Виктор Цой - Группа крови. Мне приснилось, миром правит любовь

Эй! Если ты есть, ответь со своей высоты,

Посмотри, что сделал своим подставленьем щеки.

Ты медлишь с ответом, но нет времени ждать.

Если я в мире гость, то и хозяин не ты.

Кто будет петь, если все будут спать?

Жизнь только слово, есть лишь Любовь, и есть Смерть.

Смерть стоит того, чтобы жить,

Любовь стоит того, чтобы ждать.

Желтые воды.

Желтое солнце.

Желтые странные дни.

Я хотел бы увидеть желтую воду,

Но для этого я слишком поздно рожден.

Я хотел бы стать деревом странной породы,

Но мой город металлом и льдом осажден.

[Каждый хочет знать, чем может кончиться спор.]

Следующая станция — «Невский проспект» — вперед.

[Поезд] Водитель метро знает конечную цель.

Как сделать так, чтобы было светло?

Как сделать так, чтобы было светло?

Крутить телефонный диск, говорить слова…

Выйдя из дома, я должен выбросить ключ.

Что могут сделать птицы без крыльев?

Как могут жить птицы без крыльев?

Я лежу на диване.

Гости отправились вон.

Остановка мотора вряд ли нарушит мой сон.

Цой.

Я шел переулком, я помню, это был вечер.

Автобусы едут в сторону центра, но мне

С ними не по пути.

Я шел переулком, я видел горящие окна,

Я ждал дождь, мне нужен был дождь —

Дождь мог меня спасти.

И первые капли легли на щеки, как слезы.

Я шел переулком, я помню,

Это был вечер.

Я шел переулком, я видел

Горящие окна.

Я был в телефонной будке,

Я слышал гудки телефона.

Ты можешь быть [стать] кем хочешь.

Все ждали дождь,

[И] дождь [нача] пошел утром,

И первые капли легли на щеки, как слезы.

Зонты [раз] раскрывались, как выстрелы за спиной.

Я видел, как лица смывались водой.

Мы уходим по утрам,

Мы приходим с темнотой,

Каждый знал и сам не знал чего…

Мы [сверн] уйдем с дороги и пойдем тропой,

Но подземные ходы гонят нас вперед, рушась за спиной.

Будет новая игра.

Новый пепел с новых папирос.

Каждый ждал и сам не зная чего…

Я работал долго на заводе Форда,

А потом решил: в работе смысла нет.

Я пойду ограблю старенького лорда

И куплю себе хороший пистолет.

И вот я безработный,

Я хожу [без дела] скучаю,

Поисками лордов занят целый день…

Мои друзья живут в тусклых подъездах,

Мои друзья ходят в гости друг к другу,

[Они считают]

Они измеряют время,

Они верят стрелке и кругу.

И каждый хочет забыть день рожденья.

[И каждый]

Для каждого ночь темнее чем [утро] вечер,

Но все они слышат песни,

И каждый владеет речью.

Наше время — это вечер и утро.

Чужая смерть красива, [клокочет] в висках:

Они белеют раньше всех [всего],

Особенно если тот, кто ушел, был любим…

Я иду по переулку, сам себе немного странен…

В легкой болезни есть своя странная прелесть,

Есть ощущение отдыха и пустоты —

Кажется, будто внезапно приехал в деревню,

И там тебе дарят искусственные цветы.

Но она продолжает печь пироги с курагой,

И лучше всего то, что ест их дядюшка Цой,

Но она…

2 р. Хорошо сигаретой жечь под хвостом марабу,

Но лучше всего стоять, прислонившись к столбу.

Я не знаю, как быть, я не знаю, кто прав,

Как сделать, чтобы наш день не прошел впустую,

Как сделать, чтобы бой не прошел впустую,

Как это что-то [твой взгляд] не тратить совсем впустую…

Опять пилот умер в кабине…

Все дороги приводят меня к тебе,

Дороги знают всё лучше, чем я.

И я не стану искать других дорог,

[Но всё, что мне нужно,

Всё, что мне…]

Мы живем в городах,

Называем асфальт землей,

Видим солнце на треть

[Спим во]

И к звездам ночами сидим спиной.

Какого цвета ночь?

Мой маленький пес,

Ошалевший от запаха роз.

О чем твои сны,

И какой тебя мучит вопрос?

Скоро [весна расс] рассвет,

Скоро птицы разбудят тебя.

Танцы, танцы, танцы, танцы —

Всё, что нужно иностранцу.

Звезды смотрят на нас, меняя места,

И это не зря.

Один любит рок, другой любит сок,

А третий идет по стране чудес,

А четвертый поет о трех-четырех.

Но какой в этом прок? Какой в этом прок?

Раньше у нас было так много комнат,

Полных людей, полных идей,

А сейчас — ничего, только рыба гниет

С головы у фашистских детей.

Дети минут никогда не поймут

Круговорота часов,

И придут на порог, и сломают дверь,

И расколят чашки весов.

Они не верят в победы добра над злом,

Как в победы зла над добром,

Они знают, что у них есть только

Серый день,

И они хотят жить этим днем,

Дети минут.

И один все кричит, а другой все молчит,

Ну а третий торчит, забивая болты.

А машине, которая шла на восток,

Обломали рога менты.

И я хотел бы спросить: почему и зачем

Ты повесил на грудь золотую медаль?

В этом зале все думают так же, как ты,

А ты смотришь вдаль, ты смотришь вдаль…

А еще я хотел бы узнать, почему

Так легко променяли вы море на таз?

Но друзья тут же хором ответили мне:

«Ты не с нами, значит, ты против нас».

Но если это проблема, то она так мелка.

Если это задача, то она так легка.

Это дети минут ломают дверь,

Не заметив, что на ней нет замка.

Улицы ждут ваших слез…

Улицы ждут ваших слез…

Виктор Цой. Ленинград. 1 мая 1987 года. Фото — Олег Флянгольц. Из архива Марьяны Цой