Валентин Рунов - Легендарный Корнилов. «Не человек, а стихия»

Вскоре по частям Добровольческой армии был зачитан приказ. Он гласил: «Неприятельским снарядом, попавшим в штаб армии, в 7 часов 30 минут 31 сего марта убит генерал Корнилов. Пал смертью храбрых человек, любивший Россию больше себя и не могший перенести ее позора. Все дела покойного свидетельствуют, с какой непоколебимой настойчивостью, энергией и верой в успех дела отдался он на служение Родине…»

У могилы Л. Г. Корнилова.

После гибели Л. Г. Корнилова в командование Добровольческой армией вступил генерал Деникин. При ее отступлении из-под Екатеринодара Л. Г. Корнилов и М. О. Неженцев были похоронены в ночь на 2 апреля на пустыре за немецкой колонией Гначбау (пятьдесят верст севернее Екатеринодара). В похоронах участвовало лишь несколько человек, близких к Лавру Георгиевичу. На месте захоронения не было оставлено ни могильных холмиков, ни крестов. Карты местности с обозначением могил были розданы участникам погребения. Утром красные заняли колонию. Место захоронения было обнаружено, трупы вырыты, отвезены в Екатеринодар и сожжены, а пепел развеян за городом.

3 октября 1918 года командующим Добровольческой армией генералом А. И. Деникиным для всех чинов армии, принимавших участие в первом Кубанском («Ледяном») походе, был учрежден «Знак отличия 1-го Кубанского похода». Он представлял собой серебряный терновый венец, пронзенный снизу справа вверх налево серебряным мечом. Всего было зарегистрировано 3898 участников похода, награжденных этим знаком. Знак № 1 принадлежал генералу Корнилову.

Когда ровно через четыре месяца Добровольческая армия вошла победительницей в Екатеринодар, и в колонию Гначбау были посланы представители армии поднять дорогие останки, они нашли в разрытой могиле лишь кусок соснового гроба.

«В тот же день (2-го апреля) – говорится в описании Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков – Добровольческая армия оставила колонию Гначбау, а уже на следующее утро, 3 апреля, появились большевики в предшествии разъездов Темрюкского полка. Большевики первым делом бросились искать якобы «зарытые кадетами кассы и драгоценности». При этих розысках они натолкнулись на свежие могилы. Оба трупа были выкопаны и тут же большевики, увидев на одном из трупов погоны полного генерала, решили, что это генерал Корнилов. Общей уверенности не могла поколебать оставшаяся в Гначбау по нездоровью сестра милосердия Добровольческой армии, которая, по предъявлении ей большевиками трупа для опознания, хотя и признала в нем генерала Корнилова, но стала уверять, что это не он. Труп полковника Неженцева был обратно зарыт в могилу, а тело генерала Корнилова, в одной рубашке, покрытое брезентом, повезли в Екатеринодар.

Корниловцы (плакат).

В городе повозка эта въехала во двор гостиницы Губкина на Соборной площади, где проживали главари советской власти Сорокин, Золотарев, Чистов, Чуприн и другие.

Двор быль переполнен красноармейцами; ругали генерала Корнилова. Отдельные увещания из толпы не тревожить умершего человека, ставшего уже безвредным, не помогли; настроение большевистской толпы повышалось. Через некоторое время красноармейцы вывезли на своих руках повозку на улицу. С повозки тело было сброшено на панель. Один из представителей советской власти Золотарев появился пьяный на балконе и, едва держась на ногах, стал хвастаться перед толпой, что это его отряд привез тело Корнилова; но в то же время Сорокин оспаривал у Золотарева честь привоза Корнилова, утверждая, что труп привезен не отрядом Золотарева, а Темрюкцами.

Появились фотографы; с покойника были сделаны снимки, после чего тут же проявленные карточки стали бойко ходить по рукам. С трупа была сорвана последняя рубашка, которая раздиралась на части и обрывки разбрасывались кругом. Несколько человек оказались на дереве и стали поднимать труп. Но веревка оборвалась, и тело упало на мостовую. Толпа все прибывала, волновалась и шумела. После речи с балкона стали кричать, что труп надо разорвать на клочки.

Наконец отдан был приказ увезти труп за город и сжечь его. Труп был уже неузнаваем: он представлял из себя бесформенную массу, обезображенную ударами шашек, бросанием на землю. Тело было привезено на городские бойни, где, обложив соломой, стали жечь в присутствии высших представителей большевистской власти, прибывших на это зрелище на автомобилях. В один день не удалось докончить этой работы: на следующий день продолжали жечь жалкие останки; жгли и растаптывали ногами и потом опять жгли.

Через несколько дней после расправы с трупом по городу двигалась какая-то шутовская ряженая процессия; ее сопровождала толпа народа. Это должно было изображать «похороны Корнилова». Останавливаясь у подъездов, ряженые звонили и требовали денег на помин души Корнилова.

Позже, белые, овладев Кубанью, на крутом берегу реки Кубань, в том месте, где погиб Корнилов, поставили скромный деревянный крест. Рядом стоял другой – это была могила жены, пережившей Лавра Георгиевича всего лишь на шесть месяцев. Но после ухода белых с Кубани в 1920 году большевики сожгли ферму, сорвали кресты и затоптали могилу.

В 2013 году силами приверженцев белой идеи на месте гибели Л. Г. Корнилова был установлен памятный знак.

Весьма драматичными были и судьбы родных Л. Г. Корнилова.

Его брат Петр Георгиевич Корнилов в июле 1918 года поднял восстание против большевиков в Туркестане, которое было жестоко подавлено. После этого он вместе со своей женой некоторое время скрывался в Ташкенте. В 1920 году он был кем-то выдан, оказался в застенках и уже через несколько дней расстрелян.

Дочь и сын Л. Г. Корнилова.

Сестра Анна Георгиевна после завершения Гражданской войны, жившая под фамилией мужа, работала учителем в городе Луге.

В 1926 году, также по чьей-то наводке, она была разоблачена и арестована «за антисоветскую агитацию». Ей было предложено подать прошение о раскаянии и помиловании. На это она ответила отказом, заявив, что готова умереть, как умер ее брат.

Вскоре она была расстреляна.

Сын Л. Г. Корнилова Юрий Лаврович родился в 1904 году. В эмиграции жил в США, работал инженером-энергетиком. Умер после 1980 года.

Дочь Л. Г. Корнилова Наталья Лавровна (по мужу Шапрон дю Ларре) родилась в 1898 году. Во время гражданской войны была сестрой милосердия. О своем знакомстве с ней вспоминал капитан Ларионов, в ту пору еще молоденький юнкер, раненый в боях за Ростов: