Николай Кузьмин - Войсковые разведчики в Афгане. Записки начальника разведки дивизии

Утром в 8.00 начали выдвижение. Артиллерию и тыл оставили в гарнизоне за ненадобностью, однако я настоял на том, чтобы артиллеристы развернули орудия на огневых позициях, подготовили данные для стрельбы и были готовы поддержать нас до максимальной дальности. Как оказалось потом – как в воду смотрел.

В последний момент перед выездом ко мне подошел знакомый афганец, офицер ХАД (госбезопасности), и попросил взять в колонну их машину ГАЗ-69 и трех человек. Они ехали в Кабул и ждали какой-нибудь колонны, чтобы к ним присоединиться. Я поставил их в голову колонны вслед за саперами.

Порядок построения колонны был следующим: три БТР-70 с саперами, афганцы на «газике», командир 1 мсб майор Власов с двумя БМП, я с Бабенко и Фабричновым на Р-145, далее мотострелковые роты и минометная батарея.

Голова колонны вошла в ущелье, смотрю – вокруг горелые машины, топливозаправщики, несколько БТРов. «Что это?» – спрашиваю Фабричного. – «В прошлом месяце колонну сожгли», – отвечает он.

Только он это сказал, вдруг впереди началась такая пальба, что создалось впечатление, будто стреляют одновременно десятки автоматов и пулеметов. Командир батальона докладывает, что они подверглись очень сильному обстрелу с правой по ходу движения стороны.

Что же там случилось? Саперы на трех БТР оторвались вперед от колонны метров на 200–300. Прекрасное весеннее утро, все вокруг зелено. Солдаты все сидят наверху на броне и болтают, вместо того чтобы внимательно наблюдать по сторонам.

А вот афганцы-хадовцы, все опытные вояки, сняли тент с машины и ехали, всматриваясь в придорожную зелень. Они-то и заметили гранатометчика, прятавшегося в кустах метрах в 40 от дороги. Немедленно открыв огонь, они убили его и начали стрелять по всем кустам.

Видя, что внезапного нападения не получилось, вся засада (их было человек 50) открыли ураганный огонь. Саперы, услышав сзади стрельбу, интуитивно дали по газам и влетели в самый центр засады. По ним открыли автоматный и пулеметный огонь с 50—100 м, причем «духовские» пулеметы стреляли бронебойно-зажигательными пулями и БТРы были прошиты очередями насквозь как на швейной машине. Находящиеся внутри были так же поражены, как и сидевшие снаружи.

Водители двух БТР были убиты на месте, командир роты старший лейтенант Сорокин, находившийся в головном БТР, был ранен, командир взвода лейтенант Смирнов убит. Все, сидевшие на броне: упавшие убитыми или ранеными, и те, кто спрыгнул в придорожную канаву, оказались под кинжальным огнем душманов.

Засада располагалась несколькими ярусами: первый – около дороги в 30–50 м от нее в придорожных кустах, второй – выше по склону метров на 50, и третий – еще на 50 м выше в подготовленных окопах, которые они отрыли ночью. Поэтому лежавшие в канавах были у них как на ладони, и они были все убиты или ранены. Раненый водитель последнего БТРа все же смог подъехать к первому, и они перегрузили раненого командира роты в свою машину. Видя, что вперед пробиться невозможно, водитель начал разворачивать БТР, и тут «духи» ударили по нему из гранатомета. С такого расстояния промахнуться было невозможно, кроме того, от взрыва гранаты сдетонировал 100-килограммовый ящик с тротилом, лежавший в десантном отделении, и БТР разлетелся, в полном смысле слова, на куски.

Вот ведь какая судьба оказалась у старшего лейтенанта Сорокина: случайно встретил своего взводного, сам попросился на операцию, бронебойной пулей был ранен в своем БТР, а другой БТР, на котором его пытались вывезти из боя, подбили из РПГ, но и тогда он мог бы остаться живым, а тут этот ящик с взрывчаткой. Вот и не верь потом в судьбу!

Что было дальше? А дальше, вижу, что Бабенко в полном ступоре. Стоит у командно-штабной машины в шлемофоне и слушает эфир. Кругом пули свистят, а он как отмороженный стоит и никаких команд не отдает. Я не осуждаю его, он прибыл в Афганистан месяц назад и ничего подобного, конечно, не видел. Я же служил здесь уже 15 месяцев и в подобных ситуациях бывал не раз.

Здесь в таких случаях первое, что надо делать – это командовать, чтобы солдаты слышали твой голос. Можешь крыть матом, орать – только не молчи, иначе будет не бой, а избиение младенцев.

Кто бы что ни говорил об этом, но в бою солдаты грудятся около командира как щенки вокруг мамки, им кажется, что рядом с ним более безопасно. Поэтому не молчи, поддерживай это мнение, солдаты будут держаться увереннее.

Правда, это, как говорят, чревато последствиями – «духи» быстро вычисляют, кто это там командует и машет руками, и сосредоточивают на них огонь. Мне приходилось разбираться с некоторыми случаями, когда командиры притворялись убитыми и тем спасали свою жизнь, что, конечно, не шло на пользу подразделению, оставшемуся без управления.

Второе – определи, откуда стреляют, это только в первую минуту кажется, что отовсюду. Вызывай огонь артиллерии, вертолеты – ты не один, полно сил и средств, готовых тебе помочь, надо только своевременно поставить им задачу.

Короче, вижу, что Бабенко учить уже некогда, надо самому как-то исправлять положение. Вышел по радио на КП 108 дивизии, доложил обстановку. Потребовал вертолеты для нанесения ударов. Поставил задачу на открытие огня командиру артбатареи 122-мм гаубиц, которую мы заблаговременно развернули в районе сосредоточения, офицер-корректировщик дал цели. Командиру батальона приказал развернуть минометную батарею и открыть огонь. Вызвал танковый взвод из гарнизона Чаугани и командира батальона 177 мсп, ответственного за этот участок маршрута.

Минут через 20 открыли огонь артиллерия и минометы, через 40 прилетели вертолеты и нанесли удар по засаде, подошли три танка, их вывели на прямую наводку и они тоже начали стрелять по «духам».

Под огневым прикрытием начали собирать убитых и раненых, эвакуировать подбитую технику. Этим мы занимались почти до 14.00. Периодически прилетали вертолеты, эвакуировали убитых и раненых. Выслали по горам одну роту в пешем порядке, они окружили место засады, прочесали. Никого уже не нашли, с началом ударов «духи» отошли. Потери у них были, как я потом узнал, 5–6 человек убитыми из первого яруса засады и несколько раненых, но на месте боя не нашли никого, всех своих «духи» вынесли.

Наши же потери составили 16 убитых, в том числе 3 офицера, более 30 раненых, уничтожен один БТР, повреждены два БТР и одна БМП.

Погибли саперы, попавшие под главный удар засады – 9 человек:

1) ст. лейтенант А.В. Сорокин – командир инженерно-саперного взвода;

2) лейтенант Ю.К. Смирнов – командир взвода управляемого минирования;

3) ст. сержант В.В. Ищук – ЗКВ;

4) мл. сержант Ю.Б. Агафонов – командир отделения;

5) рядовой А.В. Васильев;

6) рядовой А.А. Жердев;