Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

Брошенные 76-мм «трехдюймовки» с передками и убитые лошади. Киевский «котел», 1941 г.

К гигантскому двухкилометровому наплавному мосту через Днепр под Кременчугом маршевыми колоннами вышли основные силы 1-й танковой группы Эвальда фон Клейста. Советская разведка просто не успела отследить эту быструю перегруппировку подвижных соединений противника. Переправа танков под проливным дождем продолжалась всю ночь. С первыми лучами солнца танковые дивизии фон Клейста перешли в наступление. С их помощью 150-180 километров между Кременчугским плацдармом и передовыми частями Гудериана могли быть преодолены за считаные дни, даже часы. Немцами был сделан ход, полностью нарушивший все расчеты советского командования. Все принятые меры были нацелены на парирование угроз с севера. Однако смертельный удар последовал с юга. Быстрый прорыв 1-й танковой группы навстречу 2-й танковой группе стал шоком для советского командования всех уровней. Вечером 13 сентября начальник штаба Юго-Западного фронта, бывший военный атташе в Германии генерал-майор В.И. Тупиков отправил в Генеральный штаб и главкому Юго-Западного направления оперсводку с тягостной картиной происходившего: «Прорвавшемуся на Ромны, Лохвица <���…> противнику пока, кроме местных гарнизонных и истребительных отрядов, ничто не противопоставлено, и продвижение идет без сопротивления». Завершил Тупиков оперсводку страшной фразой: «Начало понятной вам катастрофы – дело пары дней».

Сгоревшие советские грузовики в районе Пирятина. Киевский «котел», 1941 г.

Ставшие немецкими трофеями 120-мм советские минометы. Киевский «котел», 1941 г.

Немцы подсчитывают трофеи – автомобильные покрышки, штабеля винтовок и выстроенные в ряд пулеметы «максим». Киевский «котел», 1941 г.

Разрушенный мост имени Евгении Бош в Киеве. Мост был взорван 19 сентября 1941 г. при оставлении Киева войсками Красной Армии

Немецкие солдаты наводят понтонную переправу около разрушенного моста имени Евгении Бош. Сентябрь 1941 г.

Несколько позднее практически идентичный текст был отправлен уже за подписями всего Военного совета Юго-Западного фронта. В нем отсутствовала только фраза о катастрофе. Вместо этого следовало конструктивное предложение: «По-прежнему считают наиболее целесообразным выходом из сложившейся обстановки немедленный вывод войск из КиУР и за этот счет укрепление фронта Кузнецова, Потапова». Автором этого предложения явно был сам командующий Кирпонос. Как ни странно, несмотря на недостаток опыта, он не потерял голову и сразу же предложил готовое решение. Прямо противоположная ситуация была в Москве. Поначалу никакого твердого решения по выходу из кризиса у Шапошникова не было. Поэтому в ответ на слова о «начале понятной катастрофы» он ответил только общими рекомендациями: «Надо внушить всему составу фронта необходимость упорно драться, не оглядываясь назад, необходимо выполнять указания тов. Сталина, данные Вам 11 сентября». Позднее из уст Шапошникова прозвучали странные слова: «Считаю, что мираж окружения охватывает прежде всего Военный совет Юго-Западного фронта, а затем командующего 37-й армией». Не лучшим образом на принятии решений также сказалась смена руководства Юго-Западным направлением. Результатом шока и смены командования стала непростительная задержка с приказом на отход.

Немецкие пехотинцы переправляются через Днепр на резиновых лодках. На заднем плане – взорванный мост имени Евгении Бош

Расчет немецкой противотанковой пушки на Вышеградской улице в Киеве

Окружение советских войск тем временем перестало быть «миражом». В воскресенье 14 сентября после проливных дождей предыдущих дней установилась удивительно ясная и солнечная погода. В 18 часов 20 минут у Лохвицы встретились передовые отряды 3-й танковой дивизии 2-й танковой группы Гудериана и 9-й танковой дивизии 1-й танковой группы фон Клейста. Согласно подсчетам штаба Юго-Западного фронта, в окружение попали 532 тысячи человек.

Только 16 сентября полковник И.Х. Баграмян на самолете из Ахтырки вылетел в Прилуки, с приказом нового главкома направления маршала С.К. Тимошенко: «В создавшейся обстановке единственно целесообразным решением для войск Юго-Западного фронта считает организованный отход». Кирпоносу так долго запрещали отходить, что, получив долгожданный и спасительный приказ, он первым делом усомнился в нем. Впоследствии Баграмян вспоминал: «Вы привезли письменное распоряжение на отход?» – не отвечая ему, спросил меня командующий. «Нет, маршал приказал передать устно». Кирпонос, насупив густые брови, зашагал по комнате. Потом сказал: «Я ничего не могу предпринять, пока не получу документ. Вопрос слишком серьезный». И хлопнул ладонью по столу: «Все! На этом закончим».

Понтонный мост через Днепр, построенный немцами после взрыва киевских мостов Красной Армией

Немецкий грузовик на понтонном мосту через Днепр

Однако это касалось Киева и Киевского укрепленного района, оставлять который без разрешения Ставки Верховного Главнокомандования запрещалось. В остальные армии приказ был отправлен незамедлительно. Его доставка задержалась только начавшимся хаосом в «котле». Так, связной с приказом был отправлен в 21-ю армию в 5 часов вечера 17 сентября. Ему понадобилось несколько часов мотаний по забитым дорогам, чтобы в 23.00 вручить приказ адресату. Кирпонос принял решение пробиваться из окружения на восток. 21-я армия должна была прорываться на Ромны, 5-я армия – на Лохвицу. 37-я армия после выхода из КиУРа должна была действовать во втором эшелоне 5-й армии. 26-я армия получала самостоятельное направление прорыва – Лубны. Разослав в подчиненные ему армии приказы на отход, штаб фронта также в 3 часа утра 18 сентября двинулся на восток по северному берегу реки Удай.