Мик Уолл - Когда титаны ступали по Земле: биография Led Zeppelin[When Giants Walked the Earth: A Biography of Led Zeppelin]

С годами появилось много трактовок обоих изображений. Многие из первых увидевших картину Риммера ошибочно посчитали ее портретом Икара, который погиб, подлетев слишком близко к Солнцу. В наши времена Плант тоже утверждал, что на лейбле Swan Song Икар. Однако в 1974 году, когда логотип появился впервые, многие поклонники предположили, что он в действительности мифологически изображает самого Планта — с крыльями. Но наиболее популярный и стойкий миф, окруживший логотип, сообщает, что логотип подразумевает Люцифера. Учитывая, что во время запуска лейбла Пейдж одновременно работал над саундтреком к «Восходу Люцифера», становится понятно, почему возникли такие слухи, а фигура на логотипе Swan Song воспринималась как Люцифер, возвращающийся к Свету. Конечно, такая интерпретация ничего не вменяла в вину Пейджу, однако в этот раз он решил отказаться от комментариев на эту тему. (Забавно, но сейчас в интернете можно купить футболки Led Zeppelin с надписью «Swan Song» поверх изображения не логотипа, но картины Риммера. Кстати говоря, оригинал картины сейчас находится в музее изобразительных искусств в Бостоне.)

Официальное открытие состоялось в мае 1974 года, и его сопроводили пышные и широко разрекламированные вечеринки в Нью — Йорке и через неделю — в Лос — Анджелесе. В нью–йоркском отеле Four Seasons гости лакомились заварной выпечкой в форме лебедей, а счет за еду и выпивку перевалил за 10 000 долларов. Все шло хорошо, пока разъяренный Грант не осознал, что «лебеди», за которых он заплатил, чтобы те элегантно прогуливались между гостями, в действительности были гусями. Бонзо и его неразлучный компаньон Рикардо — как раз зарядившись кокаином, нюхнув с тарелки в буфете, — преследовали гусей, выгнав их на улицу, где двое были раздавлены на забитых машинами дорогах Манхэттена.

Все прошло несколько лучше на второй вечеринке в отеле Bel Air в Лос — Анджелесе, где среди гостей были Граучо Маркс, Бил Уиман и Брайан Ферри. После вечеринки группа направилась к своему обычному столу в форме полумесяца в The Rainbow, где Джимми поссорился со своей новой главной лос–анджелесской подружкой, девятнадцатилетней моделью Биби Буэлл, которая считала, что он излишне жесток, когда игнорирует свою другую девушку, находившуюся там же шестнадцатилетнюю Лори Мэддокс. «Впервые я услышала Led Zeppelin, когда один парень проиграл мне в машине их первый альбом, пытаясь залезть мне в трусы, — позже вспоминала Биби. — В моем окружении все сходили по ним с ума. Что–то вроде «Тебе кто больше нравится, Джимми Пейдж или Роберт Плант?» Я думала, что Джимми Пейдж был самым красивым мужчиной, которого я когда–либо видела. Он был подобен ангелу».

Во время той же поездки в Лос — Анджелес группа наконец согласилась встретиться с Элвисом Пресли, который выступал в Форуме. Организатором выступил Джерри Вайнтрауб, агент и Zeppelin, и Пресли. Плант вспоминал: «Король жаждал узнать, кем были эти ребята, чьи билеты продавались быстрее, чем его». Быстро поднявшись в свой пентхаус на верхнем этаже, Пресли прошел прямо к ним и «мы вчетвером проговорили с ним полтора или два часа. Мы все стояли в кругу и обсуждали весь этот феномен, это безумие. Вам пришлось бы долго искать того, кто лучше бы понимал, что происходило. Он был очень сфокусирован — совсем другим, чем пишут сейчас». У Элвиса также была просьба — не оставят ли они автографы для его шестилетней дочери Лизы Марии? Они сделали это, потом проковыляли от номера к лифту, и тут приступ хохота охватил их. Они оставляли автограф для Элвиса ? Вот так дела, ребята…

Официальное открытие Swan Song в Великобритании состоялось шестью месяцами позже, 31 октября, в ночь на Хеллоуин на вечеринке в Chiclehurst Caves неподалеку от Бромли, предлогом для которой послужил выпуск нового альбома The Pretty Things Silk Torpedo . Выпивка лилась галлонами, и голые женщины расхаживали перед поддельными алтарями для черной мессы, а стриптизерши в монашеском одеянии топлес вертелись вперемешку с поглотителями огня и фокусниками. Конечно, не все шло гладко, и Бонзо пришлось унимать, после того как журналист Sounds унизил его, сказав, что считает его лучшим ударником в мире, и попросив пожать его руку. «Мне хватило уже дерьма с вас всех, ублюдков из прессы!» — заорал Бонзо, прежде чем броситься на журналюгу, грозя «дать этому маленькому ублюдку такое интервью, что тот никогда не забудет».

Несмотря на мрачные прогнозы прессы, что новый лейбл является не больше чем проектом тщеславия, в короткий срок Swan Song приобрел гораздо больший успех, чем даже эгоцентричный Пейдж и Грант могли себе представить. Когда в этом же году и первый сингл Bad Company ‘Can’t get enough’ , и альбом Bad Co . заняли первые строчки в Америке, казалось, что Swan Song действительно гораздо больше, чем игра самолюбия. В течение года альбомы всех четырех артистов Swan Song — Zeppelin Bad Company, Мэгги Белл и The Pretty Things — находились в Американском Топе‑100. По иронии судьбы, альбом Bad Company был записан в Хэдли Гранж при помощи мобильной студии басиста Faces Ронни Лейна, в 1974-ом изначально забронированной для Led Zeppelin, которой они не смогли воспользоваться, как сказал Пейдж, из–за того что Джонс «плохо себя чувствовал». Наиболее вероятной причиной было то, что Джонс все еще решал, останется он с группой или нет. Во всяком случае, Грант смог найти выход из положения, отправив туда вместо Zeppelin группу, с которой Swan Song заключила свою первую и самую престижную сделку. «Грант предложил нам приехать туда и использовать оборудование, чтобы записать несколько песен, — говорит теперь Пол Роджерс. — Мы репетировали как сумасшедшие, приехали и записали целый альбом — сколотили его сразу полностью. Это было отличное место, отличная атмосфера, ну, вы понимаете».

Имея время в запасе и деньги на руках, Пейдж направил внимание на увеличение своей растущей коллекции странной и удивительной собственности, заплатив актеру Ричарду Харрису 350 тысяч фунтов — тем самым превзойдя Дэвида Боуи — за знаменитый Тауэр Хаус в лондонском Холланд–парке, которым и владеет до сих пор. Здание было спроектировано Уильямом Берджесом в неосредневековом стиле и завершено всего за год до его смерти, в 1881-ом, и, по словам его биографа Дж. Мордон Крука, Тауэр Хаус был «дворцом искусства», в котором магическое и алхимическое творчество архитектора воплотило археологию в искусство. Интерес Пейджа к Берджесу и всему движению прерафаэлитов возник, как он объяснял позже, когда он был еще подростком. «Сколько всего замечательного можно открыть для себя!» Отличительной особенностью является внимание архитектора к деталям. «Я все еще обнаруживал что–то новое спустя двадцать лет, маленького жучка на стене или что–то такое».

Как и раньше в случае с покупкой Болескина, Пейдж намеревался вернуть Тауэр Хаусу его первоначальное назначение, в данном случае — причудливого эскапистского пристанища. Строение было относительно небольшим, но с архитектурной точки зрения грандиозным, не в меньшей степени из–за своей самой впечатляющей части — башни. Стены и полы были настолько толстыми и прочными, как в крепости, — именно такими, как хотел архитектор. Именно здесь Берджес был способен отдыхать, скрываясь от мира и наслаждаясь собственными фантастическими видениями. Вовсе не удивительно, что Пейджу оно так понравилось. Здесь он мог быть в самом центре Лондона, но в то же время — за тридевять земель. Каждая из восьми комнат отвечала определенной теме. Главная спальня, которая пришлась по вкусу Пейджу, была окрашена в темно–пурпурные тона, на потолке находились выпуклые зеркала, которые должны были отражать пламя горящих свечей, а те, в свою очередь, должны были казаться звездами на небосклоне над кроватью. По словам Мордон Крука: «Испуганный действительностью… Берджес поселился в собственном вымышленном мире». Вслед за Берджесом последовал и Пейдж. Вскоре после покупки он тайно пригласил в Тауэр Хаус Биби Буэлл, пока она была в Лондоне со своим официальным бойфрендом Тодом Рундгреном (Шарлотта, к счастью, была не в курсе, поскольку тогда жила в загородном доме), и в своей книге она вспоминает благоговейный страх, который охватил ее, когда она оказалась в этом околдовывающем месте. «Возможно, это было его сатанинское эдвардианское качество, возможно, средневековая атмосфера сэра Ланселота. Я не знала и не думала об этом». Она вспоминает, как они вместе приняли мескалин в главной спальне, после чего «я должна была взять себя в руки и осознать, что это был просто пенис среднего размера».