Мария Залесская - Вагнер

Насладившись триумфом в Санкт-Петербурге, Вагнер уехал в Москву, куда прибыл 20 марта, в пятницу, и разместился в гостинице «Билло» по адресу Большая Лубянка, дом 9. Он еще не знал, что в этот же день в Берлине Козима фон Бюлов родила вторую дочь Бландину Елизавету (1863–1941), назвав ее в честь своей недавно умершей сестры Бландины Оливье. Лист был сердечно благодарен дочери за то, что имена своим детям она дала в честь брата и сестры, с утратой которых любящий отец так никогда и не смирился…

Тем временем в Москве Вагнер был встречен как триумфатор. Его искренними почитателями очень быстро стали будущие основатели Московской консерватории Н. Г. Рубинштейн [383] Николай Григорьевич Рубинштейн ( 1835–1881) — русский пианист, дирижер, педагог, брат А. Г. Рубинштейна, один из создателей Московского отделения Русского музыкального общества (1860), организатор музыкальных классов при нем, преобразованных в Московскую консерваторию (1866), ее профессор и директор. Под его руководством состоялась первая постановка оперы «Евгений Онегин» силами учеников консерватории. Чайковский посвятил ему Первую симфонию, Второй концерт для фортепьяно с оркестром, «Русское скерцо» для фортепьяно и фортепьянное трио «Памяти великого артиста», написанное на смерть Рубинштейна. и Э. Л. Лангер [384] Эдуард Леонтьевич Лангер (1835–1905) — русский пианист, композитор и педагог, один из создателей и профессор Московской консерватории; автор квартета, трио, двух скрипичных сонат и фортепьянных переложений ряда произведений П. И. Чайковского, М. И. Глинки, А. С. Аренского. , ее будущий директор К. К. Альбрехт [385] Карл (Константин) Карлович Альбрехт (1836–1893) — немецкий виолончелист, хоровой дирижер, композитор и педагог, работавший в России. Вместе с Н. Г. Рубинштейном принимал участие в организации Русского музыкального общества и Московской консерватории, был ее директором (1883–1885) и одним из основателей Московского хорового общества (1878). , а также историк музыки Н. Д. Кашкин [386] Николай Дмитриевич Кашкин (1839–1920) — русский музыкальный критик и педагог, профессор Московской консерватории. Печатался в газетах «Русские ведомости», «Московские ведомости», журнале «Артист» и др. Первый историограф Московской консерватории. Его главные труды: учебник по элементарной теории музыки (1875), «Оперная сцена Большого Московского Театра» (1897). Оставил воспоминания о Чайковском (1896) и других известных музыкантах, в частности о пребывании Вагнера в России. .

Н. Г. Рубинштейн решил дать торжественный обед в честь Вагнера и пригласить на него в первую очередь выдающихся музыкантов, оркестрантов, принимавших участие в концертах, певцов Большого театра. На банкете присутствовал и князь В. Ф. Одоевский [387] Владимир Федорович Одоевский (1803–1869) — русский писатель, философ, педагог, музыковед. В 1844 году издал сборник философских эссе и рассказов под общим названием «Русские ночи», в 1846-м был назначен помощником директора Императорской публичной библиотеки и директором Румянцевского музея. Серьезно занимался собиранием и сохранением русского музыкального наследия, прежде всего православной церковной музыки. Автор трудов по музыке: «Русская и так называемая общая музыка», «Об исконной великорусской песне», «Музыкальная грамота или основания музыки для немузыкантов», «Музыка с точки зрения акустики», «Опыт о музыкальном языке», «Об истинной русской музыке», «О пении в приходских церквах», «К вопросу о древнерусском пении», «Русская и так называемая общая музыка». На открытии Московской консерватории произнес знаменитую речь «Об изучении русской музыки не только как искусства, но и как науки». — выдающаяся личность в истории русской культуры. Вагнер писал в мемуарах: «В лице этого человека я должен был, по словам моей приятельницы (М. Ф. Мухановой-Калергис. — М. З.), встретить благороднейшего из людей, который вполне поймет меня. В самом деле, попав после бесконечно-долгой, чрезвычайно утомительной езды в его скромную квартиру, я был принят всей семьей, сидевшей за обеденным столом, с патриархальной простотой» [388] Там же. С. 549. Подробнее о посещении Вагнером князя В. Ф. Одоевского см.: Сапонов М. А. Указ. соч. С. 79–80. . С князем Одоевским композитор встречался несколько раз. О том, что он смог, несмотря на некоторую долю скепсиса, сквозившую в мемуарах, понять и оценить масштаб личности Владимира Федоровича, говорит весьма примечательный факт: Вагнер не хотел уезжать из Москвы, не попрощавшись с князем. Усталый и не вполне оправившийся от болезни (сразу по приезде в Первопрестольную он даже был вынужден в связи с сильнейшей простудой перенести первый из намеченных концертов), Вагнер выдержал ради этого прощания «бесконечно долгую, чрезвычайно утомительную езду» через весь город.

Вернувшись в Санкт-Петербург, композитор написал в Москву благодарственное письмо Н. Г. Рубинштейну, в котором есть следующие строки: «Хоть я сейчас и уезжаю из России, но будьте уверены, что мой взгляд с особым умилением устремлен на Москву; и если я еще когда-нибудь вернусь сюда, то поверьте, что я с особенной радостью буду приветствовать Москву и моих московских друзей» [389] Цит. по: Сапонов М. А. Указ. соч. С. 82. .

Филармоническое общество Санкт-Петербурга сообщило Вагнеру о принятии его в свои ряды в качестве почетного члена. 11 апреля (30 марта), перед своим вторым петербургским бенефисом, он с благодарностью ответил обществу письмом, подводящим итог его поездке в Россию:

«Высокочтимые господа! Направленное мне от вас приглашение в Петербург оказалось для меня значительным велением судьбы. Приняв ваше приглашение, я тем самым открыл себе пути к признанию моей скромной деятельности в качестве дирижера и композитора, о котором никогда и мечтать не мог. Достигнутые успехи — а им, таким образом, способствовали вы, — окажут решающее влияние на всю мою заурядную жизнь. Также и воспоминания о возвышенных минутах, которые мы вдохновенно посвятили художественному сотрудничеству, никогда не угаснут в моей благодарной памяти. Я благодарю и превосходных артистов, принимавших участие в проведенных мною концертах. Ведь именно с оглядкой на них и на их великодушное решение я должен приносить благодарность за свой редкостный и блистательный триумф. Они тем самым снискали большое уважение у художника, чей творческий путь обильно усеян терниями. А вы завершаете начатое, принимая меня в почетные члены вашего Общества. Уверяю вас, что для меня это огромная честь, и я, принимая это почетное звание, никогда не забуду, чем я обязан вам. Так что, сердечно прощаясь с вами, воодушевленный искренней и горячей благодарностью, уверяю вас в своем дружеском почтении. Я всегда буду считать честью принадлежать к вашему кругу как преданный вам