Зохра Аскерова - Одиссея «корабля дураков»

Я хочу продолжить свои мысли словами Роберта Фаулза: «Для писателя очень важно жить меж двух миров, я бы сказал это основной определяющий фактор… На самом деле неспособность жить в реальном мире, поэтому приходится стремиться к нереальным мирам. Я бы сказал, что это относится ко всем профессиям…».

Поэт и философ Шамс Табризи в одном из стихов написал: «Опереди слово чтобы увидеть простор и свободу». Конечно, ведь в этом просторе слово, словно птица, свободно. Если же эта свобода не стоит на службе у любви, красоты и гармонии, то она превращается в фантасмагорию, способствует распространению хаоса. Даже в юморе сюрреализма реальность – это мишень для насмешек, как говорится, «сонной» критики. К примеру, Андре Бретон в своем «Манифесте» так охарактеризовал сюрреалистов: «Деборд Вальмор – в любви, Бертран – в изображении прошлого, Бодлер – в морали, Рембо – в жизненной практике, Нуво – в поцелуе, Фарг – в создании атмосферы, Реверди – у себя дома, Руссель – в придумывании сюжетов – настоящие сюрреалисты». Почему-то я вспомнила мысли Э. Хемингуэя из шести слов напоминающие сюрреалистичный сон: «Я спрыгнул. А потом изменил решение». В этом последнем и опоздавшем признании скатившегося вниз человека, чувствуются отличительные черты Хемингуэя. Наверное, Андре Бретон назвал бы Хемингуэя сюрреалистом в самоубийстве. Для таких людей граница между жизнью и смертью стерта. «Скатываясь вниз головой», их гениальность одновременно и осознает, и отрицает себя. Вспомним храбрую позицию против общества и искусства французского художника Марселя Дюшана и его попытку превращения красоты в уродство, а именно картину «Усатая Джоконда», нарисованную им в 1919 году. Свое творение он считал более современным и интересным. Оригинальное творение Леонардо да Винчи он называл «Бритой Джокондой». Не разделявший взгляды сюрреалистов, Жан Поль Сартр писал: «Во всех своих творениях они стремятся вместе с собой уничтожить и все реальное».

Талантливые интеллигенты каждого нового поколения старались поймать ритм времени, в котором жили и своим искусством показать протест тяжелым итогам войн. Биение этого пульса ощущается ярче в поэзии, музыке, живописи и оно занимает особое место в зарождении и развитии новых художественных веяний в обществе. Карл Густав Юнг писал: «Чем больше этот мир становится ужасным, тем абстрактней становится его искусство, однако в мирное время в искусстве появляется реализм. Большинство веяний распространяются именно в военное время».

До начала ХХ века в изобразительном искусстве Европы господствовал реализм. Но когда во время Первой Мировой Войны, мир в глазах представителей искусства потерял свою гармонию и рациональность, то словно и изображение жизни постепенно потеряло свой смысл. Взгляд на мир творческих людей стал резко меняться.

Теперь они изображали не то что видели, а то, что чувствовали.

Т.А.Пархоменко в статье «Первая Мировая Война и интеллигенция России» пишет: «Война – трагедия истории и отношение к ней интеллигенции всегда была неоднозначной… Наиболее полно и ярко пацифизм творческого сообщества был выражен М.А. Волошиным: «Я отказываюсь быть солдатом, как европеец, как художник, как поэт», – писал он в 1914 году военному министру В.А. Сухомлинову – «Как поэт, я не имею права поднимать меч, раз мне дано Слово, и принимать участие в раздоре – раз мой долг – понимание». Последователи Л.Н.Толстого принимали в этом движении особенно активное участие. Антивоенное движение получило широкий мировой резонанс…Всех поражало, например, с каким апломбом военный министр России «генерал Сухомлинов хвастался тем, что за двадцать лет он не прочел ни одной книги» таким же, в большинстве своем был и командный состав армии, прозванный князем С.П.Оболенским «диктатурой пьяных полковников» под власть которой миролюбивая интеллигенция никак не хотела попасть».

Также в статье упоминается приезд в Россию в 1914 году основателя футуризма Ф.Т. Маринетти. Еще в 1903 году в своем романе

«Разрушение» он писал, что нужно снести все библиотеки, музеи, все прошлые центры культуры и называл войну гигиеной мира. Я не буду вдаваться в подробности, рассказывая о творческих людях, протестующих против войны, либо уклоняющих от нее. Как я писала выше, войны и революции создавали большие возмущения в умах и сердцах людей. И хотя в их духовном мире запаха пороха и ужаса смерти нет, позиции большинства интеллигенции до и после войны менялись.

Тут к месту вспомнить мысли Жоржа Батайа: «Внутри себя я открыл театр. Здесь играют фальшивый сон. Подделка под ничто и я обливаюсь потом, настолько мне стыдно. Надежды нет, смерть – задутая свеча». Разумеется, репертуар этого «театра» – время, а монологи абстрактных актеров принадлежат автору. Веками войны, как и спектакли, «играют» на полях сражений. Кровь, проливающаяся там, ужасающие сцены сражений и смерти не могут повлиять на восход и заход ни солнца, ни луны. Словно они не слышат криков и лязга оружия, разносящихся по этому кровавому полю. Как ни в чем не бывало, они одинаково освещают и согревают своими лучами обе враждующие стороны. Социальная несправедливость, тяжелые итоги войн, растерзанные судьбы людей усугубляют их внутренние потрясения. Жизнь и смерть в их глазах обретают новый, иной смысл. Возможно, именно поэтому сюрреалисты стремились отгородиться от реальности и уйти в параллельную реальность. В их снах люди не гибнут как в настоящих войнах, кровь не проливается, государства не отделяются границами, карты не изменяются и возможно эта свобода и дает им крылья и вдохновение. Кто знает?!

В 1938 году в Париже было опубликовано собрание сочинений «Траектория сна», куда попали сюрреалистические сочинения писателя русского происхождения Алексея Ремизова. Он, как и другие авторы, пытался объяснить «анатомию» сна. Думаю, мы не ошибемся, назвав рассказ А. Ремизова «Переход и затор» художественным сном. Демонические авторы «творцы своих снов» более всех привлекали его. Он пишет цикл миниатюр о снах из произведений Гоголя. Он пишет книги о Пушкине, Лермонтове и Тургеневе. Среди своих современников он был не единственным, кто рассуждал о метафизической природе снов. Ремизов писал: «Я рассыпаю слова и по их звучанию формирую мысль». А. Блок по идейному содержанию его творений называл Ремизова достоевщиной в кубе. Однако представители старшего поколения Куприн, Горький, Андреев, Короленко отрицательно оценивали далекое от реальности творчество Ремизова. Из книги Елены Обатниной: «Алексей Ремизов: личность и практики писателя»: «В широком диапазоне дарования писателя нашли отражение самые различные идейно-эстетические и художественные парадигмы». В творчестве Ремизова немалую роль сыграло близкое сюрреализму «снотворчество», написанное в жанре мемуаров. Привнося в творчество свои личные сны, он начинает осознавать новый образ мышления, природу другой действительности. Его известный роман «Пруд» привел в замешательство читателей, а роман «Часы», не успев выйти в свет, подвергся запрету: вначале за неуважение к верховной власти, затем за оскорбление нравственности. В романе «Часы», написанном в 1908 году поэт Корней Чуковский отмечает о существовании идей мистического анархизма.