Олег Черенин - Очерки агентурной борьбы: Кёнигсберг, Данциг, Берлин, Варшава, Париж. 1920–1930-е годы

Другой агент польской разведки, Владислав Цмеля, родился в 1897 году. В годы Первой мировой войны служил в польских легионах, а во время Первого Силезского восстания действовал в тылу германских формирований, выполняя разведывательные и диверсионные задания 2-го отдела Верховного командования Польши. В 1923 году Цмеля переехал в Париж, где сотрудничал с разными польскими и французскими изданиями в качестве журналиста. Позже он переквалифицировался в бизнесмена. На этом поприще зарекомендовал себя как успешный и предприимчивый торговец, причем одним из направлений его деятельности была торговля оружием, что в то неспокойное время предполагало наличие связей в узких, хорошо информированных чиновничьих, военных и дипломатических кругах [410] Некоторые польские источники указывают на принадлежность Цмели к кадровому составу 2-го отдела. См.: Bułhak W . S. 25. .

В ходе упоминавшейся выше инспекции полковник Шумовский встречался с Цмелей и в своих воспоминаниях поделился неблагоприятными впечатлениями о личности агента. В частности, он обратил внимание на «нахальное» выражение лица Цмели, безапелляционность его суждений, некритичность в оценках и высказываниях. Агент также обвинял Фризендорф в сотрудничестве с германской разведкой, впрочем, серьезных доводов в пользу своего предположения не представил. Много говорил о своих заслугах, требовал прибавки к денежному вознаграждению, короче, произвел на проверяющего крайне отрицательное впечатление [411] Gondek L . Op. cit. S. 123. .

Но капитан Мечислав Курчевский, руководивший агентом, невзирая на его характер, использовал информационные и другие полезные для польской разведки возможности Владислава Цмели «на полную». Отдельная направленность работы последнего как агента затрагивала крайне болезненную для польского правительства сферу — подпольную деятельность польской оппозиции во Франции и в самой Польше.

Одним из источников Цмели в этих кругах являлся бывший бригадный генерал Войска Польского, а по совместительству… агент иностранного отдела ОГПУ (ГУГБ НКВД) СССР Михал Жимерский (Роль). Польские историки на основании официальных документов ПНР уже давно пришли к выводу о сотрудничестве Роля-Жимерского с органами советской разведки в 1930-е годы [412] Wiorko A . Op. cit. S. 23. .

Из польских же источников, основанных на сохранившихся документах 2-го отдела Главного штаба и части личного архива самого Цмели, следует, что последний и Жимерский были не просто знакомыми, но и близкими друзьями.

Более того, Цмеля, готовя агентурные отчеты во 2-й отдел, прямо называл Жимерского своим агентом, причем агентом «идейным», то есть не берущим денежного вознаграждения за свою работу. Когда в начале 1950-х годов часть личного архива Цмели попала в распоряжение следственных органов ПНР, стало известно, что он как минимум с 1935 года начал целенаправленно разрабатывать связи Жимерского в оппозиционных Пилсудскому кругах, в том числе с использованием контроля за его перепиской и телефонными разговорами.

Характеризуя бывшего генерала, Цмеля ясно указывал на его принадлежность к Польской коммунистической партии и считал, что он и в Париже продолжал сотрудничать с коммунистами. Отдельно Цмеля останавливался на связях Жимерского с французской и германской политической полицией. Кроме него, источником информированности 2-го отдела о принадлежности Жимерского к коммунистам были и другие лица [413] Bułhak W . Ibid. S. 25–26. Жимерский еще в период своей учебы в Париже в начале 1920-х годов особенно не скрывал своих симпатий к Польской коммунистической партии. См.: Protokół z zeznania Teofili Cembrowskiej i Marianny Raaff. URL: http://www.pilsudski.org/archiwa/dokument.php?nrar=701&nrzesp=1&sygn=60&handle=701.180/2280 (дата обращения — 17.08.2013). .

Для того чтобы попытаться идентифицировать источник некоторых важных документов Сборника и «окунуться» в мир «парижских тайн» разведки, обратимся к личности Михала Жимерского (Роля).

Как и значительное число высших польских офицеров, Жимерский был выходцем из первой бригады польских легионов. После окончания учебы в Высшей военной школе в Париже в 1925 году в звании бригадного генерала был назначен на должность заместителя начальника Администрации армии по делам вооружений. Видно, занимаемая должность была полна соблазнов по части, говоря современным языком, получения «откатов» с поставщиков военного снаряжения, что и привело к скандальному завершению военной карьеры Жимерского. В результате судебного разбирательства он был признан виновным в получении взяток и приговорен к пяти годам тюремного заключения. Не отсидев и половины положенного по приговору суда срока, Жимерский был выпущен на свободу и отбыл во Францию, где предположительно в 1931 году и был завербован советской разведкой.

Другое объяснение его ареста связано с версией о том, что Жимерский до майского переворота 1926 года был активным сторонником известного противника Пилсудского генерала Юзефа Галлера, эмигрировавшего после трехдневных боев за границу, а судебный процесс был инициирован врагами генерала. Эта версия также имеет под собой много оснований, так как после переворота многие высшие офицеры Войска Польского, не являвшиеся сторонниками санации, были просто изгнаны из вооруженных сил под различными предлогами.

Куратором агента, с учетом его больших возможностей и значимости для советской разведки, был сам парижский резидент ИНО ОГПУ Юрий (Ежи Францишек) Маковский. Возможно, и саму вербовку Жимерского провел он, поскольку известно, что они были знакомы как минимум с 1914 года по совместной деятельности в ППС (революционная фракция) и Союзе стрельцов [414] Bułhak W. Op. cit. S. 24. .

Личные связи в интересующих разведку кругах сделали Жимерского в глазах советского руководства ценным агентом. Информация, получаемая по этому каналу, затрагивала и тематику польско-французских отношений, и вопросы деятельности 2-го отдела Главного штаба Войска Польского, и другие проблемы, представлявшие интерес для советской разведки. Родной брат Михала Жимерского Станислав был также задействован в парижской агентурной сети ИНО в качестве связника и самостоятельного источника информации.

После возвращения в Варшаву в 1933 году Михал Жимерский для поддержания связи примерно четыре-пять раз в год выезжал в Данциг на личные встречи с резидентом или его представителем, в ходе которых обсуждались оперативные вопросы, корректировались разведывательные задания и т. д. В остальное время связь поддерживалась через почтовую переписку. Советская разведка снабдила Жимерского несколькими адресами в Париже и Москве, куда он направлял агентурные сообщения почтовыми отправлениями с использованием симпатических чернил.