Леонид Млечин - Шелепин и ликвидация Бандеры

Буденный сказал, что ничего плохого не говорил и не слышал. Он комиссию не интересовал и был быстро отпущен. Комиссии нужен был Жуков. Георгия Константиновича вызывали в ЦК КПСС и «воспитывали», иначе говоря угрожали, требуя, чтобы он держал язык за зубами. Выдающийся полководец в очередной раз вынужден был оправдываться и каяться.

На судьбе вдовы генерала Крюкова Руслановой это отношение к Жукову тоже отразилось. Петь ей, конечно, не мешали. Но она жаловалась, что власть ее недолюбливает. Лидия Андреевна Русланова так и осталась всего лишь заслуженной артисткой.

На даче маршала Жукова была установлена аппаратура прослушивания, записывались даже его разговоры с женой в спальне. Он был лишен всех постов, исключен из политической жизни, а КГБ держал маршала под постоянным контролем. Это продолжалось и при Брежневе. Его все еще боялись в Кремле, да еще и завидовали славе и всенародной любви…

В пятьдесят восьмом году нобелевскую премию по литературе присудили Борису Леонидовичу Пастернаку. Вместо радости за выдающегося соотечественника власть испытывала злость и раздражение.

Фактически премии был удостоен роман Пастернака «Доктор Живаго». Годом ранее роман появился на итальянском, потом на других иностранных языках. Опубликовать роман на русском языке Пастернаку не позволили.

Первым проявил бдительность Дмитрий Трофимович Шепилов. За два месяца до присуждения Пастернаку нобелевской премии его назначили министром иностранных дел, но он все еще оставался секретарем ЦК и не забывал об идеологических делах.

24 августа 1956 года КГБ доложил в ЦК, что рукопись романа Пастернака передана итальянскому издателю. Отдел культуры ЦК получил указание оценить роман. Познакомиться с текстом не составило труда, поскольку автор предложил его журналам «Знамя» и «Новый мир», альманаху «Литературная Москва» и Гослитиздату.

31 августа Шепилов информировал товарищей по партийному руководству:

«Мне стало известно, что писатель Б. Пастернак переправил в Италию в издательство Фельтринелли рукопись своего романа “Доктор Живаго”. Он предоставил указанному издательству право издания романа и право передачи его для переиздания во Франции и в Англии.

Роман Б. Пастернака — злобный пасквиль на СССР.

Отдел ЦК КПСС по связям с зарубежными компартиями принимает через друзей меры к тому, чтобы предотвратить издание этой антисоветской книги за рубежом…».

Отдел культуры и международный отдел ЦК развернули бурную деятельность в надежде помешать изданию романа. Не получилось. Затем столь же тщетно пытались сорвать присуждение Борису Пастернаку Нобелевской премии в области литературы. И это не вышло.

23 октября 1958 года Борис Леонидович был удостоен Нобелевской премии по литературе «за выдающиеся достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа».

В тот же день по записке Суслова президиум ЦК принял решение организовать кампанию осуждения Пастернака, поскольку присуждение ему премии «является враждебным по отношению к нашей стране актом и орудием международной реакции, направленным на разжигание холодной войны».

Старшим идеологическим секретарем была Екатерина Алексеевна Фурцева. Ей поступали все бумаги по «делу Пастернака». Она требовала от отделов ЦК принятия мер, она же одобряла или отвергала предложения отделов. Суслов и Поспелов были у нее на подхвате. Фурцева и Суслов оба были членами президиума, но Екатерина Алексеевна тогда еще нравилась Хрущеву, а Михаил Андреевич не очень…

Что касается академика Петра Николаевича Поспелова, то он был кандидатом в члены президиума, то есть чином пониже.

16 февраля 1959 года председатель КГБ Шелепин отправил в ЦК записку о проделанной его подчиненными работы, то есть о «выявлении связей Б. Л. Пастернака с советскими и зарубежными гражданами»:

«Докладываю, что органами госбезопасности выявлены следующие связи Пастернака из числа советских граждан: писатель Чуковский К. И., писатель Иванов В. В., музыкант Нейгауз Г. Г., народный артист СССР Ливанов Б. Н., поэт Вознесенский А., редактор Гослитиздата Банников Н. В., ранее работал в отделе печати МИДа СССР, переводчица Ивинская О. В., работает по договорам, является сожительницей Пастернака…».

За Пастернаком, его домом следили. Активизировали осведомителей в писательской среде, недостатка в которых КГБ никогда не ощущал.

18 февраля Шелепин отправил в ЦК подробную справку о взглядах Пастернака и истории публикации романа. В записке есть несколько грубых фактических ошибок, что свидетельствует о неважной осведомленности чекистов, надзиравших за идеологической сферой.

Зато в этом доносе поэту давалась оценка, достаточная для того, чтобы его погубить:

«Для всего его творчества характерно воспевание индивидуализма и уход от советской действительности. По философским взглядам он убежденный идеалист.

Как видно из агентурных материалов, Пастернак среди своих знакомых неоднократно высказывал антисоветские настроения, особенно по вопросам политики партии и Советского правительства в области литературы и искусства, так как считает, что свобода искусства в нашей стране невозможна…

В результате наблюдения за Пастернаком установлено, что ряд лиц из числа его близкого окружения также не разделяет точки зрения советской общественности и своим сочувствием в известной мере подогревает озлобленность Пастернака…».

Прокуратура тоже не осталась в стороне. Законники предложили свой вариант решения проблемы. Через день после председателя КГБ генеральный прокурор СССР Роман Руденко тоже отправил записку в ЦК. Он предложил к уголовной ответственности Пастернака не привлекать, а в соответствии с пунктом «б» статьи седьмой закона о гражданстве СССР от 19 августа 1938 года лишить его советского гражданства и выслать из страны.

Предусмотрительный Руденко приложил к записке проект указа президиума Верховного Совета СССР «О лишении советского гражданства и удалении из пределов СССР Пастернака Б. Л.»

27 февраля вопрос о Пастернаке обсуждался на президиуме ЦК с участием Шелепина. Позвали и генерального прокурора Руденко. Идею выслать поэта из страны Хрущев отверг. Предложил другое:

— Предупреждение от прокурора ему сделать и сказать, что, если будет продолжать враждебную работу, будет привлечен к ответственности.

Выдающегося поэта, как какого-то преступника, вызвали в генеральную прокуратуру. Допрос проводил сам Роман Руденко. Пастернаку пригрозили привлечь к уголовной ответственности по статье 64-1 УК — измена родине, если он будет продолжать встречаться с иностранцами. Поэту, которым страна должна была гордиться, устроили настоящую травлю.