Макс Хейстингс - Вторая мировая война. Ад на земле

Японцы провели несколько схваток на расстоянии прямого выстрела, и благодаря шквальному огню им удалось потопить три американских корабля сопровождения и один авианосец группы Taffy 3; примерно 50 американских самолетов были сбиты, пока они атаковали Объединенный флот. Но авиации американцев удалось потопить крейсеры Chokai, Suzuya и Chikuma, и нервы Куриты не выдержали. Обеспокоенный энергичным сопротивлением американцев, он решил, что столкнулся с частью Третьего флота, большие корабли которого скоро вступят в бой и уничтожат его, и спустя 143 минуты после первых выстрелов орудий прекратил атаку и развернулся для отхода. Героизм группы Taffy 3 помог отразить нападение линейного флота – к изумлению тысяч американских моряков, еще утром считавших, что они обречены.

Затем, когда с Филиппин нанесли удар японские самолеты с пилотами-камикадзе, американцы потеряли еще один эскортный авианосец, который затонул, а еще два были серьезно повреждены. Самолеты Хэлси атаковали эскадру-ловушку Одзавы, потопив все четыре авианосца, легкий крейсер и два эскадренных миноносца. Затем Третий флот повернул на юг, чтобы выслушать обвинения в том, что он бросил эскадру в проливе Лейте без защиты. Безрассудство Хэлси заслуживало наказания и даже отставки. Но учитывая размах торжества американцев по поводу победы в крупнейшем морском сражении в истории, которое стало известно как сражение в заливе Лейте, его сумасбродство оставили без последствий.

Японцы ввели в бой 64 корабля против 216 американских и двух австралийских кораблей. Потери боевых кораблей японцев составили 285 000 тонн водоизмещения, американцев – лишь 29 000 тонн; потери личного состава США – 2803 человека убитыми против более 11 000 у Японии. По завершении операции Sho-Go императорский флот Японии лишился четырех авианосцев, трех линкоров, десяти крейсеров и девяти эсминцев. Американцы потеряли три малых авианосца, два эсминца и сторожевой корабль. Несколько американских кораблей были серьезно повреждены и затонули бы, если бы не энергия и храбрость групп обеспечения живучести, которые работали, невзирая на горящее топливо, разорванные паропроводы и вражеский огонь.

Сражение в заливе Лейте ярко продемонстрировало полный упадок военно-морского мастерства Японии – артиллерийского дела, искусства судовождения, навыков идентификации судов – и боевого духа. Японские адмиралы проводили операцию Sho-Go так, словно заранее готовились к поражению. Казалось, они скорее намеревались погибнуть, чем сражаться, – странная перемена для воинов, которые в 1941–1942 гг. показали себя самоотверженными и опытными бойцами. Ранее во многих сражениях на Тихом океане у американцев было преимущество за счет разведданных радиоперехвата, которого они были лишены в сражении в заливе Лейте. Из-за грубых ошибок Хэлси боевая мощь 3-го флота никогда не использовалась полностью. Но все же при каждом новом повороте событий ВМС США одерживали победу над противником. Для дополнительной безопасности разворачивались технические системы, особенно радары, дававшие американцам преимущество. Уничтожение авианосных сил Японии позволило пилотам Хэлси и Кинкейда летать, почти не встречая сопротивления. Но главным итогом битвы можно считать то, что императорский флот Японии был сломлен морально и физически.

Остров Лейте был занят в конце декабря; после этого, 9 января 1945 г., американские войска высадились на главном острове Филиппин – Лусоне – и начали продлившуюся до самого конца войны кампанию против японских сил под командованием целеустремленного и опытного генерала Томоюки Ямаситы, «Малайского тигра», героя 1942 г. Столичную Манилу сровняли с землей за несколько недель боев, в ходе которых японские моряки сражались чуть ли не до последнего матроса. Эти же бойцы зверски расправлялись с гражданским населением без всякой военной необходимости, чтобы продемонстрировать решимость Японии нести всем вокруг насилие, издевательства и смерть, прежде чем принять собственную судьбу.

Множество филиппинцев, избежавших японской расправы, погибли от огня американской артиллерии; Манила лежала в руинах, было бы издевательством именовать это «освобождением». До 100 000 граждан страны погибли в руинах своей столицы, а вместе с ними 1000 американцев и 16 000 японцев. Ямасита отступил в гористый центр острова, заросший густым лесом, и продолжал оборонять постоянно сокращавшийся периметр до августа 1945 г.

Восьмая армия США под командованием Эйхельбергера систематически проводила десантные операции на Филиппинах до конца войны, занимая острова один за другим, иногда с жестокими и кровопролитными боями. Макартур мог утверждать, что он отбил архипелаг и нанес поражение японским оккупантам. Но, поскольку японских солдат было невозможно перебросить ни на какой другой участок фронта, где они могли бы повлиять на исход войны, они оставались просто заключенными на Филиппинах, как это случилось с большим, но бесполезным гитлеровским гарнизоном на занятых немцами Нормандских островах.

«Филиппинская кампания была ошибкой, – утверждает современный японский историк Кацутоси Хандо, который пережил войну. – Макартур предпринял ее по личным соображениям. Япония проиграла войну, как только были потеряны Марианские острова». Народ Филиппин, которому Макартур признавался в любви, заплатил за его эгоизм высокую цену – жизнями мирных граждан, погибших в результате боев, расправ, голода и болезней, количество которых приближается к полумиллиону, а также тысячами уничтоженных жилищ. Для филиппинцев и для военной мощи союзников обернулось страшным бедствием неумение президента Рузвельта и начальников штабов сдерживать амбиции Макартура в рамках здравого смысла. В 1944 г. победоносное наступление США на Японию не вызывало сомнений, но ошибочные решения верховного главнокомандующего на Юго-Западном Тихоокеанском театре военных действий омрачили радость побед.

В начале сентября 1944 г. лидеры многих стран антигитлеровской коалиции (что примечательно, за исключением Уинстона Черчилля) предполагали, что окончательная победа над Третьим рейхом – вопрос ближайших недель. Многие немцы склонялись к такому же мнению и печально готовились к моменту, когда в их страну вторгнутся завоеватели. Немецкий сержант Пикерс писал своей жене в Саарлуи: «И ты, и я живем в постоянной смертельной опасности. Я поставил крест на своей жизни: очень сомневаюсь, что выйду из всего этого живым. Поэтому посылаю тебе и детям свое последнее прости» 1. Отец солдата Йозефа Роллера пишет ему из Трира: «Я закопал весь фарфор, все серебро и большой ковер на конюшне. Маленький ковер в подвале у Анни. Фарфор Анни я замуровал там, где стоит вино. Так что, если нам придется отсюда уйти, ты знаешь, где что найти, но копай осторожно, чтобы ничего не разбить. Итак, Йозеф, удачи тебе и не высовывайся; наилучшие пожелания и поцелуи от всех нас. Твой папа» 2.