Михаил Тимошенко - Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова

В. Баранец:– То есть у нас военное образование даже по линии ВВС стихийно развивается, я правильно вас понял?

И. Найденов: – Без всяких сомнений. Об этом знает и Приезжева Екатерина Геннадьевна. У меня сложилось впечатление, что на сегодняшний день в Вооруженных Силах в вопросах военного образования разбирается глубоко только один человек. Это статс-секретарь заместителя министра обороны генерал армии Панков Николай Александрович. Остальные выполняют только какие-то указания. И серьезного разговора вести не с кем.

В. Баранец:– Откуда у Фрольцовой и Приезжевой такие глубочайшие познания в концептуальных вопросах военного образования?

И. Найденов: – В военном образовании России никогда женщины не управляли. Были попечители. Но они всегда военное образование любили. А в данном случае я как военный человек, как офицер, конечно, говорить о женщинах плохо не хочу… Они красивые, в чем-то умные… Фрольцова Тамара Анатольевна умная. Она начала разбираться в наших вопросах, стала помогать. Но почему-то она быстро ушла…

В. Баранец:– А не лучше ли было сразу назначить человека, который знает суть вопроса?

И. Найденов: – Считаю, это всем понятно. Мне кажется, что не понятно только президенту и премьер-министру. Это неправильно.

М. Тимошенко:– Думаю, что если бы дело казалось юризма или экономизма… Тогда нашли бы того, кто в этом понимает. Вот назначили девушек. Замечательно. Посади ты ее в танк. И покатай ее в полевом районе неделю. Пусть в блиндаже поспит. А если с самолетом надо работать, то посади ее в самолет. Пусть бы ее кто-нибудь покрутил. А когда ее оттуда вынут…

И. Найденов: – Это уж очень жестоко!

М. Тимошенко:– Но понимала бы, куда пришла!

В. Баранец:– Я так понял, что с умыслом или без, все высшее образование ВВС пытаются сконцентрировать в Воронеже. А там есть, кому учить?

Звонок, Александр:– Может быть, вы помните меня по ВЧ 19/161. Отпустили майором. Пять лет назад уволился. Из Жуковки.

И. Найденов:– Очень приятно вас слышать! Спасибо, Саша!

Александр: – Иван Николаевич, по-моему, то, что произошло с Жуковкой и с Гагаринкой, это просто выходит за рамки какой-то логики. Откровенное вредительство. Действительно, а кто будет учить в Воронеже? Постоянно общаюсь со своими учениками, которые остались в Жуковке. То ли плакать, то ли смеяться…

И. Найденов: – Мне только что такой вопрос задали: кто будет учить в Воронеже. Это главное, о чем мы печалимся. Учить там некому. Но я хочу сказать, не надо обижать Воронеж. Это наше бывшее тыловое училище. В дальнейшем – университет. И по своим направлениям там достойные учителя. Но в вопросах подготовки офицеров оперативно-тактического профиля и командного состава там нулевой потенциал. На сегодняшний день туда уехали ряд молодых офицеров. Но они не подготовлены для этого дела. И начало учебного процесса в Воронеже свидетельствует (а мне звонят и докладывают о том), что это издевательство над учебным процессом. Подготовка летчика дальней авиации – это одно, фронтовой – другое.

В. Баранец:– Подготовка эквивалентна денежной сумме или массе золота, равной 70 килограммов. Это так?

Найденов: – Такая оценка известна в мире. Подготовка первоклассного летчика, прошедшего полный курс, это 70 килограммов золота. Мы говорим – вес летчика.

В. Баранец:– А сколько летчиков в результате военной реформы были преждевременно сокращены?

И. Найденов: – Могу только сказать о педагогах. Допустим, на сегодня в результате последнего приказа министра обороны № 11/36 от 12 июля нам вручили уведомление 487 единицам профессорско-преподавательского состава. Это значит, что 19 октября они должны покинуть стены Академии. В дальнейшем еще около 800 человек должны пройти сокращение.

В. Баранец:– То есть мы можем говорить, что идет сознательное угробление научной школы двух великих академий?

И. Найденов: – Вы употребили слова о научной школе в широком смысле, а я говорю, что 57 научных школ погибают в результате уничтожения трех академий: Военно-инженерной академии им. Жуковского, легендарной ВВС Гагарина. Еще уничтожают военную академию в Твери.

Звонок, Сабир, Красногорск:– Я служил с 1977-го по 1980-й годы на Северном флоте, на авианосце «Киев» – блестящий корабль. В 2000-м году его списали. У меня вопрос: с чем это было связано? Он был что, экономически нецелесообразен? Или что-то еще? Экипаж был сильный, летчики были просто одни из лучших.

В. Баранец:– Кроме «Киева» были уничтожены или, как говорят, списаны на иголки еще ряд других авианосцев. И в руководстве России, и в Военно-морском флоте, в Министерстве обороны в те годы решили: страна и так милитаризирована, мы не будем гнаться за американцами с их великими глобальными идеями. И у нас нет денег на содержание. Была сделана великая, предательская, не побоюсь сказать, глупость. А теперь мы сидим и мечтаем о наших новых авианосцах.

М. Тимошенко:– А китайцы за копейки утащили к себе практически весь наш авианосный флот. И теперь, если что-то произойдет, нас выдуют, как мух, сквозняком из кухни.

В. Баранец:– За 20 миллионов долларов они купили…

И. Найденов: – На эмоциональном уровне мне больше добавить нечего.

М. Тимошенко:– Как писал великий русский писатель Платонов, «любопытен я знать»… А вот президент или премьер, когда летают на самолетах правительственного авиаотряда, они интересуются у пилотов, что те кончали? В основном это были военные летчики.

И. Найденов: – По всей видимости, интересуются. Но я не присутствую при этом.

М. Тимошенко:– Думаю, не интересуются. Потому что если бы интересовались, то по-другому к этому бы относились. Мне просто любопытно было бы посмотреть на первых лиц нашего государства в момент, когда бы им вдруг сказали, что их самолет обслуживал рядовой срочной службы такой-то… Я думаю, что они тут же развернулись бы от трапа. А ведь хотят сделать это! Должности инженерно-технического состава, наземные экипажи сильно сокращены сейчас?

И. Найденов: – Я вспоминаю начало своей летной деятельности в 70-е годы. Тогда они буквально облизывали самолеты. Мне посчастливилось, я пролетал восемь лет. Не так много. Но мне посчастливилось не провожать в последний путь ни одного из своих товарищей. И то, какое было обслуживание тогда, и какое сейчас, несравнимо… Потому и падают самолеты.

М. Тимошенко:– А что мы хотим? Ачинское училище, техникум, оно же исчезло. А было лучшее в Союзе.