Михаил Тимошенко - Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова

В. Баранец:– Когда я слышу: программно-целевые программы, другие заумные названия – я знаю, что это дело дохлое. Наши отцы молча работали, никакие программы не выдвигали, не жонглировали ими в эфире. А армия получала оружие.

М. Тимошенко:– Путин сказал: «Надо смотреть на 30, а то и на 50 лет вперед». Насчет 50-ти – не знаю, насчет 30-ти – сомневаюсь. Программы вооружений были на 15 лет. И корректировались каждые пять. Я участвовал дважды в разработке этих программ. Как самый последний клерк – молодой был еще тогда. Меня до сих пор пробивает холодный пот, когда я об этом вспоминаю. Замордовали! Ставились задачи Министерством не только оборонным предприятиям – всем. ВПК – военно-промышленная комиссия – имела такое право. И эта машина работала. А дальше возникают вопросы. Сейчас говорят: «Как же все дорого у вас. У вас же танк, как авианосец, стоит». Конечно, если заказывать танки по два – они и будут стоить, как авианосец.

В. Баранец:– Я спрашивал на телевидении у директора тагильского вагонзавода. Говорю: «Сколько у вас танк стоит?». Он, правда, не ответил. Но я ему сказал: «Можно, я назову цену, а вы скажете, близко или нет». Будем говорить так: между 65 и 70 миллионами.

М. Тимошенко:– Да, так и есть.

В. Баранец:– Бывало, что заказывали по 50.

М. Тимошенко:– Индусам мы продавали по 110, в последний раз по 120 млн. Почему? Мы продаем батальонный комплект с ремонтными машинами, с тренажерами, со всем.

В. Баранец:– И с техническим сопровождением.

М. Тимошенко:– Да. Возникает вопрос: а как же техническое сопровождение новой техники будет осуществляться?

В. Баранец:– И кто это будет делать?

М. Тимошенко:– Ведь в армии всегда был ремонт. И на войне проблема – средний ремонт.

В. Баранец:– Да. И как он себя на фронте показал прекрасно.

М. Тимошенко:– Что от него осталось? Ничего. Осталась «Славянка».

В. Баранец:– А с военпредами что сделали?

М. Тимошенко:– Где ремонт истребителей? Если он осуществлялся на заводах Минобороны, стоил до 30 миллионов рублей, то у «Славянки» – в четыре конца. Ну как же так? «Славянка» – это вообще загадочная вещь.

В. Баранец:– Хочу у тебя спросить: я несколько раз подряд, назубок, сначала перечитал, а потом выучил те грандиозные цифры, которые в программе Путина обозначены. Конечно, 400 межконтинентальных ракет, 600 самолетов, 100 спутников. Михаил, если бы Владимир Владимирович завтра тебя вызвал, и спросил: «Михаил Владимирович, что мне делать, чтобы эта моя программа, эти цифры обратились в металл?». Какой бы ты дал совет? Полковничий, стратегический? Надо помочь выполнить программу, тебя назначали чуть ли не Рогозиным. Какой совет ты бы дал нашему Президенту?

М. Тимошенко:– План должен быть реальный.

В. Баранец:– У тебя вызывает сомнения план Путина?

М. Тимошенко:– Да. Если бы программа Гособоронзаказа была реальной, то контракты были бы подписаны мгновенно.

В. Баранец:– Это сразу под все цифры?

М. Тимошенко:– А как ты хочешь? Если лодка строится не меньше пяти лет, каким мудрецом надо быть, чтобы подписывать контракт на год? А что должен думать лодкостроительный завод на будущее?

В. Баранец:– Сейчас начальник Генштаба хвастается, что мы длинные контракты стали подписывать.

М. Тимошенко:– А раньше нам не хватало ума подписывать их на время строительства?

В. Баранец:– Конечно. Потому лодка строилась 17 лет, ты помнишь «Донской»? Сейчас только ситуация меняется, мы стали подписывать уже под реальные сроки.

М. Тимошенко:– Еще не изменилось. Подписать можно.

В. Баранец:– Но ты мне скажи.

М. Тимошенко:– Во-первых, нужно знать реальное состояние войск, к которому мы их привели реформой.

В. Баранец:– Ракеты делают не в войсках.

М. Тимошенко:– Мы должны четко понимать, для какой войны какая техника нам нужна.

В. Баранец:– Ты скажи: у нас 400 новых ракет через 10 лет будет?

М. Тимошенко:– Если не сделают завод Воткинский или новый рядом, не будет.

В. Баранец:– Но количество ракет за прошлый год ты знаешь точно.

М. Тимошенко:– В проклятое советское время под гнетом коммунистического авторитаризма и тоталитаризма в условиях, когда нами руководили абсолютно некомпетентные люди…

В. Баранец:– Мы делали 100 ракет.

М. Тимошенко:– Это во-первых, во-вторых, в программе вооружений на 15, на 5 лет деньги фигурировали, как один из столбиков. Но отчет велся по физическим показателям. Сказано: «100 ракет», – покажи их. Отчитывались не освоением средств, отчитывались сданной техникой. Уничтожили заказывающее управление. Что сделано в результате, никто не подумал. Что он уничтожает не столько заказчика, сколько посредника между промышленностью и войсками. После того, как сделал эту новую хрень – неважно, как ее будут называть: «Лабуда», «Алушта», «Веретено», – ты должен обеспечить эксплуатацию, обучить людей. Но этого нет.

В. Баранец:– А качество? И будем заканчивать.

М. Тимошенко:– Поздравим с прошедшим праздником женщин, поздравим с избранием Владимира Владимировича Путина и посочувствуем ему в связи со сложностью задач, которые перед ним стоят.

В прямом эфире радио КП полковники в отставке Виктор Баранец и Михаил Тимошенко обсуждают со слушателями, на кого нам нападать и от кого защищаться.

В. Баранец:– Уважаемые радиослушатели, телезрители и читатели «Комсомольской правды»! Вы, конечно, знаете, что в России есть армия. И, наверное, много раз слышали, что по указу еще президента Медведева она у нас миллионная. Какая на самом деле, мы сейчас с Михаилом Тимошенко поговорим. Но вы же, наверняка, задаетесь вопросом: а чем собственно определяется такое количество штыков в российской армии? Кто, откуда брал такие цифры, этот красивый миллион с шестью бубликами-нулями? Давайте об этом подумаем. И кто сегодня определяет численность армии, по каким критериям. Что лежит в основе определения, почему у нас решили, что армия будет миллионной?

Прежде, чем предоставить слово Михаилу Тимошенко, я вам хочу открыть маленькую тайну, что еще в 1993 году думали об этом наши депутаты, тянули такие вот головы зарубежок и говорили, как же определяется численность армии там, за рубежом. Брали разные критерии: из расчета количества населения на одном квадратном километре; из расчета протяженности границ государства. Затем сказали, что численность армии должна составлять один процент от общей численности населения. Но так ни к чему и не пришли. Ну, а потом кто-то из умных людей сказал, что численность армии должна определяться от количества военных угроз или от их характера. Вот тут мы уже стали что-то кумекать и думать, что, может быть, так оно и есть. Но тут вмешался Минфин и сказал… Что – сейчас вам расскажет Михаил Тимошенко.