Борис Шапталов - Как организовали «внезапное» нападение 22 июня 1941. Заговор Сталина. Причины и следствия

И ведь и вправду есть подтверждения того, что диктаторские режимы оказывались эффективными. Тем более что ясно – мелкотравчатые «реформы» Россию не спасут. Они что тифозному горчичник. Нужны радикальные меры, а готовность к подобным действиям Сталин доказал. Отсюда «уважуха» ему со стороны все большего числа людей. Подобная волна была в брежневские годы, когда кабины грузовиков запестрели фотографиями генералиссимуса. Простые люди чувствовали, куда катится «телега», и выражали свою озабоченность и протест против деградации системы таким способом. Однако вместо «Сталина» к власти пришел Горбачев и, наоборот, отпустил вожжи. Получилось, что «простые» люди оказались политически прозорливее «небожителей» из политбюро и умнее «прорабов перестройки» из златоустной интеллигенции? Отчасти – да. Дилемма, порождающая спрос на «сильную руку».

Когда критики коммунистов пришли к власти, то выяснилось, что как управленцы они хуже критикуемых, а вот хапают намного больше. Естественно, такое положение дел возмущает. И взор обращается за поддержкой в прошлое. Кто усиленно боролся с вредителями и расхитителями? Сталин, конечно. Кто умел ставить крупные цели и добиваться их? Сталин. Ныне же планы есть – толковой реализации нет. Так появился на горизонте маяк, к которому желательно стремиться или по крайней мере воздать хвалу за государственную мудрость. И пошло-поехало, причем в масштабах вроде удивительных, учитывая политическую разницу тостующих, однако указывающих, в каком незавидном историческом положении оказалась страна.

Приведем подборку высказываний последнего времени современной интеллигенции о Сталине. Они собраны из статей, интервью, круглых столов, книг. Причем то малая толика сказанного. Итак.

Историк Ю. Поляков: «Без сталинского авторитета в то время, без жесткой требовательности и дисциплины вряд ли бы удалось бы в условиях тяжелейших поражений, потерь, неудач удержать от развала государственную машину и всю страну. Это практическая сторона. Но есть и другая – психологическая. В военных условиях важен был Сталин как организатор, в руках которого сосредотачивались все бразды правления, а держал он их достаточно твердо» [115].

Это верно. Сталин держал бразды управления более чем твердо без всяких там «достаточно» и умел мобилизовывать людей и подчинять их, но Ю. Поляков не видит другую сторону его правления – сталинскую способность создавать трудности и громоздить препятствия, преодоление которых оборачивалось огромными жертвами. Откуда взялись военные поражения и потери, как не без помощи самого вождя? Причем делал он это с не меньшей твердостью и целенаправленностью, не раз ставя государство на грань краха (1932, 1941). Создание колоссальных трудностей с последующим их преодолением с максимальными издержками – стиль сталинского руководства. К тому же сталинская система эффективна лишь в случае, если над работником стоит начальник, за начальником следит чекист, за чекистом – сексот. Ежели выпадает одно из звеньев – получай Чернобыль.

Когда человек помнит об этом, но старается войти в положение, то предлагается каучуковая формула «и вашим и нашим», как сделал Юрий Болдырев (политик, публицист, демократ по убеждениям): «Когда какой-нибудь уважаемый мной генерал Ивашов поднимает тост за великого политического деятеля Иосифа Виссарионовича Сталина, мне важно, чтобы наши люди понимали: он поднимает тост не за то, чтобы простых, нормальных, честных людей репрессировать, – он поднимает тост за тот символ… Ужасы сталинизма, которые, действительно, были ужасами, выглядят уже как не настолько выходящими из ряда вон, давайте будем честными».

Михаил Веллер (писатель, демократ либеральных убеждений): «Да здравствует Сталин» – это значит то же самое, что «да здравствует король»: это значит «да здравствует наш народ, наше величие, наша история, наша правда». Сталин – это первейшая персонификация вот этой мощи Советского Союза» [116].

Показательно смешение двух посылов: «Да здравствует король» и «Да здравствует народ». Казалось бы, Веллер, как интересующийся историей и даже пишущий книги на исторические сюжеты, должен был знать, насколько «здравствовал» народ при Сталине. Но ситуация велит говорить другое, точно так же, как другая ситуация заставила его критиковать Кремль за «аншлюс» Крыма, как будто Сталин подобного не делал. В последнем случае «величие России» его почему-то сильно расстроило. Вот и пойми писателей.

Андрей Караулов (тележурналист, ведущий передачи «Момент истины») сделал открытие: «Жестокость Сталина была вызвана его гиперответственностью». Только почему-то эту гиперответственность Сталин не распространял на свою персону. Его ошибки неизменно оплачивались чужими жизнями, причем всегда многотысячными.

Удивительно это чуть не восторженное обращение к персоне Сталина. Вроде бы интеллектуалы должны обращать свое внимание на период 50—60-х годов, когда шло быстрое развитие экономики и культуры СССР без расстрелов и шараг. Ан нет. Чем дальше, тем больше растет тоска по Карабасу Барабасу, под чьим неусыпным руководством театр, оказывается, процветал. Ну а что куклы страдали, так они деревянные!

Подытоживая эти и десятки других высказываний нашей интеллигенции, можно воскликнуть: «Ага, соскучились по твердой руке! Заблеяли! То-то же! А то свободу им подавай». Но это была бы слишком упрощенная оценка. В тяге к вождю есть иное качество. Например:

Аверьянов В. (патриот-националист): «Верующие люди не ставят Сталина вровень с христианскими святыми – в нем видят подобие евангельского Савла, обратившегося в Павла. Сталин и впрямь выступил как Савл русской истории XX века, ставший апостолом распятой и воскресшей России» [117].

Есть высказывания, что говорится, «за гранью». Например, такое: «Сталин через 20, 30, 100 лет будет переосмыслен русскими историософами, богословами, мыслителями… Они поймут, что Сталин – это чудотворец победы, что мистическая Победа 1945 года была одержана Сталиным. И неизбежно появятся доски, на которых дивный живописец начертает его лик, окруженный сияющим золотом. Сталин будет не просто святым, а святомучеником, потому что его убили. Он принял мученическую смерть за родину, за чертог Богородицы. И Сталин-святомученик будет сиять над грядущей, еще не существующей Россией и осенять ее своим светом, своей волей, своей любовью и своей возвышенной красотой и силой» [118].

Эту святотатственную пародию на религиозность (а бывший коммунист Проханов наверняка ныне истово православный) оправдывает лишь душевная боль автора за падающую в пропасть страну. Хотя возникают определенные вопросы по поводу психического состояния умов в России.