Андрей Дорожевец - Колымский полк НКВД и посёлок Дебин в 1937-1946 годах

Фото №6b (архив А.Н.Дорожевца). Весна 1938 года. – Пекарня и кочегарка Колымского полка на левом берегу Колымы.

Есть проблемы с питанием красноармейцев. Почти нет мяса; из-за плохо работающей печи в пекарне хлеб получается очень низкого качества.

Фото №7 (архив А.Н.Дорожевца). Осень 1937 г. – красноармейская столовая на левом берегу Колымы.

Начсостав питается в столовой для водителей Дальстроя на правом берегу. Там же находится продуктовый магазин, где можно купить некоторые продукты. Для начсостава введены продуктовые карточки категорий А и Б.

«Литерное здание» полка (так в документах называется трехэтажная казарма) активно начали строить лишь в начале лета 1938 года. Затем из-за отсутствия цемента возведение стен было приостановлено. Стройка опустела – большая часть заключенных была переброшена на прииски. Лишь зимой 1938 года строительство возобновилось. Дальстрой не пылает энтузиазмом заниматься строительством, которое напрямую не связано с основной задачей – добывать больше золота. Не выделены даже водители для перевозки грузов для строительства. В итоге на грузовиках УКС Дальстроя работают водители Колымского полка.

Кирпич доставляется из двух мест – кирпичного завода в Усть-Таскане и небольшого кирпичного производства возле ЛП «Торфянка» в 6 км от Дебина в сторону Магадана. Женский ЛП «Торфянка» – это т.н. «вензона», где собраны женщины-заключённые с сифилисом. Они заготавливают и сушат торф (на спутниковых фотографиях до сих пор видны остатки мелиоративных канав между трассой и озером Лебединым).

Фото №8 (архив А.Н.Дорожевца). Весна 1939 г. – Идёт строительство казармы 22-го Колымского стрелкового полка ВВ НКВД. Наверное, это самая ранняя фотография будущей Дебинской больницы.

В протоколах партбюро полка можно прочитать про сильное недовольство командиров колымской жизнью. При формировании полка были обещаны совсем другие условия службы. Коммунисты обвиняют новое руководство Дальстроя в не до конца искорененном троцкизме и вредительстве: неправильно выбрано место для размещения полка, вредители хотят ослабить защищенность колымской территории и т.п. Даже в задержке полка во Владивостоке они видят заговор.

Несколько женщин с детьми предпочли вернуться «на материк». Их можно понять.

Летом-осенью 1938 года был вырыты котлован для котельной, заложили 2 дома для начсостава (двухэтажные дома за больницей – в будущем «ремпунктовский» дом и дом работников подсобного хозяйства). На территории стройучастка теперь живут и заключённые, и вольнонаёмные (бараки стоят недалеко от будущего ремпункта, в сторону к будущим гэсовским домам). Охраны нет.

УКС Дальстроя обещает построить казарму к 1 февраля 1939 года, а двухэтажные дома – к 7 ноября 1938 года, но в реальности лишь один дом был построен до Нового года. Его сразу же заселили, не дожидаясь окончательной отделки.

Фото №9 (архив А.Н.Дорожевца). Начало 70-х – 2 двухэтажных дома для семей начсостава. Изначально оба дома были одинаковые. В 1946 г. первый дом был перестроен (дом сотрудников автобазы).

Фото №10 (архив А.Н.Дорожевца). 2011 г. – Руины второго дома начсостава (он был заселен в самом начале 1939 г.).

Осенью 1938 года к северу от казармы заложили 3 двухэтажных дома для семей начсостава (остатки одного из них стоят до сих пор).

Казалось бы, ответ очевиден, единственный мост через Колыму – стратегический объект. Но ради этого держать рядом целый стрелковый полк?

Значит, есть и другие причины. Скорее всего, главной причиной выбора этого места для дислокации полка стал другой стратегический объект – будущий главный город Колымы.

Вернемся к Постановлению ЦК ВКП(б) от 11.11.1931 о создании Дальстроя. В нем было указано «считать необходимым в приисковом районе создать промышленный культурный город, для чего распланировать его соответствующим образом с тем, чтобы на месте этого города уже теперь приступить к постройке домов, бань, школ, столовых, больниц, красных уголков, кино и т. д.» .

В июле 1932 года была организована специальная экспедиция для выбора места постройки города в районе рек Колымы-Дебин-Урутукан. После завершения экспедиции в сентябре 1932 года стали составляться планы последующего строительства будущего административного центра Дальстроя. Один из них так и назывался – «Промфинплан капитального строительства административно-хозяйственного центра в Дебине на 1934 год» (подписан начальником УКДС Мордухай-Болтовским). Под Дебином здесь имеется в виду территория рядом с устьем реки Дебин.

Но, к сожалению, Берзин выбрал другое место – остров в устье реки Таскан. Романтичный директор Дальстроя был впечатлен обликом этого места – многочисленные протоки напомнили ему каналы прекрасной Венеции, а огромная гора на правом берегу делала пейзаж фантастически красивым.

По воспоминаниям дебинского старожила, работавшего на строительстве объектов на острове, заключённые и вольнонаёмные между собой называли будущий город Берзинск-Колымский (известно, Берзин был не без греха тщеславия – тут и имя главной улицы в Магадане, и название прииска).

Фото №11. На карте – место размещения центрального города Дальстроя.

Отдельные приказы запретили рубку леса в зоне административного центра – в будущем городе планировалось много парков. Промышленной базой города должен стать мощный ремонтный завод для всех видов транспорта, речной порт, ТЭЦ. Культурно-образовательным центром – общая средняя и советско-колхозная школа, горный и сельскохозяйственный техникумы, горнопромышленный технический институт, научно-исследовательский институт по разным вопросам жизни на Дальнем Севере.

Но Берзин был арестован и расстрелян. Новому директору Дальстроя Павлову венецианская романтика была не близка, он предпочитал жить в Магадане. Окончательную точку с городом на берегу Колымы поставило наводнение августа 1939 года. Многометровый слой воды накрыл остров со всеми его сооружениями. Мало того, что наводнение разрушило все здания на острове и материковой части, поток радикально изменил внешний вид острова – часть берега исчезла, рисунок проток стал другим.