Олег Царев - КГБ в Англии

Далее в рапорте говорилось, что аналогичные материалы были получены по другому, независимому и надежному каналу, и при сравнении их с материалами, переданными разведке Кимом Филби, «текст отдельных документов полностью совпал».

В качестве примеров приводились шифртелеграммы СИС за № 1507–1511, в которых рассматривается вопрос о причинах ухудшения отношений между Управлением спецопераций (СОЕ) и НКВД; о деле перебежавшего на сторону англичан немца Фермерена и об отказе англичан предоставить советской стороне его показания; о деятельности немецкой разведки против СССР через Турцию; о подозрениях НКВД в отношении деятельности СОЕ в Прибалтике; о деле двойника индуса Бхагат Рама и его беспричинной задержке в Индии.

Кроме этого, в деле МИ-6 имелся ряд документов, «содержание которых исключает какую-либо преднамеренность ИС передать их нам через 3.». В качестве примера в рапорте цитировался документ заместителя начальника МИ-6 от 3 июля 1942 года, где говорилось, что «мы (то есть МИ-6) не должны допускать ошибки — мы не можем доверять русским так же, как, скажем, чехам или американцам, или давать им информацию, способную выдать важный или деликатный источник, или позволить офицерам местной советской разведки где-либо изучать нашу организацию». В другом документе МИ-6, датированном 17 июля 1942 года и озаглавленном «О сотрудничестве с русскими», его автор писал:

«Наша политика в отношении сотрудничества с русскими в настоящее время выглядит следующим образом: мы не можем открыто сотрудничать с ними, дабы не компрометировать себя… в любой момент мы имеем возможность прекратить это так называемое сотрудничество без ущерба для себя».

Помимо этих, скорее политически, нежели оперативно невыгодных английской разведке документов, в рапорте приводился также ряд случаев подтверждения полученных от Филби сведений другими источниками, не связанными с «Кембриджской группой». Окончательный вывод рапорта П. Фитина:

«Учитывая, что источники связаны между собой и каждый знает о связи остальных с нами, полученные доказательства подлинности материалов, переданных нам источником 3., положительно характеризуют работу этой группы в целом».

«Хорошо! — начертал резолюцию Меркулов. — Это заставит нас еще с большей осторожностью осуществлять связь с этой группой. 22 августа 1944 года».

Таким образом, кризис доверия в отношениях с «Кембриджской группой» благополучно разрешился для обеих сторон. К предмету настоящей книги — противоборство советских и английских спецслужб — этот любопытный эпизод имеет прямое отношение. Поскольку секретные службы борются друг с другом главным образом не выстрелами из-за угла и доставкой противнику яда в шоколадных конфетах, а путем вербовки, перевербовки и подставы агентов, наружного наблюдения и прослушивания телефонов и помещений, то вышеописанный случай представляет собой в этом смысле классику. Интересно, однако, что обе секретные службы — как советская разведка, так и английская контрразведка — били мимо цели. В силу ряда причин, в первую очередь субъективности, недостаточного знания реалий английского общества и психологии конкретных личностей, а также автоматическрго переноса своего опыта и образа действия на практику английских секретных служб, Центр ошибочно, как он в этом сам потом убедился, заподозрил в двойничестве группу совершенно надежных агентов. Потребовалось два года, чтобы убедиться, что «Кембриджская группа» — не творение оперативного ума «конкурентов» и что МИ-5 работает в ином направлении. С другой стороны, избранный английской контрразведкой метод проникновения в Компартию Великобритании и поиска ее связей с советской разведкой, принесший ей успех в деле «Вуличского арсенала», в данном случае положительного результата не дал. И все же в этой дуэли с завязанными глазами советская разведка вышла победительницей хотя бы потому, что умудрилась не прострелить собственную ногу — повязка на ее глазах была менее плотной.

Слово «кризис» в отношениях с «Кембриджской группой» можно с некоторым допущением поставить в кавычки. За исключением откровенной беседы с Берджесом, Блантом и Филби об АБО и поднятым Берджесом вопросом о недоверии внешне, он ни в чем не проявился, а возник, развивался и разрешился в головах оперативных работников Центра и лондонской резидентуры. Этому способствовало мудрое решение руководства разведки связь с источниками не прерывать и количество встреч не сокращать, что позволило избежать потерь в информации. Продолжались заведенным порядком встречи с Блантом. Каких-либо достойных описания событий на них не происходило, и поэтому достаточно перечислить ряд сведений, поступивших от него.

1. Об открытии «второго фронта» и мероприятиях союзников по дезинформации немецкого командования в этой связи.

С осени 1943 года (сообщение от 15 сентября 1943 года) Блант начал работать в комитете ТВИСТ (так называемая организация Бевана) и его подкомитете ТОРИ, в задачу которых входила разработка дезинформационных мероприятий против немцев. В октябре материалы были представлены На одобрение Комитета начальников штабов. В мае 1944 года он был прикомандирован на несколько недель к группе полковника Уайльда (ранее работал с Эйзенхауэром по линии дезинформации в районе Средиземноморья) при Верховном Главнокомандующем союзническими экспедиционными силами. В его задачу входила подготовка материалов по Дезинформации противника. В апреле 1944 года Блант сообщил о принятии кабинетом подготовленных Стюартом Финдлатером мероприятий по обеспечению безопасности в преддверии открытия «второго фронта».

26 мая 1944 года Блант передал «План дезинформации противника о военных намерениях союзников».

На встрече 2 июня 1944 года Блант в качестве примера рассказал о конкретной операции по дезинформации немцев. Беван подобрал актера, похожего на маршала Монтгомери, и в форме английского генерала отправил его 27 мая 1944 года в Гибралтар, где его скромно, но соответствующим его положению образом приняли. 28 мая немецкий агент направил в Берлин донесение о прибытии Монтгомери в Гибралтар.

О донесении стало известно из перехватов КУРОРТА (Блетчли-парк, GC&CS). Немецкая разведка, в свою очередь, дала задание своему агенту в Англии узнать, где находится Монтгомери. Агент в Англии, который был двойником, сообщил, что, где находится Монтгомери — неизвестно, но в Лондоне его нет.

7 июля 1944 года Блант передал дезинформационные материалы отдела В (МИ-5), которые затем распространялись через двойников.

2. О разработке английской контрразведкой шведской миссии в Великобритании.

29 октября 1943 года Блант сообщил, что в руки англичан попал немецкий документ, в котором содержались в основном правильные сведения о производственных мощностях английской авиационной промышленности. Выяснением того, как эти данные попали к немцам, занимался весь руководящий состав МИ-5. Блант предположил, что немецким источником этой информации является военный атташе одной из нейтральных стран, вероятнее всего Швеции. Ему было поручено провести разработку шведского военно-воздушного атташе Сервелла. В результате перлюстрации шведской дипломатической почты, прослушивания и агентурных мероприятий было установлено, что источником Сервелла в свою очередь является некто капитан Кенели Барлетт, один из директоров британской авиакомпании. Блант настаивал перед руководством, чтобы Барлетта уволили с работы без объяснения причин, так как через суд это дело решить нельзя, поскольку невозможно предоставить данные, добытые оперативным путем. МИ-5 установила микрофон в жилом помещении Сервелла и собиралась установить микрофон в конторе Барлетта. Блант также собирался припугнуть американского военно-воздушного атташе Тамера, который давал Сервеллу ценную информацию. По просьбе резидентуры Блант подробно описал процедуру установления микрофона: он готовит справку о целесообразности прослушивания, ее визирует Гай Лидделл и направляет заместителю начальника МИ-5 Харкеру, который ее также одобряет и направляет к министру внутренних дел с просьбой дать санкцию. Одновременно запрашивается согласие министра по делам почты и телеграфов, а также Форин Офиса, если объект является членом дипкорпуса. После окончательного согласования техническую работу организует сотрудник МИ-5 Саффери. Он направляет своих техников, которые сначала выводят телефонную линию из строя, а затем в процессе ремонта подменяют один аппарат другим, с уже встроенным в него микрофоном.