Арсенал-Коллекция 2013 № 12 (18)

9 мая 1945-го мы встретили в Праге. В день Победы еще воевали, задерживали остатки эсесовских частей, пытавшиеся удрать к союзникам в плен. Страшно радовались и фронтовые "100 грамм" выпили. А уже из Праги нашу бригаду перебросили в Венгрию. Меня хотели взять на Японию, но война там быстро закончилась. В 1946-м решили как коммуниста направить в Корею или Новую Землю. Я ответил, что прошел Сталинград, Курскую битву, освобождал Украину. Не хочу дальше служить на окраине Советского Союза. А туда могли отправить только добровольно. В итоге нашу бригаду в 1946-м отправили в Крым, так как прошел слух, что Турция решила напасть на Советский Союз. А в 1948-м демобилизовался.

Лыжин Иван Тимофеевич (сидит в центре) со своим расчетом, Чехословакия, 1945 год

- Сложно было вести артиллерийскую дуэль с немецкими орудиями на передовой?

- В этом деле очень многое зависит от нервной системы. Если соображаешь, что где-то расположено немецкое орудие, уже не считаешься ни с чем, главное, точно выстрелить. И бьешь только осколочно-фугасным снарядом. Тут важно выстрелить первым, опередить пушку врага.

- Какие потери нес ваш 320-й гвардейский Львовский истребительно-противотанковый ордена Суворова артиллерийский полк в борьбе с танками противника?

- Большие. Вообще, на передовой существовало негласное правило, что за один подбитый немецкий танк расплачиваешься уничтоженным орудием. Второй танк всегда добивал пушку. Много народу в нашей ИПТАБР погибло.

- Как предугадать, куда пойдет вражеский танк?

- Честно говоря, это сложное дело. Мы старались занять позиции у дорог, за домами, кустами или даже кочками спрятаться, потому что вражеские танки всегда старались идти по дороге. Если рядом есть хотя бы грунтовка, то ты уже чувствуешь, что пойдут здесь и не станут обходить по кустам. Определяешь уже, где примерно танк должен идти.

- Как стреляли немецкие танки: с ходу или с остановок?

- С ходу почти не стреляли, только с остановок, ведь при езде толком прицелиться нельзя, а немцы всегда точно били. Выстрелил и поехал дальше. Но при этом всегда выпускали в ходе остановки только один снаряд, не больше. А когда видит, что много нашего брата, то один танк стреляет, и сразу за ним второй, третий. Психологически действовали на нервы непрерывной стрельбой.

- Поддерживала ли пехота немецкие танки?

- Обязательно, всегда группа немецких пехотинцев находилась около танка и поддерживала атаку. В основном это были автоматчики.

- Каким образом выбирается позиция для орудия?

- Ее выбирает командир огневого взвода вместе с командиром орудия. Допустим, командир взвода приказывает поставить в таком-то месте. А командир орудия говорит: "Нет, так не пойдет, надо стоять там, где пойдут танки, вон удобное место, чтобы по ним можно было бить, и чтобы нас не заметили сразу". Так и ставили, за углом дома, или за кочкой.

- Катили ли 76-мм орудия вместе с пехотой?

- На передовой приходилось таскать пушки, для этого ручки на станинах имелись, но вообще-то очень неудобно ее тягать было, ведь на руках поручень держишь, тяжело. Да и вместо семи человек в расчете четыре, пять, а то и три солдата.

- Окрашивали орудия? Наносили зимой "белую сетку" под снег?

- Нет, времени не было. Все время в ходу и в движении. Только когда была переформировка, если разобьют орудия или людей, тогда красили зеленой краской, и только.

- Сколько орудий вы сменили на фронте?

- Лично я дважды менял орудия, которые были полностью разбиты. А так еще вначале нам дали короткоствольные пушки старого образца, но их быстро поменяли.

- Сколько снарядов обычно готовили на бой?

- Полный боекомплект с собой никогда не возили. Всегда у нас бронебойных, осколочно-фугасных снарядов и шрапнели по три-четыре ящика каждого вида, в ящике по пять снарядов. Зачем нам много класть на машину, ведь после боя постоянно делали пополнение боезапаса.

- Чаще приходилось иметь дело на передовой с самоходками или танками противника?

- Тут сложно сказать, доводилось сталкиваться и с теми, и с другими. Самоходки для артиллерии ничем не отличалась от танков, били их также в основном в борта.

- Часто приходилось применять шрапнель?

- Раза три за всю войну. Немцы редко подбирались на расстояние, чтобы их эффективно поражать шрапнелью.

- Известно, что советские снаряды хранились в густой смазке, перед их использованием смазку полагалось счистить. Кто этим занимался?

- Занимались так называемые ящичные.

Они имели тряпки и все остальное для протирки: какую-нибудь дерюгу. После войны я узнал, что мой отец в годы войны делал 76-мм снаряды в Сызрани. Так что очень может быть, что именно его снаряды я отправлял врагу.

- Как хранились снаряды на позициях?

- На огневой позиции в первую очередь копаешь место для орудия и с помощью специальных бревен подпираешь станины, а ящики складываешь рядом. Если стоишь на одном месте долго, тогда готовишь специальные ровики для снарядов, но мы редко где задерживались, бывало, раз пять за ночь огневую позицию меняли. Только чуть окопаешься, и тут же приказ: "Перейти на новое место".

- Как далеко друг от друга стояли орудия на передовой?

- Обычно 25 метров, иногда до 30 метров стояли одно от другого.

- Какую задачу чаще доводилось выполнять: борьбу с бронетехникой противника или пехотой врага?

- Часто приходилось воевать без пехоты. У нас в машине был даже трофейный ручной пулемет, автомат ППС и штатные карабины. Причем на всякий случай к ним прикрепляли штыки. Война есть война.

Иван Тимофеевич Лыжин

- Как кормили в противотанковой артиллерии?

- Очень плохо. Даже не хочу говорить об этом. Выживали за счет трофеев. Приедешь в какую-нибудь деревню, орудийный номер Тоскаев был умницей, умел меняться, пойдет, полмешка трофейной муки отдаст, чтобы бабы испекли хлеб. Только нам горячий хлеб вынесут, как уже перебрасывают на другую позицию.

- Как поступали с пленными немцами?

- Приведу интересный случай. Когда немецкая пехота отступала в Карпаты, а немецкие танки в гору не пошли, не смогли, при этом экипажи отказывались сдаться. Тогда поставили "Катюшу" на прямую наводку, метров 150 до них было. И она ударила залпом. Тотчас же сдались. Один из пленных подошел ко мне, в немецкой форме, а кругом же наши стоят, орудия расположены. Встал напротив меня, трясется, и видно, что наше, славянское лицо. Спрашиваю его: "Откуда хоть сам?" Как-то время было поговорить, он в ответ на вопрос только отмахнулся. Оказалось, что наш парень, бывший пленный, перешел на службу к немцам. А командир полка увидел его, и кричит мне: "Пристрели!" Знаешь, мне как-то стыдно стало, как же стрелять в живого человека. Пожалел его, хотя и знал, что власовцам пощады не было. А немцев, даже зверей, все равно в тыл отправляли. Хорошо помню, как мы спасали для жителей в сентябре 1943-го в Миргороде ток с обмолоченной пшеницей, который враги облили бензином. И рядом валялось штук пятьсот убитых коров, также облитые бензином. Начальник разведки полка Березин подобрался к поджигателям, а это оказались артиллеристы с орудием, и, угрожая им сигнальной ракетницей, взял в плен весь немецкий расчет. И мы их честно отвели в тыл, в штаб, а что там с ними делали, никто не знает.