Валентин Рунов - Легендарный Корнилов. «Не человек, а стихия»

В Елизаветинской станице, после того, как мы уложили в гроб тело Корнилова и поставили на стол, я сдал кобылу в обоз Корниловского полка. Седло, на котором ездил Верховный, было австрийского военного типа.

В середине апреля 1918 года я увидел в станице Мечетинской какого-то кубанского казака на крайне исхудавшей кобыле, в которой сразу же узнал Булана. Оказалось, что ее продал этому кубанцу кто-то из обозников-корниловцев. Узнав об этом, новый Главнокомандующий генерал Деникин приказал разыскать и выкупить. Но подробностей я не знаю, так как уехал в Новочеркасск.

5) Носил ли он оружие?

Из оружия Верховный всегда носил при себе заряженный семизарядный маузер малого размера, но никто из участников 1-го Кубанского похода не помнит, чтобы «Батька» пускал его в ход. Но, несмотря на то что он ни в кого не стрелял из своего маузера, Корнилов всегда держал пистолет заряженным, вместе с черными, без верхней крышки, часами марки «Павел Буре», коробкой спичек, свечой, записной книжкой и карандашом. Ночью, когда ложился спать, они лежали на стуле или табурете возле его головы, а днем – на столе, за которым работал.

6) Курил ли он? Пил? Что любил из кушаний и напитков?

Дроздовский у захваченного танка.

Верховный не курил, любил в походе выпить только одну рюмку водки перед обедом. Но это удовольствие не всегда имел. Когда я доставал ему бутылку водки, то он оставался очень доволен и советовал мне спрятать ее от жадных глаз любителей выпить. Верховный ел медленно и не был требователен к еде.

7) Расскажите историю бурки Верховного.

Эту бурку в день соединения Добровольческой армии с Кубанским отрядом в ауле Шенджий преподнес мне ротмистр князь Султан-Гирей Клыч (будущий генерал соратник белых казачьих атаманов П. Н. Краснова, А. Г. Шкуро и Гельмута фон Паннвица во время Великой Отечественной войны и казненный вместе с ними в Москве в 1947 году. – Авт. ), а я Верховному. Он эту бурку не носил, а употреблял в походе как одеяло, а иногда клал на служившую ему постелью охапку соломы как тюфяк. В день гибели Корнилова эта бурка лежала на кровати, и часть ее свисала с кровати, доходя до самого пола. Граната пробила стену дома и прошла через бурку, прежде чем убить Верховного.

8) Что сталось со всей одеждой генерала Корнилова? У многих добровольцев хранились кусочки его одежды.

Тело Верховного привезли в станицу Елизаветинскую, его внесли в первую попавшуюся хату и стали готовить к погребению. Через полчаса была приготовлена теплая вода. Мы (я, казачка-хозяйка дома и сестра милосердия – жена ротмистра Натанзона, также являвшегося адъютантом Корнилова. – Авт .) положили тело в цинковую ванну и стали обмывать теплой водой. Обмывать Верховного пришлось трижды, так как из тела продолжала сочиться кровь, которую никак не удавалось остановить. Обмыв, наконец, тело Корнилова, его переодели в чистое и положили на стол в углу хаты, поставив часовыми туркмен-текинцев с саблями наголо.

Пришел православный священник – тот самый батюшка, в чьем доме Корнилов со штабом останавливался в день прихода добровольцев в Елизаветинскую, и отслужил панихиду. Весть о гибели Верховного мгновенно разнеслась по станице, и все, даже раненые, кто еще мог самостоятельно передвигаться, приходили поклониться телу любимого вождя. Закаленные офицеры-фронтовики, прошедшие огонь и плен, видевшие тысячи смертей, рыдали, как малые дети. Их любовь к Верховному была так велика, что, пока тело Корнилова обмывали и готовили к погребению, его черная бурка, брюки, полушубок и папаха с белой лентой, оставленные для просушки, были разрезаны на куски и разобраны на память.

Наступила темнота. Тело Верховного положили в гроб и, забив гвоздями, поставили на дроги впереди обоза…

9) Что стало со всеми личными вещами генерала Корнилова?

Все личные вещи генерала Корнилова, бумажник, окровавленные кольца и его маленький крест-тельник на тонкой золотой цепочке я вручил дочери Главнокомандующего, Наталье Лавровне, по приезде в Новочеркасск.

10) Был ли еще кто-нибудь убит или ранен при взрыве снаряда на ферме?

Этим же снарядом был убит и раненый кубанский казак, лежавший на операционном столе в соседней комнате. Этот казак вместе с однополчанами чистил во дворе фермы пулемет и был ранен предыдущим снарядом. Этого раненого казака Верховный приказал внести в операционную, оборудованную в доме, и позвать с позиции доктора, чтобы скорее облегчить его страдания. Но доктор подоспел не к скончавшемуся до его прибытия казаку, а к лежавшему при смерти Верховному.

11) Сколько текинцев из полка осталось в живых после похода из Быхова?

Всех текинцев, оставшихся в живых и добравшихся до Ахала, было не более 150 человек. Это мне сказал командир текинцев Ураз-Сердар, командовавший Закаспийским фронтом, когда я приехал в его распоряжение в Байрам-Али, где стоял штаб его фронта. В Кубанском походе текинцев было шесть человек и три киргиза, так как один взвод 4-го эскадрона текинского полка состоял из киргизов.

12) Что сказал генерал Корнилов, когда узнал, что донской отряд атамана Попова уходит в степи?

Он жалел, что у русского человека так мало развит организаторский инстинкт.

13) Высказывал генерал Корнилов в походе какие-либо планы на будущее России?

Верховный имел одну священную мечту и план – довести Россию до Учредительного собрания и видеть свою Родину сильной и свободной от всяких иностранных влияний, главным образом немецких.

14) Беспокоился ли он о семье?

30 марта 1918 г., идя с Верховным на передовую линию под Екатеринодаром, мы попали под сильнейший обстрел большевиков, открывших по нам артиллерийский, ружейный и пулеметный огонь. Верховный и я были совершенно одни в открытом поле. Он, глядя на меня, приказал мне залечь и не идти за ним дальше, чтобы не увеличивать цель. Я напомнил ему о данном им его супруге Таисии Владимировне слове не оставлять Верховного никогда и быть с ним повсюду. Этим напоминанием о семье я хотел побудить его не рисковать своей жизнью. Но Корнилов, взглянув на меня с весьма недовольным видом, сказал: «Идемте!» Мне показалось, что Верховный вовсе не хотел думать о семье в этот миг смертельной опасности.

Несколько ранее, в Елизаветинской станице, он был очень рад явившемуся на помощь Добровольческой Армии из станицы Брюховецкой пополнения в составе 60 молодых казаков в конном строю. Уловив его хорошее настроение, я напомнил ему о семье. Глядя в ясное весеннее небо, Корнилов сказал:

– Я очень рад, что семья находится в безопасности в руках верного человека.