Олег Мухин - Pink Floyd: Кирпич к кирпичу

На вопрос о том, почему они не играют музыку с альбомов до «Dark Side Of The Moon» (кроме «One Of These Days» с диска «Meddle»), Мейсон отвечает: «Есть что-то в большинстве ранних песен, что несколько устарело, стало несовременным — может быть, в стихотворном плане. Многие люди хотели послушать «Echoes», мы ее отрепетировали и какое-то время играли. Но, я думаю, Дэйв почувствовал, что это не совсем удобно — петь об альбатросах и солнечном свете. Это было несколько… как бы… хм-хм… — Смешливый барабанщик хихикает и закатывает глаза. — Мне нравится «Astronomy Domine». Проблема в том, что ты возвращаешься во времена, когда были популярны книга «I Ching» и космические исследования. Я думаю, это представляло некоторую проблему для Дэйва — выкрикивать эту информацию в публику, поскольку он приближается к степенному среднему возрасту. Ему легче говорить о том, как трудна жизнь и какой депрессивной она становится».

Мейсон говорит, что они собирались полностью исполнить «Dark Side Of The Moon» на нескольких представлениях, но «нам бы не понравилось ездить из города в город, играя эту вещь, потому что это недостаточно полный взгляд на всю нашу работу. Публика была бы расстроена, если бы не услышала песен с альбомов «The Wall» и «Wish You Were Here». Было бы неправильно повторять уже откатанное шоу. Но мне все же нравится эта идея для осуществления ее в будущем».

Пластинка «Animals» не представлена на концерте вообще — отчасти потому, объясняет Г илмор, что «мы могли исполнить три другие классные песни» за время звучания одной из этих огромных композиций оруэлловской трилогии. Песня «Sheep» лучше всех подходила для включения ее в репертуар, говорит Гилмор, «так как я имел большое отношение к созданию ее в том виде, в каком она вышла, и я очень горжусь ей. Но ее пел Роджер, и я думаю, что не смог бы спеть ее с таким же ядом, как он».

Уотерс, надо отдать ему должное, никогда не испытывал недостатка в смелости, чтобы отстаивать свои взгляды, — даже когда ему пришлось вести «Pink Floyd» не туда, куда хотели фэны, и в конце концов совсем покинуть группу. Его последний концептуальный альбом «Amused То Death» («Позабавленный до смерти»), работа над которым близится к завершению в Лондоне, обладает такими не традиционными для него элементами, как парочка легко запоминающихся энергичных мелодий и — подумать только! — счастливый конец.

Гилмор с легкостью соглашается, что он не достиг бы без Уотерса того, что он достиг сегодня, и что «Pink Floyd» много потерял с его уходом. Приводя в качестве примера «The Beatles», он замечает, что «целое было гораздо лучше, чем сумма его частей». К счастью для Гилмора, он может петь за Уотерса и использовать сценические эффекты из флойдовского арсенала 70-х годов, и лишь немногим заметна разница. Уотерс, наоборот, обходится не только без торговой марки «Pink Floyd», но также и без, что более существенно, гилморовского музыкального вклада. Однако есть надежда, что он все-таки будет рад тому обстоятельству, что даже в его отсутствие его старые идеи по-прежнему доносятся до столь огромной аудитории.

Когда Дэвид Гилмор собирался сформировать расширенный состав команды для «живых» выступлений «Pink Floyd», Тим Ренвик показался ему столь же логичной кандидатурой на роль второго гитариста, каким был Рон Вуд для «Rolling Stones». Отмучившись в средней школе вместе с Роджером Уотерсом, будущим оформителем флойдовских пластинок Стормом Торгерсоном («Hipgnosis») и Сидом Барреттом — который был к тому же командиром отряда бойскаутов у Тима! — Ренвик стал рьяным участником гилморовской кембриджской группы «Jokers Wild». «Я помню тот день, когда Дэйв ввалился в затхлый маленький клуб в Кембридже под названием «Alley Club» и сказал мне, что его только что взяли в «Pink Floyd», — вспоминает Тим. — Помню, я подумал: «Интересно, такое когда-нибудь случится со мной?»

В 70-е годы его собственная группа «Quiver» вместе с «Pink Floyd» делила менеджера Стива О'Рурка — которого Ренвик всегда очень уважал — и часто выступала у них на разогреве. После слияния «Quiver» с «Sutherland Brothers» Гилмор продюсировал некоторые их пластинки, а Ренвик сыграл на акустической гитаре на звуковой дорожке фильма «The Wall». Так как Ренвик аккомпанировал Уотерсу в его первом сольном турне, он гордится почетным званием единственного музыканта, работавшего с обеими конкурирующими флойдовскими командами.

«Работать с Роджером было немного утомительно, — вспоминает Ренвик. — Он относится к тем людям, которым необходимо иметь максимальный контроль над всем, что происходит; он просто одержим этим. Дэйв — почти полная противоположность ему, он очень мягкий человек. Он оставляет много вещей на твое усмотрение, тогда как Роджер подвержен навязчивым идеям: «Ты будешь делать вот так!» Эти гастроли гораздо лучше, гораздо больше чувства товарищества, настоящей команды. Уотерс же держится несколько обособленно, в отдалении от других.

Но когда мы проводили с ним время вне работы, он был действительно очень обаятельным парнем. Иногда он кажется слишком жестоким, поскольку твердо отстаивает свое мнение. Он склонен усиливать напряжение в группе, чтобы достичь хорошего результата».

Как бы там ни было, уотерсовские гастроли стали в итоге прекрасным шансом для Ренвика, потому что они положили начало его длительной дружбе с Эриком Клэптоном, чье участие в концертах «Pros And Cons» было, наверное, самым экстравагантным поступком во всей пестрой карьере Медленнорукого.

Гай Пратт, некогда игравший на басу в «Dream Academy» (чьи пластинки Гилмор продюсировал тоже), излагает свою нынешнюю позицию со слегка отличающейся точки зрения молодого поклонника «Pink Floyd»: «Когда эти парни в первых рядах сходят с ума, я не удивляюсь — я сам был одним из них». Скотт Пейдж, наоборот, слышал только одну песню «Pink Floyd» — «Another Brick In The Wall», — когда Гилмор пригласил его сыграть на саксофоне на пластинке «Lapse Of Reason» и затем принять участие в турне.

«Клянусь богом, я, наверное, единственный человек в мире, никогда не слышавший «Dark Side Of The Moon», — говорит Пейдж, до этого работавший с «Supertramp», «Toto», Джеймсом Брауном и Чаком Берри. — Но даже до меня доходили кое-какие слухи, что в «Pink Floyd» есть что-то особенное; их окружала некая таинственность. А теперь я их большой поклонник. Для меня Гилмор — это мастер мелодии. Он может убить тебя двумя короткими нотами; каждый вечер на моих руках волосы встают дыбом, когда он играет «Comfortably Numb».

Это первые гастроли, на которых я могу «носить свою собственную одежду». То есть я могу делать то, что я делаю, без чьих-либо постоянных указаний быть кем-то еще. Это самые легкие гастроли, в которых я когда-либо участвовал, потому что на меня не давят.

Дэйв — позитивно мыслящий парень. И Ник Мейсон тоже. Прошло какое-то время, пока некоторые из нас поняли, что Ник придает группе нечто, чего не купишь, — стиль и чувство, что он большая часть магии «Pink Floyd». Рик — тоже».