Техника и вооружение 2016 09

Довольно странно после этого заявлять, что «план вторжения КНДР на юг был тщательно спланирован советским генштабом». Итоги летнего наступления показывают, что оно было не более чем удачной импровизацией. При этом северокорейское военное руководство не имело практически никаких резервов и материальных ресурсов для длительной войны против всего западного мира. В Пхеньяне поначалу упорно считали, что ведут «внутрикорейскую» гражданскую войну против Южной Кореи, а возможность вступления в войну на стороне Сеула войск США всерьез не рассматривалась. Вероятно, ставка делалась на быструю победу с последующим занятием всего Корейского полуострова, при котором американцы просто не успели бы перебросить свои части в Корею. За эти стратегические просчеты руководство КНДР и поплатилось.

Отражать американское наступление было нечем. В районе Инчхона оборону на побережье занимал всего-навсего один пехотный полк с парой батарей 76-мм пушек ЗИС-3,а между Инчхоном и Сеулом у северокорейцев имелось только 20-25 Т-34-85 и СУ-76М с наспех обученными и необстрелянными экипажами. Главные силы КНА очень быстро оказались в окружении и были вынуждены прорываться на север пешим порядком, бросив тяжелое вооружение и весь имеющийся транспорт. При этом американцы и их союзники, вроде бы явившиеся в Корею для «восстановления первоначального статус-кво», имели далеко идущие планы.

Тяжелый танк ИС-2 Корпуса китайских народных добровольцев.

28 сентября 1950 г. они взяли Сеул и вышли к довоенной границе по 38-й параллели, но на этом не остановились и продолжили наступление на север. Теперь «восстановление демократии» выглядело уже как неприкрытая агрессия, причем южнокорейцам были развязаны руки для «наказания» тех корейцев, кто лояльно отнесся к приходу КНА. 20 октября 1950 г. американские и южнокорейские войска заняли столицу КНДР Пхеньян, а неделю спустя передовые американские части и 6-я южнокорейская пехотная дивизия на нескольких участках вышли к реке Ялуцзян (границе КНДР и КНР) и вознамерились продвигаться дальше - в Маньчжурию, на территорию КНР.

Именно эти провокационные действия западной коалиции заставили «проклятых коммунистов» пустить в дело очередной весомый «аргумент». 26 октября 1950 г. 250 тыс. солдат Корпуса китайских народных добровольцев Народно-Освободительной Армии Китая (H0AK) под командованием маршала Пын ДеХуая (к лету 1953 г. у китайцев в Корее, по разным данным, насчитывалось до миллиона солдат) и уцелевшие (переформированные и пополненные новым оружием) части КНА перешли в контрнаступление по всей линии китайско-корейской границы. Танков и прочей бронетанковой техники у китайцев не было (а у корейцев на весь фронт к тому времени не набиралось и 50 исправных Т-34-84 и СУ-76М), явно не хватало и тяжелой артиллерии, но все равно остановить такое количество войск противника оказалось нереальной задачей для Сил ООН. К тому же китайское наступление пришлось на похолодание с сильными снегопадами: американская авиация не могла полноценно работать из-за облачности, моторы танков и автомашин Сил ООН отказывались заводиться, не хватало и зимнего обмундирования. В итоге китайцы быстро прорвали фронт, и южнокорейские части (в очередной раз!) побежали. Даже американские морпехи в этих условиях были вынуждены поспешно отходить.

Генерал Д. Макартур впал в истерику, потребовав от Вашингтона разрешения на массовое применение по территории Северной Кореи, Маньчжурии и советского Дальнего Востока ядерного оружия, но вместо этого его отправили в отставку, заменив более реалистически настроенным генералом Риджуэем.

7 декабря 1950 г. части НОАК и северокорейцы отбили Пхеньян, в конце декабря они вышли к 38-й параллели на всем протяжении довоенной границы, а 4 января 1951 г. вторично заняли Сеул.

К этому времени линия фронта проходила в 90-100 км южнее 38-й параллели. Однако ценой невероятных усилий (прежде всего благодаря переброске в Корею дополнительной авиации, подкреплений и тяжелого вооружения) американцам вновь удалось качнуть «корейские качели» в другую сторону.

8 января 1951 г. Силы ООН перешли в наступление, и к лету 1951 г. линия фронта окончательно стабилизировалась, в основном, по 38-й параллели.

С этого момента говорить о какой-либо «танковой войне в Корее» уже и вовсе бессмысленно. Оказывается, с конца октября 1950 г. и вплоть до перемирия 1953 г. все находившиеся в Корее современные западные танки, вроде М26, М46 или «Центурионов» Мк.З английского контингента, только отражали наступления многочисленной китайской и северокорейской пехоты. В американской военно-мемуарной литературе все это описано еще более откровенно: практически все воевавшие в Корее с 1951 г. американские офицеры и солдаты ни разу не видели на поле боя северокорейских или китайских танков, а в небе - вражеской авиации (МиГ-15 советского 64-го ИАК ПВО и объединенной воздушной армии КНР и КНДР действовали в тылу, над пограничной рекой Ялуцзян; над линией фронта появлялись только немногочисленные ночные бомбардировщики ВВС КНДР). При этом всегда упоминается многочисленная и очень точная тяжелая артиллерия северокорейцев и китайцев (включая реактивные установки), а также фанатичная, хорошо вооруженная пехота, всегда стремившаяся навязать противнику ближний, переходящий в рукопашный бой и прекрасно действовавшая в ночное время.

Завалившийся в овраг английский «Центурион» Мк.З из 8-го Королевского Гусарского полка. Судя по перебитой правой гусенице и сорванным бортовым экранам, танк подорвался на противотанковой мине.

Характерно, что успехи западных танкистов в отражении атак вражеской пехоты были неочевидны даже при условии недостатка у атакующих солдат противника, например, ручных гранат! Любопытнее всего в этой связи выглядят «достижения» экипажей тех же «Центурионов». Несколько десятков этих машин доставили в Корею в самом конце 1950 г., и за два с половиной года участия в этой войне они ни разу не вступали в бой с танками противника! Единственный за всю войну подобный эпизод имел место 11 февраля 1951 г., когда «Центурионы», ведя огонь с дистанции 2700 м, поразили-таки танк противника, но это был британский же «Кромвель», накануне захваченный у англичан китайскими добровольцами! При этом сами англичане понесли в Корее достаточно серьезный урон, безвозвратно потеряв от мин и артогня не менее десятка «Центурионов».

В целом же в 1951-1953 гг. Силы ООН использовали танки в Корее как средство огневой поддержки во время локальных наступательных действий за обладание отдельными господствующими высотами. Несмотря на отсутствие на поле боя танков противника, западные танкисты несли во время этих мелких наступлений достаточно серьезные потери от противотанковых мин, фугасов и противотанкового оружия китайцев и северокорейцев. При этом отмечалась замечательная маскировка противотанковых средств (прежде всего орудий ПТО): зачастую американские командиры просто не успевали понять, чем именно подбивали их танки и откуда велся огонь.