Владимир Поликарпов - Русская военно-промышленная политика. 1914—1917. Государственные задачи и частные интересы.

В конце 1915 г. еще не сложилось определенного мнения, как будет получать литье и поковки будущий завод; возник и другой вопрос: с предложениями взяться за создание орудийных заводов выступили частные лица; неясна была перспектива, связанная с использованием Царицынского завода. Рассмотрением дела со всех этих сторон занималась Подготовительная комиссия по артиллерийским вопросам.

27 января 1916 г. Маниковский подал военному министру официальный доклад о Саратовском заводе {385} 385 РГВИА. Ф. 369. Оп. 3. Д. 78. Л. 359–363 об. . В нем усилия частных предпринимателей на поприще пушечной индустрии оценивались пренебрежительно. «Мобилизованная отечественная промышленность, выдвинув наиболее мощную промышленную группу, все же не смогла оказать сколько-нибудь существенной помощи в увеличении числа артиллерийских орудий, — говорилось в докладе. — Продолжающие поступать предложения частных предпринимателей также не обещают особого успеха, хотя касаются одного [лишь] самого малого из существующих полевых калибров».

Упомянутые Маниковским предложения частных заводчиков о создании новых орудийных заводов были отклонены — «отложены», как рассчитанные для «потребностей мирного времени». Одно из таких предложений поступило от Общества Путиловских заводов, как раз в этот момент оскандалившегося срывом полученных заказов. Другое — от Брянского общества, просившего заказ на 1500 3-дм пушек с исполнением в 1917–1920 гг. (в первой половине 1917 г. — только 100 шт., далее по 55 в месяц). За каждое орудие Брянское общество просило 12,5 тысячи рублей. При таких условиях артиллерийскому ведомству показалось «даже более выгодным» предложение П.Г. Солодовникова. Тот назначил цену 10,5 тысячи рублей (включая 2,5 тысячи на оборудование), и если Брянское общество обещало дать в течение 1917 г. только 430 орудий, то Солодовников — 600. Он уверял, что у него «имеются уже готовые здания для пушечного завода с двигателями» и что прямо на Урале «имеются несколько механических заводов, могущих исполнить заказы на станки и молоты».

Владелец Ревдинского округа на Урале (110 тысяч десятин леса и, по его словам, «30 тысяч душ населения, тесно связанного с округом» земельными наделами и «лесными, рудничными и прочими по округу работами»), Солодовников был «юрист по образованию, совершенно некомпетентный в технических вопросах и в горном деле» (так отозвался о нем глава организации уральских горнозаводчиков Ф.А. Иванов). В 1915 г. он «развил бешеную деятельность для получения военных заказов», и ему удалось по контрактам на снаряды получить авансов на 11,3 млн. руб., пустив их в биржевые игры и другие махинации (через возглавляемый им Нижегородско-Самарский банк). Для выпуска обещанных снарядов завод был плохо оборудован, работы шли кое-как. Обследования, проведенные в августе 1916 и мае 1917 г., выявили, что «бухгалтерия округа представляет пародию на счетоводство», отчетность же за 1916 г. отсутствовала, в балансе фигурировали «неизвестные цифры» {386} 386 Залесский С.А. Мобилизация горнозаводской промышленности на Урале в годы Первой мировой войны // Исторические записки. 1959. Т. 65. С. 102–105; Неклюдов Е.Г. Уральские заводчики во второй половине XIX — начале XX века: владельцы и владения. Екатеринбург, 2013. С. 540–545; РГВИА. Ф. 29. Оп. 3. Д. 726. Л. 1–2 об. Заявление Солодовникова, 6.XI.1915; Ф. 369. Оп. 3. Д. 80. Л. 7–8; Выписка из журнала Комиссии Тимашева, 23.Х.1915; Доклад ГАУ в Особое совещание по обороне, 27.XII.1915; ЖОСО 1916. С. 54–55. . Всё новые многомиллионные заказы следовали один за другим — на крупные морские снаряды, никель, медь, наконец дело дошло до пушек.

8 июля 1917 г. Особое совещание по обороне, рассмотрев результаты обследования округа ревизионной комиссией, постановило «в интересах обороны» и «в ограждение интересов казны» потребовать от Солодовникова «полного отчета в израсходовании полученных им авансов» и «принять возможные меры к возвращению» их в казну; часть заказов аннулировать, другие сократить; морскому ведомству — заняться «выяснением обстоятельств выдачи заказов Солодовникову на изготовление тяжелых снарядов». Три месяца спустя, когда обнаружилось, что Солодовников «определенно стремится к закрытию предприятия» и «все сделанные им распоряжения гибельно отражались на постановке дела», Особое совещание решило округ секвестровать, «признав принципиально желательным приобретение названного округа в казну». Опыт сотрудничества с частной инициативой, как обобщил его Маниковский, указывал на «необходимость самому военному ведомству озаботиться принятием надлежащих мер для создания в возможно недалеком будущем производства многочисленной и могущественной артиллерии» {387} 387 ЖОСО 1917. М., 1978–1979. С. 545–547, 549–550, 853–854, 861; РГВИА. Ф. 369. Оп. 3. Д. 78. Л. 359–361. Доклад ГАУ военному министру, 27.1.1916. .

Пока же ГАУ ставило главной задачей — «хотя не очень широкой, но вполне выполнимой» — переместить ПОЗ в Саратов и очень быстро, «через год после начала постройки», в 1917 г., организовать «производство орудий только тех калибров, которые уже изготовляются Петроградским заводом» (помимо полевых 3-дм пушек, выпускаемых и другими заводами — Пермским, Путиловским, группой РАОАЗ): горные 3-дм пушки, 48-лин. гаубицы образца 1909 г. и 42-лин. пушки, но добавить 48-лин. гаубицы образца 1910 г. [87] Увеличение мощности завода после переноса в Саратов намечалось по 3-дм пушкам обр. 1902 г. с 360 до 600 в год; по горным — со 120 до 360; по 42-лин. — с 60 до 144; по 48-лин. гаубицам обр. 1909 г. — со 144 до 480; по гаубицам обр. 1910 г. — с 0 до 120. Было намечено увеличение выпуска 42-лин. пушек с 60 до 144 в год — очевидно, исходя из того, что с осени 1916 г. ПОЗ уже выпускал в среднем до 3 шт. в месяц (ВПР. С. 627; Маниковский А.А. Указ. соч. Ч. 2. С. 167). Будущий завод должен был располагать собственным кузнечным оборудованием; оставался неразработанным вопрос о литейном цехе и полигоне. Расположение в Саратове считалось выгодным в транспортном отношении. Но поставки с посторонних сталелитейных заводов дорого обходятся и ненадежны, поэтому болванки и поковки «предполагается доставлять новому орудийному заводу с решенного к постройке 2-го сталелитейного завода артиллерийского ведомства в Екатеринославском районе».

Маниковский указывал, что ПОЗ уже «закончил самый трудный и длительный период установки производства пушек и в настоящее время обладает труднополучаемыми станками и контингентом опытных лиц». Но расширить завод «возможно лишь при переносе… на новое место вдали от Петрограда»: Саратов — сравнительно «благоустроенный город (канализация, водопровод, электрическое освещение и хорошие мостовые)», привлекательный для «мастеров разных специальностей, которые стремятся в большие города», подобные Саратову — крупному университетскому городу. Этого преимущества лишены и Пермь и Царицын, оттого и «замечено», что «механическая отделка пушек на этих заводах не может быть поставлена на ту высоту, каковой она достигла на Петроградском орудийном заводе» (как могло быть это «замечено» на Царицынском заводе, еще недостроенном и не приступившем к изготовлению пушек, Маниковский не объяснял). По его мнению, имея свой завод, ГАУ получало бы орудия своевременно и по более приемлемым ценам, чем от частных заводов. Да и затраты на устройство самого завода (14,5 млн. руб.) невысоки «по сравнению с суммами, испрашиваемыми частными предпринимателями на оборудование заводов с производством всего одной системы», тогда как завод ГАУ будет выпускать пять различных систем. В итоге новый завод по мощности соответствующих цехов превзошел бы Путиловский. 30 января Поливанов поддержал проект: «Ведь Артиллерийская комиссия занята обозрением условий для создания пушечного завода; там и предложение Солодовникова и будет речь о Царицынском заводе». Последовало распоряжение: саратовский проект «срочно внести в подготовительную комиссию» по артиллерийским вопросам {388} 388 РГВИА. Ф. 369. Оп. 3. Д. 78. Л. 359–363 об.; Ф. 29. Оп. 3. Д. 5372. Л. 2 об.; Маниковский А.А. Указ. соч. Ч. 2. С. 163–164. .