к объекту штурма. Саперы-штурмовики подтягивали к сооружению штурма взрывчатые вещества, кумулятивные и сосредоточенные заряды, земленосные мешки. А в это время огневая подгруппа мощным огнем подавляла атакуемое огневое сооружение и соседние огневые точки. Ставилась дымовая завеса, ослеплялись амбразуры, на флангах штурмовой группы создавались отсечные дымовые завесы. В этот момент команда разграждения прокладывала проходы в заграждениях, прикрывающих атакуемые объекты, расчищала путь для действий подгруппы штурма. Танки по проходам подходили вплотную к объекту и своим огнем подавляли огневую точку или своим корпусом закрывали ее амбразуры. Личный состав подгруппы штурма броском выдвигался к объекту атаки, забрасывал гранатами и обстреливал из автоматов гарнизон объекта через пролазы, амбразуры, проемы в стенах и врывался в опорный пункт. Однако ворваться внутрь объекта штурма было, как правило, крайне трудно. Поэтому саперы-штурмовики, подрывая стены кумулятивными или сосредоточенными зарядами, устраивали проходы для подгруппы штурма и очень часто при этом уничтожали взрывами зарядов и гарнизон объекта. Огнеметчики, в свою очередь, создавали очаги пожара, выкуривая вражеский гарнизон и обеспечивая штурмовой группе возможность проникнуть внутрь атакуемого объекта.

Чрезвычайно важной задачей штурмовых групп, и в первую очередь саперов-штурмовиков, явилось закрепление захваченных объектов. При этом закрепление в основном производилось не после полного очищения объекта от личного состава противника, а в динамике боя. Противник пытался отбить потерянные здания и восстановить положение, используя для этого гарнизоны ближайших объектов. Иногда это ему удавалось. Поэтому саперы-штурмовики старались как можно быстрее приступить к приведению зданий в оборонительное состояние и прикрыть подступы к нему имеющимися у штурмовой группы минами.

В ходе штурма Кенигсберга особенно отличился 51-й отдельный гвардейский саперный батальон 13-го гвардейского стрелкового корпуса. Взвод саперов этого батальона под командованием гвардии старшины Н.И. Галибина под сильным огнем противника 6 апреля проделал проходы во вражеских заграждениях, открыв путь наступающим войскам. Однако продвижению вперед и атаке форта мешала долговременная огневая точка гитлеровцев. Галибин с тремя саперами под ураганным огнем врага вышел к огневой точке и взрывом уничтожил ее гарнизон. Командир другого взвода того же саперного батальона младший лейтенант А.М. Родителев 7 апреля в составе штурмовой группы вместе с восемью саперами, участвуя в атаке, достиг огневых позиций зенитных батарей врага. Внезапным налетом саперы захватили 15 зенитных орудий, в рукопашном бою уничтожили 6 гитлеровцев и 5 вражеских солдат взяли в плен. Спустя несколько минут немцы предприняли попытку вернуть оставленные орудия. Саперы отбили три контратаки и удержали артиллерийские позиции до подхода основных сил. Частично разрушенные форты № 8 и № 10 уже не оказали серьезного сопротивления, но на подходе к городским кварталам советское наступление замедлилось. Сказывались недооценка численности гарнизона и отсутствие поддержки с воздуха. Из-за плохой погоды авиация вновь почти бездействовала. Успех штурма Кенигсберга повис на волоске. Теперь немцы могли перебросить с севера на юг свои резервы и восстановить целостную оборону города. Наконец 7 апреля погода улучшилась, и свое веское слово смогла сказать советская авиация. Вскоре после полудня небо над Кенигсбергом будто бы потемнело от 500 бомбардировщиков Дальней авиации. Обычно они действовали под прикрытием ночной темноты, поскольку тихоходные «бомберы» Ил-4 и Б-25 «Митчел» были легкой жертвой для немецких истребителей. Только в тяжелых условиях 1941 года Дальнюю авиацию бросали в бой днем, невзирая на потери. Теперь наоборот, никакого противодействия вражеских истребителей даже не предполагалось, а при свете дня точность бомбометания многократно возрастала. На столицу Восточной Пруссии обрушилось почти четыре тысячи бомб. Командир экипажа Ил-4 В.А. Пшенко вспоминал: «Когда на Кенегсберг летали днем, то там столько самолетов было, что сначала было страшновато. Все думал, как бы не столкнуться. Между нами ходят наши же истребители. Ко мне подошел один. Открывает фонарь рукой, показывает: «Здорово!» Бомбы пошли. Он юрк вниз, посмотрел, куда упали бомбы. Догоняет и показывает большим пальцем вверх: «Во!» – Значит, попал».