Макс Хейстингс - Вторая мировая война. Ад на земле

«Нигде раньше я не встречал наиболее характерного примера поведения японца, чем около взлетно-посадочной полосы на закате» 24, – писал корреспондент Time Роберт Шеррод.

«Я выкапывал для себя стрелковую ячейку на ночь, когда один солдат крикнул: “Там япошка под бревнами!” Офицер охраны командного пункта сомневался, но он дал несколько фугасных гранат солдату и приказал ему уничтожить япошку. Потом из ямы резко просвистела японская пуля, и из-под бревен выскочил тощий маленький человечек полтора метра ростом и стал угрожать нам штыком. Один из американских бойцов бросил гранату, и она оглушила японца. Он с трудом поднялся, направил штык себе в живот и попытался распороть его традиционным движением харакири. Ему не удалось выпустить себе кишки. Кто-то пристрелил япошку из карабина. Но, как все японцы, он не сразу помер. Даже после того как в него попали четыре пули, он поднялся на одно колено. Тогда один американец выстрелил ему в голову».

Тысячи таких инцидентов помогают понять, почему американские морские пехотинцы и солдаты, сражавшиеся на Тихоокеанском театре военных действий, считали солдат противника смертельно опасными дикими животными.

Информированные японцы знали, что острова Японии, на которых миллионы зданий были построены из дерева и бумаги, теперь могли подвергнуться бомбардировкам; после захвата аэродромов на Марианских островах города Японии оказались в пределах досягаемости американских бомбардировщиков. Прибрежные сражения показали, что готовность японских солдат к самопожертвованию могла дорого обойтись американцам при каждой их победе, но огневая мощь наступающих была непреодолима. Подводные лодки Нимица наносили колоссальный урон торговому флоту Японии, что делало нежизнеспособной страну, зависящую от импорта. Сочетание морской блокады и бомбардировок с воздуха обеспечивали поражение Японии, даже если американские сухопутные силы не стали бы продвигаться далее. Но японское правительство предпочло продолжать сопротивление: непреклонные милитаристы, которые диктовали политику Токио, считали, что если им удастся показать американцам, что цена вторжения на территорию Японии будет непомерно высока, то можно еще рассчитывать на переговоры и сохранить по крайней мере завоеванные территории в Китае.

Пока морская пехота сражалась за Марианские острова, на юго-западе Тихоокеанского театра военных действий США вели намного более спорную кампанию. Генерал Дуглас Макартур, главнокомандующий в этом регионе, был одержим идеей сыграть роль освободителя 17 млн жителей Филиппин, где он провел долгие годы. Бывший командующий сухопутными силами, имевший на родине влиятельных друзей правых убеждений, в 1944 г. Макартур подумывал о том, чтобы выставить на президентских выборах свою кандидатуру против Рузвельта, и оставил эту идею, только когда стало ясно, что он не добьется ни выдвижения от республиканцев, ни тем более победы над тогдашним хозяином Белого дома. Он оставался очень значительной фигурой, начальники штабов находились под его влиянием, а пропаганда подняла его популярность на такую высоту, что уволить его было практически невозможно, несмотря на допущенные им грубые промахи.

Штабисты ВМС утверждали, что после захвата американцами авиабаз на Марианских островах можно было просто оставить большую японскую группировку на Филиппинах изнемогать в безнадежности, пока американские силы атаковали бы Иводзиму, Окинаву, а затем собственно Японские острова. Изучалась возможность проведения ограниченных операций для захвата некоторых аэродромов и гаваней на Филиппинах, но то, что произошло на самом деле, принципиально отличалось от этих планов и предположений. Макартур решил очистить от противника весь архипелаг и приступил к выполнению своего замысла. Хотя он не получил официальной санкции комитета начальников штабов на выполнение этой задачи, в Вашингтоне не было никого, кто имел бы достаточно веса или проницательности, чтобы остановить его. В записке Макартуру Маршалл однажды предупредил: «Помните, ВМС – на нашей стороне», – но верховный главнокомандующий на Юго-Западном Тихоокеанском ТВД прислушиваться не стал.

В сентябре 1944 г. авианосцы Третьего флота адмирала Хэлси, находившиеся вблизи Южных Филиппин, разгромили остатки ВВС Японии. Лишь 12-го числа американцы совершили 2400 боевых вылетов и уничтожили 200 вражеских самолетов в небе и на земле. Нимиц и Макартур договорились, что до высадки сухопутных сил на Филиппинах необходимо занять укрепленный остров Пелелиу. 15 сентября солдаты 1-й дивизии морской пехоты при мощной поддержке авиации и боевых кораблей начали высадку десанта: японский гарнизон численностью 10 000 человек при поддержке орудий, установленных в мощных укреплениях, оказывал упорное сопротивление. Последовавшая кампания, в которой также участвовала дивизия сухопутных сил США, оказалась кошмаром. Необходимо было тратить огромные количества боеприпасов и сил, чтобы, бункер за бункером, продвигаться вглубь обороны противника. Позже подсчитали, что на одного уничтоженного оборонявшегося японца американцам пришлось выпустить 1500 артиллерийских снарядов. Японцы, как всегда, сражались почти до последнего: прежде чем 24 ноября командующий гарнизона Пелелиу полковник Кунио Накагава совершил самоубийство, потери американцев составили 1950 человек. Битва небольшого масштаба проходила яростно и имела сомнительную ценность для общей стратегии США. Она просто еще раз подтвердила, что взятие передовых тихоокеанских баз Японии будет нелегкой задачей.

20 октября 1944 г. четыре дивизии сухопутных сил начали высадку на острове Лейте в центре архипелага Филиппин. Они встретили слабое сопротивление, и после полудня плацдарм высадки сочли достаточно безопасным для того, чтобы Макартур самолично вышел на берег и произнес высокопарную речь освободителя, которая транслировалась по радио.

Однако после этого американским солдатам пришлось столкнуться с тяжелыми испытаниями: сражаться в грязи, под дождем с упорно сопротивлявшимися японцами. Штаб Макартура проигнорировал предупреждения специалистов инженерных войск о том, что Лейте не подходит для обустройства аэродрома, и авиационная поддержка американских войск теперь полностью зависела от палубной авиации флота. Полковник Боннер Феллерс, офицер по связям с общественностью штаба Макартура, был известен тем, что в 1942 г. ежедневно отправлял из Каира радиограммы о действиях и планах англичан, которые перехватывал Роммель. В этот раз Феллерс снова оконфузился, так как несколько раз объявлял о победе на Лейте, пока солдаты Макартура все еще вели смертельный бой.