Вера Заведеева - Иван Иванович Заведеев. Судьба флотского офицера

Жили студенты на частных квартирах и, кроме учебы, старались подработать, где только можно. Хозяйка квартиры, где обитал Иван с товарищами, организовала на дому колбасное производство и эксплуатировала ребят, заставляя их с четырех часов утра до начала занятий разделывать мясные туши и прокручивать их на огромных мясорубках. Каждую субботу Иван отправлялся в деревню за 25 километров помыться в бане и набрать продуктов на следующую неделю. Обратно с тяжелой поклажей он возвращался в два этапа: сначала добирался до деревни, где жила бабушка, мать его матери, а рано утром в понедельник шел дальше, уже с бабушкиным «довеском».

У бабушки с дедушкой было пять дочерей и трое сыновей. В Германскую все сыновья оказались на фронте. Старший был ранен в голову, средний попал в плен, вернулся с туберкулезом и в 20-е годы умер. Младший, статный красавец, служил в гвардии и был расстрелян по приговору полевого суда за антивоенную агитацию.

После защиты дипломного проекта в 1923 году в Петроград Иван, как ему мечталось, не попал – там была повальная безработица и туда не пускали. Пришлось возвращаться в деревню и работать в своем хозяйстве, где уже подросли «рабочие руки» – младшие братья. В том же году он вступил в комсомол. В волостном комитете комсомола ему предложили создать ячейку в своей деревне. В нее вошли три человека. Ребят зачислили в ЧОН – часть особого назначения, боровшуюся с контрабандистами. Кулаки переходили латвийскую границу через болота и меняли золото и серебро на спирт, сахарин, часы, одежду, обувь и другие дефицитные товары. Комсомольцы вместе с милицией отлавливали их. Пришлось побегать с наганом и Ивану, защищая односельчан и от своих кулаков-подкулачников, и от пришлых бандитов, которые хлынули из голодных городов, норовя отнять у сельчан последнее.

В 1924 году Ивана избрали в волостной комитет комсомола. В Ильин день в его деревне был праздник. Пьяные местные контрабандисты решили расправиться с комсомольским вожаком и его товарищем из волостного комитета. Но ребят вовремя предупредили, и они укрылись на сеновале. Всю ночь пьяная компания буйствовала, разыскивая их по деревне, но так и не смогла учинить над ними расправу.

Работы в деревне для Ивана не было, и волостной комитет комсомола порекомендовал его на должность заведующего кооперативом в соседнем селе. Однако Иван, у которого к торговле совсем не лежала душа, хотел учиться дальше, мечтая поступить в институт в Петрограде, который был уже переименован в Ленинград. В сентябре, попросив у отца денег на дорогу, для чего тому пришлось продать бычка, он собрался уезжать, запасшись рекомендательными письмами знакомых к их питерской родне. Мать поплакала-поплакала, собрала ему котомку с нехитрыми пожитками и благословила в дальнюю дорогу.

Братишки утешали ее, говоря, что Иван поищет-поищет работу, изголодается, да и вернется домой. Отец отвез его на станцию в Опочку и посадил в поезд.

Всю дорогу Иван не смыкал глаз. Что-то ждет его в этом огромном, шумном, многолюдном городе, одного, вдали от семьи? Вот и Ленинград. Иван направился к трамваю, чтобы добраться до нужного ему проспекта, который запомнил еще тогда, на техникумовской экскурсии. Услышав от кондуктора, что ему пора выходить, он, не дожидаясь остановки, спрыгнул на мостовую… и кубарем полетел вслед за трамваем вместе со своей рассыпавшейся котомкой к великой радости развеселившихся прохожих.

Родственники деревенских знакомых не слишком обрадовались его появлению, но все же предложили остановиться у них на несколько дней. Хозяин дома, работавший на электростанции, попробовал помочь Ивану с работой, но ему отказали, несмотря на диплом электромеханического техникума. Пришлось искать еще одного родственника, который был ему «седьмая вода на киселе» – бывший муж троюродной тетки. Этот дядька во времена НЭПа организовал свою чайную. Он предложил Ивану и «стол», и «дом», и «работу» – питаться со всей обслугой бесплатно, спать в чайной на диване и тут же работать дворником.

Вскоре он через своих знакомых устроил Ивана на Пробочную фабрику № 3 имени Октябрьской революции.

Пробочная фабрика № 3, возможно, была предшественницей существующей ныне пробочной фабрики № 4 на Лифляндской улице, построенной в 1938 году

Осенью 1925 года Ивана призвали в Красную Армию, но призывная комиссия дала ему отсрочку на год, и он вернулся на фабрику, где его определили в сверловочный цех. На этой маленькой фабрике работала в основном молодежь – по большей части девушки. Ивана избрали секретарем комитета комсомола фабрики. Работать с женским коллективом было приятно, но нелегко: чуть что – сразу в слезы. Зато с парнями все было отлично. Иногда устраивали веселые вечеринки у кого-нибудь на квартире с выпивкой и танцами. Были и ухаживания за девушками, но пока ничего серьезного.

В октябре 1926 года Ивана призвали служить в военно-морской флот, и фабричные ребята устроили прощальный вечер своему комсомольскому вожаку. Его направили в Кронштадт в Электроминную школу [1] Электроминная школа, открытая в Кронштадте в 1874 году, была первым специальным учебным заведением, готовившим специалистов по минному и военно-телеграфному делу. В этой школе, имевшей хорошо оборудованные физическую и электротехническую лаборатории, проводили свои опыты изобретатели электроосветительных приборов А. Н. Лодыгин и П. Н. Яблочков. Здесь преподавал физик и электротехник А. С. Попов, изобретатель радиосвязи. , откуда он еще умудрялся посылать заметки в фабричную газету, подписываясь «Иван Кронштадтский». Первое время новобранцев нещадно муштровали строевой подготовкой, но потом отобрали тех, у кого было высшее и среднее образование, в торпедные классы и стали готовить из них командиров отделений – всего за год. В Кронштадте в увольнение особо никуда не пойдешь, зато, вырываясь изредка в Ленинград, морячки отводили там душу с друзьями и подружками.

Через год, осенью 1927 года, курсантов распределили по кораблям. Иван вместе с двумя своими товарищами попал на эсминец «Калинин», где они вскоре освоились в новой корабельной жизни. Иван служил сначала рядовым матросом, а потом командиром торпедного аппарата [2] В июле 1941 года во время трагического Таллинского перехода, когда погибло много кораблей Балтийского флота, эсминец подорвался на немецкой мине, и только благодаря мужеству и умению его капитана значительную часть экипажа корабля удалось спасти. . Зима прошла в напряженной учебе, а летом корабль уходил в море на торпедные стрельбы. Однажды отправились в дальний поход в Швецию, в бухту Хоно. На пути попали в сильный шторм, баллов семь-восемь. Многие матросы страдали от морской болезни, но Ивану повезло – на него качка действовала не сильно.