Виталий Калгин - Виктор Цой. Последний герой современного мифа

Я в тот год уехала на майские праздники в Крым, и мы там зависли на все лето. Там у моего мужа были дела, связанные с каким-то банком, у меня – мои киношные дела, а у Вити были, если опять же не путаю, как он говорил, какие-то суперважные концерты в Москве летом, и потом он еще собирался альбом делать в Прибалтике.

И вот мы шутили, кто к кому теперь на машине приедет и где пересечься – в Крыму или в Прибалтике… То есть я вскоре уехала и, собственно, с машиной его уже, кажется, и не видала. Насколько мне помнится, еще разок, кажется, встречались – в «Аисте», здесь у нас, на Патриках, но это неточно, может быть, это раньше было. Потом созванивались уже из Крыма – он говорил, что суперски его концерты в Москве прошли. То есть это я, по-моему, звонила: или желала успеха, или спрашивала, как дела, – там должен был какой-то очень важный концерт быть, в какой-то определенный день тем летом. К сожалению, это все за давностью я помню очень смутно. Помню, Курехин был первый, кто позвонил мне в Ялту, когда Витя погиб (я в тот момент в Ялте была), и он плакал просто [805].

Как Цой, у которого был «белый билет», получил водительские права?

В те годы проблемы с правами решались также легко, как и сейчас. Вопреки весьма распространенному убеждению, мать Марьяны, Инна Николаевна, категорически отрицает тот факт, что машина была оформлена на Марьяну Цой. Она утверждает, что Марьяна не имела к машине никакого отношения, что, кстати, подтверждается доверенностью, скан которой Наталия передала коллекционерам и фотографию которой можно увидеть в этой книге.

Ездил Цой до этого момента недолго. Буквально несколько месяцев. И ездить толком не умел. Поездка в Латвию в тот год была первой поездкой на большое расстояние. Цой понимал, что навыков вождения у него мало, и в целом был осторожен. По выражению Марьяны, он всегда «ходил на мягких кошачьих лапах», что, однако, не мешало ему разгоняться на пустых трассах или легонько стукать машину Айзеншписа.

Дом «Зелтини». Фото неизвестного автора из архива Наталии Разлоговой

Виктор Цой с сыном Сашей на отдыхе в Латвии. 1990 год. Фото из архива Наталии Разлоговой

Евгений Додолев:

Цой любил тихонечко подъехать сзади и легонько стукнуть бампером машину Айзеншписа. Юрий очень бережно относился к своему имуществу, поэтому выбегал из машины, испуганно разглядывал задний бампер, а Виктор делал невозмутимое лицо, и все потешались над бедным Айзеншписом, который никак не мог сделать замечание Цою и вынужден был все это терпеть… Никакого ущерба машинам эти шалости, конечно же, не наносили [806].

Юрий Айзеншпис:

К тому времени он уже стал шалить на дороге. Помню, мы с ним отправились в одно место, и он мне на пятки наступал, терся о мой бампер. Он уже хорошо водил машину, но я думаю, что этого было недостаточно – опыта все-таки не хватало [807].

Юрий Каспарян:

У Виктора был «Москвич-2141». У Тихомирова «восьмерка», и у меня «восьмерка». Нельзя сказать, что мы были очень опытными водителями.

Я как раз перед этим учился водить, с Тихомировым вместе сдавали на права. По-моему, это было в 1988 году, потому что помню, что в Америке я уже ездил. Первый мой опыт индивидуального вождения. Мы туда приехали, и Джоанна сказала: я занята, вот машина, развлекайтесь. Права тогда у меня уже были. И я достаточно уверенно ездил. Изящно лихачил. А алкоголь Виктор не пил практически. Тем более за рулем [808].

Виктор Тихомиров:

Виктор Цой был трезвенником, никакой наркоты не употреблял, а если и употреблял, то быстро бросил. На самом деле он был очень мягким, добрым человеком, хотя выглядел, если хотел, жестким, даже суровым. Когда Цой стал петь низким голосом, то я едва не свалился со стула. Потом поднялся и написал его портрет [809].

Есть, конечно же, и иные мнения. К примеру, известный питерский тусовщик Дмитрий Левковский говорил:

Пил ли он? Конечно… Последний раз пили мы в одной компании на свадьбе Юрика Каспаряна. Он же не в космосе жил. «Киношники» просто в принципе не очень пили (по сравнению с другими группами, конечно). Но это не главное, всем надо было лечить душевные травмы [810].

Рашид Нугманов:

Нужно учитывать, что привычки вождения как таковой Виктор еще по-настоящему не выработал, он же меньше года водил. Вообще это самый опасный период любого водителя, – когда ему кажется, что навык уже появился, но впечатление это обманчиво и способно снизить внимательность, с которой ездишь, пока учишься. В те августовские дни Наташа мне рассказывала, что, когда они ехали в Прибалтику, на дороге произошел небольшой инцидент. Они приближались к какой-то развилке, где стояла машина, и Наташа почувствовала по манере вождения Виктора, что что-то произойдет. Так и случилось. То ли Виктору удалось резко затормозить перед той машиной, то ли они даже ее слегка поцеловали, надо уточнить, сейчас точно не помню, – факт, что он начал реагировать и сбрасывать скорость позже, чем следовало бы, и Наташа, сидящая рядом, это сразу почувствовала [811].

Как удалось уточнить, при въезде в Латвию Цой с Наташей действительно попали в небольшое ДТП. Цой резко затормозил и слегка стукнул стоящий на развилке дорог автомобиль (водитель которого не был уверен, куда ехать, – указателей не было). Инцидент был настолько мелким (Цой задел заднюю фару), что был улажен без ГАИ, и Цой с Наташей продолжили путь в Тукумсский район.

Тукумс – тихий провинциальный городок Латвии в полутора часах езды от Риги на электричке. Далеко позади опрятные особнячки-дачи Юрмалы. Плиенъциемс (Энгурская волость, Тукумсский район) – это рыбацкий поселок, известный в старые времена курорт. В начале прошлого века здесь строили парусники. От других приморских поселков Плиенъциемс отличается тем, что защищен от морских ветров огромной дюной. В Плиенъциемсе Цой в тот год был уже не впервые.

С Наталией Разлоговой Бирута Луге (хозяйка дома «Зелтини», где жил Цой) познакомилась давно – еще тогда, когда та находилась в первом браке. В «Зелтини» Наталия приехала первый раз с годовалым сыном. И с 1980 года проводила там каждое лето, в одних и тех же комнатах, возвращаясь в летнюю пору в Москву только на две недели Московского кинофестиваля, который проходил в нечетные годы.

Когда в июне 1987 года в Плиенъциемс среди ночи приехал молчаливый темноволосый парень по имени Виктор Цой, разыскивающий место проживания ее давней постоялицы, Бирута приняла к сведению изменения в личной жизни своей постоянной клиентки. О том, что этот парень музыкант, да еще известный, она узнала гораздо позже.