Сергей Кремлев - Тайны 45-го. От Арденн и Балатона до Хингана и Хиросимы

В части промышленности директива предписывала:

«а) запретить и предотвратить производство чугуна и стали, химикалиев, цветных металлов, станков, радио– и электрооборудования, автомобилей, тяжёлого машинного оборудования… кроме как для целей предотвращения голода или беспорядков, или болезней, могущих угрожать оккупационным войскам;

б) запретить и предотвратить восстановление предприятий и оборудования этих отраслей промышленности, кроме как для нужд оккупационных войск».

Однако людей, заинтересованных в послевоенном развитии экономики Германии – под контролем США, конечно, – было в Вашингтоне и Нью-йорке всё-таки больше. Они и определили целеуказание для стратегической авиации США: разрушать города, но не трогать заводы. Они в итоге и взяли курс на новую, промышленно развитую Германию, экономика которой к концу войны была в основном сохранена. Для простаков же уже в ходе войны был создан миф о том, что бомбардировки Рейха союзниками и стали причиной краха Рейха.

Немцы сумели создать очень современную и перспективную военную экономику и к 1945 году многого достигли в сфере разработки новейших образцов военной техники, и прежде всего в области ракетной техники, реактивной авиации и электроники.

В ракетостроении они обогнали вообще всех, и советские ракетчики, познакомившись с тем, что умели делать их германские оппоненты, заявляли после войны: «Это то, чего не может быть». А когда крупный специалист в области лопаточных (не от слова «лопата», а от «лопатка компрессора или турбины») машин академик АН УССР Проскура в сороковые годы ознакомился с немецкими трофеями, он заявил: «Этого не может быть!», имея в виду сумасшедшие – по тем временам – скорости вращения элементов турбонасосного агрегата двигателя немецкой баллистической ракеты «Фау-2». Даже в 70-е годы ракетные шедевры Рейха впечатляли.

Немцы имели поражающие достижения также в области создания авиационных реактивных газотурбинных двигателей и реактивных самолётов. Да и в проблеме создания атомной бомбы они не так уж отстали от англосаксов.

Что же касается германской экономики, то её материальное состояние в 1945 году могло бы обеспечить немцам ещё долгое сопротивление, вопреки мифу о том, что союзные бомбардировки уничтожили материальную основу мощи Третьего рейха.

В БОЯХ за свободную Польшу в 1944 и 1945 годах погибло более 600 ( шестисот!!! ) тысяч советских солдат и офицеров.

Потери Войска польского составили за эти же два года 26 тысяч убитыми и пропавшими без вести. Если подсчитать потери поляков в 1939 году во время боевых действий в польско-немецкую войну и вообще все боевые потери поляков на всех фронтах Второй мировой войны, включая их потери в составе войск союзников, то суммарная цифра далеко не «дотянет» даже до трети потерь народов СССР, понесённых при освобождении Польши.

Уже одно это обстоятельство должно было бы обеспечить единственное, исторически и нравственно оправданное отношение всех последующих поколений поляков к словам «русский» и «советский» – благодарно-благоговейное! Вместо этого поляки и «россиянские» «демократы» по сей день тычут нам в нос Катынью, где поляков расстреляли немцы в 1941 году, чтобы свалить это на русских в 1943 году.

Вместе с Западом поляки обвиняют русских и Сталина также в том, что Красная Армия якобы могла освободить Варшаву летом или ранней осенью 1944 года, а не в середине января 1945 года. Мол, Сталин не захотел поддерживать «вспыхнувшее» в Варшаве 1 августа 1944 года восстание, потому что оно было организовано не левыми, а прозападными силами.

Миф о возможности освобождения Варшавы летом 1944 года накладывается на миф о якобы возможности «неоднозначной трактовки» истории и подоплёки Варшавского восстания… Но изучение документов и анализ общей политической и военно-политической тогдашней ситуации однозначно приводят к выводу о полной правоте Сталина и подлости действий Черчилля и пригретого Лондоном эмигрантского польского «правительства» во главе вначале с генералом Сикорским, а затем – с политиканом Миколайчиком.

По сути, летом 1944 года из Лондона в Варшаве была взорвана «мина», осложнившая как освобождение Варшавы в январе 1945 года, так и положение Сталина, отстаивавшего на союзнических конференциях 1945 года интересы будущей Польши, о чём в своём месте.

«Польский» аспект 1945 года оказался для СССР политически очень существенным и непростым, и для полного понимания этого обстоятельства нам придётся задержаться в 1944 году, на периоде Варшавского восстания…

Приходится лишь удивляться странной «беззубости» авторов-составителей 14-го [3(1)] тома «Русского архива» «Великая Отечественная. СССР и Польша: 1941–1945. К истории военного союза». В комментариях к то́му они заявляют, что ушли-де «от собственной трактовки событий» вокруг Варшавского восстания якобы в интересах «объективности».

Хотя, чего там «трактовать»: эта неприглядная для Запада и поляков история выглядит ясной, как стёклышко.

Впрочем, обо всём по порядку…

С 1938 ГОДА преемницей Коммунистической партии Польши, распущенной буржуазным правительством в 1938 году, стала Польская рабочая партия (ППР). После оккупации Польши немцами на её территории были созданы вооружённые подпольные формирования не только ППР («пэпээровцев») – Армия Людова, но и вооружённые подпольные формирования «лондонского» «правительства». С июня 1940 года они именовались «Союз Вооружённой борьбы», а с марта 1942 года – «Армия Крайова» (АК, «аковцы»).

В каждой «армии» имелось по несколько десятков тысяч человек (в АК, по некоторым данным, – до 200–300 тысяч, но это явно со всеми «мёртвыми» душами).

Армия Людова была менее многочисленна, зато более активна. Армия же Крайова активных боевых действий против немцев не вела, ограничиваясь в основном «собиранием сил».

Один из первых главнокомандующих АК – генерал Ровецкий, 30 июня 1943 года был арестован гестапо в Варшаве, но казнён, к слову, он был лишь в августе 1944 года, после начала восстания.

После ареста Ровецкого АК стал командовать генерал Коморовский (или Bur-Komorowski, от подпольной клички «Бур»).

В новогоднюю ночь на 1 января 1944 года «левые» подпольные организации оккупированной Польши создали в глубоком подполье Крайову Раду Народову (КРН). Председателем КРН был избран Болеслав Берут, а инициатива создания исходила от Польской рабочей партии. КРН должна была объединить все демократические силы с двумя ближайшими целями: борьба с немецкими оккупантами и противодействие политике эмигрантского польского правительства в Лондоне и его «делегатуре» в Польше.