Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

Артиллерийские расчеты Красной Армии готовятся открыть огонь из трофейных немецких 50-мм орудий 5 cm PaK 38 во время битвы за Москву. Ноябрь-декабрь 1941 года

В окопе под Москвой. Боец вооружен самозарядной винтовкой СВТ-40. На бруствер окопа выложены две бутылки с «коктейлем Молотова» и три «ворошиловских килограмма» – противотанковые гранаты

МОЖАЙСКАЯ ЛИНИЯ ОБОРОНЫ – первая советская оборонительная линия отчетливо противотанковой направленности. Ее возводили армейские строительные части с помощью местного населения, москвичей и ополченцев. Помимо традиционных окопов и противотанковых рвов она включала бетонные долговременные огневые точки, ДОТы. В ДОТах могли устанавливаться как пулеметы, так и противотанковые пушки. Однако, несмотря на амбициозные планы, к началу октября строительство еще не было закончено, поскольку наибольшее внимание все же уделялось оборонительным сооружениям на фронте. Впоследствии немцы отмечали: «Большой размер амбразуры позволяет предполагать , что была запланирована установка бронированных ступенчатых амбразур <���…> пулеметы вели огонь по открытым , большого размера амбразурам и выводили из строя гарнизон ДОТ» .

Позиционные бои на Можайской линии обороны продолжались несколько дней. Вместе с красноармейцами 32-й дивизии оборону держали танкисты 20-й танковой бригады. Командир тяжелого танка КВ А.В. Боднарь вспоминал: «Когда немцы прорвались на участке 32-й дивизии, на самом Бородинском поле, наша бригада развернулась и встала в оборону. У моего танка КВ только башня из окопа торчала с 76-мм пушкой. Поэтому я без всякой боязни с дистанции метров 500-600 сжег два бронетранспортера. Когда немцы выскочили из этих бронетранспортеров я еще их из пулемета полосовал». Эсэсовская моторизованная дивизия «Дас Райх» понесла огромные потери, большинство ее командиров были либо убиты, либо получили ранения. На Бородинском поле потерял глаз командир дивизии оберстгруппенфюрер СС Пауль Хауссер. До конца своей военной карьеры он носил на лице повязку – напоминание о Бородине.

Рядом, под Малоярославцем, сражались подольские курсанты. На выручку к ним из-под Ленинграда подошла 312-я стрелковая дивизия полковника А.Ф. Наумова, а с запада – вышедшая из окружения 53-я стрелковая дивизия. По оценке немецкого историка Пауля Кареля, в пятидневном сражении атакующие немецкие войска понесли большие потери, большинство батальонных и ротных командиров были убиты или получили ранения. Немцы пытались сломить сопротивление защитников Москвы шквалом огня. Курсант Подольского артиллерийского училища И. Макуха вспоминал: «От прямого попадания в ДОТ нас сбивало с ног взрывной волной, осыпало бетонными осколками, из глаз и ушей выступала кровь. Я получил контузию и семь осколков гранаты».

«Катуков слушает!» Командир 4-й танковой бригады М.Е. Катуков на командном пункте

ЗиС-30 – советская легкая противотанковая самоходно-артиллерийская установка открытого типа, разработанная коллективом разработчиков артиллерийского завода № 92 под руководством П. Ф. Муравьева. Машины этой марки серийно выпускались с сентября по 15 октября 1941 г. путем установки 57-мм противотанковой пушки ЗиС-2 на артиллерийском тягаче Т-20 «Комсомолец». Всего была выпущена 101 единица таких самоходок, которыми осенью 1941-го вооружались танковые бригады и были хорошо приняты в войсках из-за эффективности орудия ЗиС-2. Однако из-за малочисленности, поломок и боевых потерь они не оказали сколь-нибудь заметного влияния на ход войны.

В результате нескольких дней боев противнику удалось продвинуться только на триста метров. Тогда немецкие танки попытались их обойти, но охват и обход не вызвали панического бегства. Более того, когда немцы двинулись на подольских курсантов с тыла, их встретили меткие выстрелы поставленных на прямую наводку зениток. Запертые в лощине, немецкие танки метались, вспыхивая один за другим. Из колонны в 14 «панцеров» ускользнул только один. Зенитки снимали с позиций противовоздушной обороны Москвы и придавали сражавшимся на подступах к ней дивизиям. В качестве противотанкового средства эти орудия сыграли заметную роль в обороне столицы Советского Союза. Уже к середине октября войскам Красной Армии удалось привести фронт в состояние неустойчивого равновесия. В донесении штаба 57-го танкового корпуса, который вел наступление в районе Медыни и Можайска, сообщалось, что «последние бои за овладение русскими позициями были самыми ожесточенными за весь период кампании в России, так как противник оказывает яростное сопротивление, укрепившись в бетонных долговременных сооружениях, построенных еще в мирное время. Потери в танках с начала операции до середины октября сильно возросли». «Счастливчикам», первыми рванувшимся на Москву, в немецкой армии теперь уже мало кто завидовал.

Курсанты и свежие дивизии были не единственными защитниками Москвы. Крупные силы группы армий «Центр» в решающие дни середины октября 1941 года были скованы боями с окруженными под Вязьмой и Брянском советскими армиями, которые не капитулировали, а дали свой последний бой. На трехсоткилометровом периметре окружения они сдерживали 24 немецких дивизии. Для немцев сражение с окруженцами не было легким. Командир 7-й танковой дивизии Ганс фон Функ отмечал: «Последовавшие затем (после окружения. – Прим . авт . ) бои относятся к числу самых тяжелых, какие только приходилось вести дивизии. Целые гренадерские взводы были уничтожены до последнего человека». Пробиться из «котла» удалось немногим красноармейцам. Так, из состава 20-й армии вышло всего 5 тысяч человек. В течение недели боев сопротивление окруженных было сломлено, остатки войск трех фронтов были взяты в плен. Был ранен и попал в плен командующий армией генерал-лейтенант М.Ф. Лукин, уже в плену ему ампутировали ногу. В своем дневнике генерал-фельдмаршал Федор фон Бок записал: «Впечатление от созерцания десятков тысяч русских военнопленных, тащившихся почти без охраны в сторону Смоленска, ужасное. Некоторые падали и умирали прямо на шоссе от полученных в боях ран». Большинство увиденных немецким военачальником пленных красноармейцев погибли в лагерях зимой 1941/42 года. Однако за время боев с окруженными частями и дивизиями Красной Армии немцы упустили время и теперь были вынуждены преодолевать раскисшие после дождей дороги. Фон Бок с досадой отмечал: «Войска группы армий постепенно начинают застревать в грязи и болотах».