Виталий Калгин - Виктор Цой. Последний герой современного мифа

Марьяна Цой:

У меня нет никаких отношений с этим человеком… Если бы мы с ним не встретились, было бы лучше для нас обоих. Я не хочу ничего выворачивать наизнанку, это наши внутренние проблемы [792].

Инна Николаевна Голубева:

Не было ссор у Марьяны со Шписом. Он был у нас. Еще на Ветеранов.

У него были очень зоркие глаза, которые бегали, как у вора на ярмарке. Он все сек, все просекал, все видел. И это было очень заметно – мне, во всяком случае. И у меня он не вызывал положительных эмоций [793].

Не существует никакой конкретной информации относительно причин взаимной неприязни Марьяны и Юрия. Но Айзеншпис всегда плохо отзывался о Марьяне Цой. Возможно, причина кроется в том, что Айзеншпис появился в жизни Цоя в момент их с Марьяной конфликта и потому перенес на нее эмоции Виктора. И там, где остальные тактично молчали, он своего отношения не скрывал…

Как бы то ни было, Юрий Айзеншпис честно отработал с «КИНО» их единственный, по-настоящему звездный сезон, был этим горд, но никогда более к этой теме не возвращался.

13–14 июня 1990 года на Большой спортивной арене стадиона «Даугава» в Риге прошли концерты группы «КИНО». На каждом побывало примерно 10 тысяч зрителей. Выступление продолжалось чуть больше 40 минут (на разогреве был коллектив «ТВИН»), Группа играла обычную по тем временам программу – и композиций из альбомов 1987–1989 годов: «Группа крови», «Пачка сигарет» и т. д.

Дни были ветреные, и Цой сетовал, что «весь звук в сторону уносит». Кроме того, шум поездов, проходящих по расположенной в непосредственной близости от арены железнодорожной ветке, придавал звучанию особый колорит. Исполняя песню «Перемен!», Цой и не подозревал, насколько эти перемены близки…

После концерта Цой приехал из Риги в Плиенъциемс, где уже находилась Наташа Разлогова со своим сыном. Огромный, красивый лимузин, в котором привезли Цоя, привел в полный восторг детей и деревенских жителей. После небольшого отдыха Виктор с Наташей вновь уезжают – группу «КИНО» ждут в Архангельске и Москве.

21 июня – день своего рождения – Виктор отмечал в Москве. Вообще Виктор не был ритуалистом и не отмечал праздники, в том числе и собственный день рождения, поскольку всегда находились какие-то отвлекающие дела. Из праздников Цой отмечал только Новый год. Поскольку у Наташи был сын, то, соответственно, в доме всегда были елка, подарки и домашняя вечеринка для родственников. Но день рождения особым праздником не был.

Рашид Нугманово последнем дне рождения Виктора:

Совсем не помню. Точно был в Москве, встречались, обсуждали сценарий, который был в процессе работы. Помню, и Джоанна была, собирались на предстоящий концерт в Лужники, и Джоанна дала мне свою служебную проходку, но я пропустил – был чем-то занят. Спросил Наташу, тоже не помнит, как провели день рождения. Наверняка без пафоса и посиделок, как обычный рабочий день, дел ведь было невпроворот в те дни [794].

24 июня 1990 года в Москве в Лужниках состоялся последний концерт «КИНО». Он стал самым масштабным в карьере Цоя. 62 тысячи человек пели стоя вместе с ним. Он очень устал, но был счастлив. В фильме «Виктор Цой. Группа крови», показанном 15 августа 2010 года по Первому каналу, говорилось, что после концерта в гримерке Виктор ни с кем не разговаривал. Молча собрал вещи, попрощался. На следующий день он уезжал в Латвию, – это был запланированный отпуск [795].

Это не совсем так. После этого концерта Цой был весел и счастлив. Все жутко устали, но былирады, что все прошло замечательно. Есть фотосессия, сделанная Сергеем Берменъевым с концерта в Лужниках, там как раз Виктор с Наташей сняты в гримерке после выступления. Довольные и счастливые…

Кстати, в газетах писали, что «чайку» с Цоем внутри восторженные поклонники вынесли из Лужников на руках [796] . Это журналистская выдумка, базировавшаяся на словах людей, которые якобы «сидели вместе с Цоем и Разлоговой в этой самой „чайке“ в момент ее выноса из Лужников на руках».

В частности, некий человек, представившийся Сергеем Васильевым и обозначивший себя другом Виктора Цоя, на сайте yahha.com рассказал такую историю:

«Цой приехал!» – услышал я, когда был в гримерке. Заходит Цой. Весь в черном. Постоянно курит. Потом подтянулись остальные участники группы. В этот день у гитариста «КИНО» Юрия Каспаряна был день рождения. Приехала Джоанна (его супруга). Пили шампанское, разговаривали, курили «Marlboro», пили колу… В общем, атмосфера была праздничная. Постоянно ходили журналисты. Потом группа ушла на сцену. Был очень теплый вечер, когда все пришедшие на стадион хором скандировали: «Перемен!» После концерта Цой выглядел весьма уставшим, мокрым и сонным. Он лежал в гримерке около 10 минут. После завершения «фуршета» я с Цоем ехал в одной «чайке», которую вынесли на руках со стадиона сотни подростков-тинейджеров. Было довольно-таки страшно, ведь никогда не знаешь, чем все это может закончиться… Мы приехали с Цоем и его подругой Натальей в их квартиру, где всю ночь напролет пили, говорили о музыке, кино, про новый фильм, о политике, женщинах… Цой сказал такую фразу: «Как меня все это достало! Хочется покоя и тишины…» Он сказал об этом так, как будто бы решил уйти и не возвращаться никогда в этот «шоу-бизнес». Он спел под гитару свои новые песни, которые мне удалось записать на диктофон, – «Кончится лето», «Нам с тобой», «Красно-желтые дни», «Муравейник»… Утром мы позавтракали. Цой показал свой новый «Москвич-2141». В те времена эта машина была самой крутой в Советском Союзе. Цой довольно хорошо водил. Мы покатались по Москве. Обедали в ресторане. Цой рассказывал, что у них, мол, самый крутой продюсер – Айзеншпис, у которого все продумано. Он был этим очень доволен. Он высадил меня у метро в районе трех вокзалов, и мы распрощались. На прощание Цой подарил мне несколько экземпляров афиш с последнего концерта, где он выступал прошлым вечером, и расписался на них: «Удачи! В. Цой». В августе он звонил мне пару раз из Риги, где отдыхал вместе с ребенком и своей подругой. Звал к себе. Сказал, что записали демо к новому альбому, который впоследствии будет последним в истории «КИНО». Но я так и не приехал… Может быть, что-то удалось бы изменить и не было бы той ужасной катастрофы? [797]