Аркадий Лисенков - Музыка созидающая и разрушающая

Критически мыслящее поколение конца 60 — начала 80-х годов, лишенное розовых грез своих отцов и дедов, видело эти кричащие противоречия и собственное бессилие перед ними. Принимая социалистические идеалы, не могло принять псевдосоциалистическую данность. Это порождало в массах чувство безысходности, духовного тупика. Люди, низведенные до положения винтиков огромной государственной машины, не могли подняться до организованного протеста против всесилия бюрократии. Это привело к ощущению безысходности и ее естественным следствиям, таким, как массовое пьянство, алкоголизм, наркомания, общественный инфантилизм. С медицинской точки зрения — это болезни, с нравственных позиций — падение. Объективный социолог увидел бы в этом пассивную форму социального протеста. Шли же тысячи старообрядцев, протестуя против Никоновской реформы, на самосожжение? Путь в никуда, путь к забвению...

В социально-психологическом плане рок-культура не выпадает из этого ряда. Как вытекает из вышесказанного, для его неудержимого развития была хорошо подготовлена национальная почва, на него был четко выраженный социальный заказ. И если бы рок не пришел с Запада, он возник бы в нашей среде, родился на отечественной основе.

Жизнеспособность рока в наши дни обеспечена целым рядом объективных факторов:

— и поклонники рока и его творцы вполне могут обходиться без предварительной художественной подготовки;

— рок имеет исключительно сильное воздействие на психику, на подсознание людей;

— рок способен сплотить в едином порыве огромную массу молодых рокеров;

— клубы и объединения рокеров способны к самоуправлению и к самофинансированию;

— рок способен к борьбе за существование и на волне перестройки все чаще от бездумной ритмизации уходит к социальным проблемам.

Ни один вид профессионального искусства и ни одна из форм художественной самодеятельности не имеет подобных достоинств. Они не могут ни собрать, ни повести за собой столь многочисленную аудиторию, ни обойтись без дотаций, без помощи со стороны. Рок-клубы могут! Когда я высказал эти соображения глубоко уважаемому мной профессору-медику, он хитро улыбнулся и спросил:

— А вам известны отменные качества алкоголя? Высокая калорийность, легкая усвояемость, веселяще-бодрящее воздействие на человека; его можно применять для обеззараживания ран, для гигиенических целей, чтобы согреть иззябшего человека, поставить банки и многое другое. А недостаток всего один: алкоголь — яд, наркотик!

О разрушительном влиянии гипертрофированного звучания и жестких металлических ритмов рока на физическое и психическое здоровье людей написано нашими и зарубежными исследователями немало (см. работы Г. Чедда, А. М. Фаруки, А. Д. Уоллис, Дж. Даймонда, Л. П. Новицкой, К. Г. Мяло, В. Е. Семенова и мн. др.). К сожалению, эта литература почти не известна не только широкому кругу читателей, но и самим рокерам. Что же касается теоретиков, защитников рока, то они стараются уйти от медицинской проблематики рок-движения. С одной стороны, это вполне понятно: они считают себя специалистами иного профиля. Но, с другой, те же медики, если самое чудодейственное лекарство дает серьезные побочные эффекты, излечивая одну болезнь, приносит другую, никогда не внедрят такое лекарство в практику. Следовательно, и «рок-культуру» нельзя рассматривать только на эстетическом уровне, без учета ее медицинских аспектов. Проблема рока давно из эстетической переросла в медико-физиологическую.

Гамбургская газета «Цайт» обнародовала результаты исследований шумового загрязнения окружающей среды и его последствий. Оказалось, что у многих восемнадцатилетних слух не лучше, чем у восьмидесятилетних. Профессор Герхард Харрер проанализировал связь между музыкой, эмоциями и состоянием вегетативной нервной системы. Выяснилось, что интенсивность звучания при исполнении шлягеров оказывает определенное воздействие не только на психику, но и на организм человека в целом: громкая музыка стимулирует выделение в кровь адреналина. Этот гормон сужает кровеносные сосуды, способствует повышению уровня сахара в крови, вызывает свертывание крови и подавляет иммунную реакцию. В современных условиях подобная реакция (когда-то она была спасительной: адреналин — гормон «бегства») разрушает здоровье.

Доктор Патрик Эшвен, хирург и музыкант (сообщение «Интернэшнл геральд трибюн», Париж), недавно издал книгу «Музыка и медицина», в которой показывает, что музыка оказывает более сильное влияние на человека, чем остальные виды искусства.

Интересное исследование провели врачи на родине музыкальной терапии — в Японии. На одной из фабрик отобрали 120 кормящих матерей. Разделили их на две группы, одна из которых слушала западную классическую музыку, другая — джаз и поп-музыку. В каждой группе было две подгруппы: одна пользовалась наушниками, другая — динамиками. У матерей, слушавших классическую музыку через динамики, выделение молока увеличилось на 20 процентов. У тех, кто слушал ее через наушники,— на 100.

У женщин, слушавших джаз и поп-музыку, выделение молока сократилось соответственно на 20 и 50 процентов. Эшвен считает причиной этого раздражающее воздействие поп-музыки (За рубежом. 1982. № 9. С. 23).

Газета «Нью-Йорк тайме» ознакомила своих читателей с выводами исследователей: шум стал причиной раздражительности, утомления, снижения производительности труда, повышения числа несчастных случаев, ошибок, провоцирует антисоциальное поведение с повышенной возбудимостью (За рубежом. 1983. № 4. С. 21).

Исследователи Орегонского университета (США) доказали: уровень шума препятствует развитию сенсорномоторных навыков у детей в течение первых двух лет жизни. Постоянное воздействие громких звуков также затрудняет развитие речи и подавляет исследовательский инстинкт (За рубежом. 1983. № 4. С. 21). Становится понятным ответ крупного советского ученого Э. Успенского на вопрос журналистов (накануне Дня защиты детей): «От чего и от кого хотели бы защищать детей вы?»— «От взрослых. И не только от тех, кто придумывает войну и нейтронную бомбу. А еще от родителей, от их воспитания» (Лит. газета. 1981. 4 нояб. С. 4).

У нас еще не ведется действенная борьба против шума, и он кое-где стал модой. Чем ниже мастерство музыкантов, тем выше увлеченность звуковыми эффектами. Справедливо писала «Литературная газета», что сила шума, которую способен воспринять человек, обратно пропорциональна его умственным способностям. Порою ансамбли бесконтрольны и не ограничены в подборе репертуара.

«Сумма» воспринятой модной («дикой») музыки в конечном счете приводит к качественным изменениям эстетических представлений (количество переходит в качество), к отрицанию исходной народной и высокохудожественной профессиональной музыки. Бессодержательность образцов западной музыки становится эталоном, и уже отечественные эпигоны плодят подобное. На смену лирической проникновенности и глубокой содержательности поэтических текстов народных песен приходит бесконечное варьирование худосочных строк и ничего не выражающих звукорядов.