Николай Кузьмин - Войсковые разведчики в Афгане. Записки начальника разведки дивизии

Так, в июле 1983 года в предгорьях вблизи Мазари-Шарифа при выдвижении в район засады, попала сама в засаду разведывательная рота 122 мсп, погиб начальник разведки майор В.Ф. Бондаренко и солдат-разведчик рядовой Козлов.

3 мая 1984 года вследствие того, что сводный разведывательный отряд, основу которого составляла разведывательная десантная рота 783 орб, возвращался тем же маршрутом, что и выходил на боевые действия, он попал в «духовскую» засаду. В ожесточенном бою погибли 13 разведчиков, в том числе старшие лейтенанты Олег Антоненко, Василий Павлюк, артиллерийский корректировщик старший лейтенант Владимир Пирогов и 10 солдат: сержанты Н.К. Самойлюк, Н.А. Каштуев, А.В. Чертенков, младший сержант А.В. Сполохов, рядовые А.И. Подкорытов, П.А. Клименко, радист-корректировщик рядовой Ю.В. Шабанов. К сожалению, фамилии троих разведчиков пока установить не удалось. 15 июля 1983 года погибли командир взвода разведроты 149 гв. мсп старший лейтенант Юрий Скроба и младший сержант Ю.И. Степановский – командир отделения, попавшие в засаду в одном из кишлаков вблизи Талукана. 29 сентября в аналогичной ситуации погиб командир взвода этой же роты старший лейтенант В.М. Дударь, несколько бывших с ним солдат отделались ранениями.

Были и другие подобные случаи: зачастую из-за небрежности, безответственности и пренебрежения элементарными правилами войны.

Но были и поучительные примеры. Так, в конце сентября 1984 года мы провели засаду в районе колодцев Каламкудук в 50 км западнее Кундуза. Это была уже вторая наша акция за месяц в этом районе. О первой я рассказал в очерке «Охота на Зайца», когда мы захватили группу из 36 душманов, направлявшихся в Пакистан.

Колодцы Каламкудук имели очень важное значение для душманов.

Они находились в степи Дашти-Арчи на машруте Калаи-Золь – Баглан и были промежуточным пунктом отдыха на пути караванов с севера Афганистана в Пакистан.

Все дело в том, что эти караваны двигались только ночью. Во-первых, потому, что опасались действий авиации, досмотровых групп на вертолетах и механизированных дозоров. Во-вторых, ночью не жарко, более комфортные условия движения. Кроме того, в пустыне такой яркий свет Луны, что от нее бывает даже тень и все прекрасно видно.

Выйдя к утру к колодцам, караваны в течение дня находились там, отдыхали, а с наступлением темноты продолжали путь к следующим колодцам. Эти маршруты и колодцы существовали сотни лет.

Необходимо было действиями засадной группы проверить караваны на их подходе к колодцам. В этой засаде я личного участия не принимал, занимался лишь ее подготовкой и воздушной разведкой района.

Командиром засадной группы я назначил своего помощника капитана Владимира Тарасова, опытного разведчика, недавно переведенного к нам из 56 гв. одшбр. С ним направил и своего нового переводчика А. Асланова. В состав группы было назначено 12 человек от 783 орб.

Боевая задача: десантироваться с вертолетов в назначенном районе, занять позицию для засады, при обнаружении каравана остановить его и досмотреть, если будет оказано сопротивление – уничтожить.

Особенностью данной засады было то, что все наши разведчики были одеты в афганскую национальную одежду. У меня было 17 ее комплектов, которые я добыл ранее через знакомых советников ХАДа и Царандоя, кроме этого, кое-что было и в разведбате.

Для чего? Все дело в том, что высаживаться с вертолетов придется в светлое время и в 2–3 км от района засады. Даже если высадка пройдет незамеченной, то в ходе выдвижения десант будет обнаружен. Это только на первый взгляд пустыня безжизненна, на самом деле там пастухи, автомобили, местные жители, и все имеют глаза.

Видимость в пустыне на несколько километров, и четко, даже без бинокля, видно, что двигаются «шурави». Система наблюдения и оповещения у душманов была отработана досконально.

А группа людей в национальной одежде вызовет меньше подозрений, хотя и видно, что она с оружием. Мало ли каких людей с оружием ходит по пустыне вечером и ночами?

Короче говоря, к 16.00 я прибыл на аэродром, проконтролировал прибытие туда засадной группы, проверил экипировку разведчиков, поставил им боевую задачу, уточнил вопросы взаимодействия и периодичность сеансов радиосвязи.

Группа имела сильное вооружение: автоматический гранатомет АГС-17, несколько пулеметов ПКМ, автоматы, в том числе и с приборами бесшумной стрельбы (ПБС-1).

Убедившись, что все в порядке, я уточнил задачу пилотам вертолетов и дал команду на взлет.

Вернувшись в штаб, я организовал дежурство своих офицеров на ЦБУ, чтобы быть постоянно в курсе дел. Себе назначил время с 4.00, как наиболее вероятное для активных действий засады.

Пошел в модуль и лег спать, так как до назначенного времени осталось менее 4 часов. Однако спать пришлось недолго. Приблизительно через час кто-то начал меня интенсивно тормошить. Открываю глаза, у кровати стоит новый начальник политотдела дивизии (прежний, подполковник Добровольский, поступил в ВА ГШ). Ему-то чего от меня надо?

Оказывается, он остался за комдива (тот улетел в Кабул на Военный совет) и ему доложил дежурный по ЦБУ, что наша засадная группа атакована душманами и ведет бой. Он так растерялся, что побежал в мой модуль, разбудил меня и стал требовать, чтобы я что-то предпринял.

Я оделся, пошел в штаб, зашел на ЦБУ, узнал обстановку у дежурного. Он мне сообщил, что Тарасов выходил на связь и доложил, что их атаковал конный отряд душманов, человек в 30. Огнем АГС-17 и пулеметами они атаку отбили, положили «духов» человек 10, остальные ускакали назад. Потерь у наших нет.

Я успокоился, душманы наверняка больше не сунутся. Дождавшись следующего сеанса связи, уточнил обстановку. Тарасов доложил, что они взяли нескольких пленных, которые прятались среди убитых душманов и их лошадей. Они показали, что их группа из кишлака Карабатур. Этот кишлак находится в 5–6 км от места засады, выше в горах, и из него видны колодцы как на ладони.

Высадку с вертолетов нашей группы они не обнаружили, а увидели их только тогда, когда они выдвигались к месту засады. Мой расчет оказался верным, душманы приняли наш десант за душманский отряд.

Отношения между «духами» были своеобразные: они не гнушались ограбить более мелкую группу или просто отобрать у нее оружие. Так случилось и в этом случае. Увидев, что наша группа малочисленна, они решили напасть на нее в конном строю и взять на испуг.

Тарасов потом рассказывал, как душманы с криками, свистами и улюлюканьем атаковали их. Однако организованный плотный огонь на дальних подступах быстро охладил их пыл, и они, не доскакав метров 100, повернули назад и начали удирать.

Видимо, нарвавшись на огонь АГС и пулеметов, они сообразили, что это не «духовская» группа, а подразделение неизвестно как оказавшихся здесь «шурави». Бросив раненых и убитых, умчались в кишлак и, зная, что с утра их ждет возмездие, немедленно все население кишлака ушло в горы.