Мик Уолл - Когда титаны ступали по Земле: биография Led Zeppelin[When Giants Walked the Earth: A Biography of Led Zeppelin]

Тем не менее, одного этого факта было недостаточно, чтобы отпугнуть Джимми Пейджа, и, несмотря на вступление в The Yardbirds несколькими неделями позже — якобы в качестве временной замены басиста Пола Сэмвела — Смита, — он по–прежнему разведывал, не может ли Мариотт захотеть уйти из The Small Faces, чтобы объединить усилия с Джимми в каком–нибудь новом еще неизвестном групповом проекте. «Ему было сделано предложение, — признается позже Джимми, — и, казалось, он ликовал по этому поводу. Однако деловая сторона Мариотта прислала сообщение, в котором говорилось: «Как тебе понравится играть на гитаре со сломанными пальцами?“»

Поскольку в качестве «деловой стороны Мариотта» выступал Дон Арден, самопровозглашенный «Аль Капоне поп–музыки», кроме того, пользующийся дурной славой гангстера в британском музыкальном бизнесе, эти слова стоило воспринимать всерьез. Когда я сам спросил Ардена об этом, прежде чем он умер от болезни Альцгеймера в 2007 году, он только усмехнулся. «Позже я подвесил Роберта Стигвуда на балконе за дерзкую попытку забрать у меня Стиви Мариотта. Думаете, я бы позволил какому–то мелкому неудачнику из The Yardbirds получить его?» Пейдж сказал, что после этого «идея вроде бы провалилась. Мы просто сказали: «Давайте быстро забудем обо всем этом“. Вместо того чтобы быть более уверенными и искать другого певца, мы просто позволили идее ускользнуть. Потом начался тур The Who, начался тур The Yardbirds — вот и все».

Идея ушла, но не совсем забылась. В любом случае, только не Джимми Пейджем. Настолько, что, когда Питер Грант в июне 1968 года, сидя в машине, прямо спросил его, что тот собирается делать после финального концерта The Yardbirds, ответ был готов. Он собирался найти нового певца — сказал Пейдж своим тихим, но решительным голосом, — если потребуется, найти также новую ритм–секцию и самолично возглавить группу. Он подождал, чтобы понять, слушает ли еще Джи…

Тебя зовут Питер Грант. На дворе лето 1968 года, тебе тридцать три года, ты устал и потерял интерес зарабатывать деньги для других людей. В те дни, когда ты работал на Дона Ардена, это не имело значения. Дон в качестве начальника мог быть настоящей дрянью, вечно критиковал тебя, ставил в затруднительное положение, постоянно издевался, но, по крайней мере, тебе регулярно платили наличными. Никаких чертовых налогов или печатей и всей прочей лабуды с Доном. К тому же, ты многому научился. Ведя в дороге распутную жизнь с психами вроде Джина и Ричарда, Чака и парней Эверли, ты научился большему, работая на Дона, чем когда–либо с тех пор, как отслужил два года в армии. Многие парни ненавидели службу. Ты слышал, как они ночью рыдали до изнеможения, взывали к своим мамочкам, мелкие глупые педики. Ты наслаждался этим. Во время службы в армии ты впервые открыл для себя, каково это — быть частью большой многочисленной семьи, и тебе понравилось. Тебе нравилась дисциплина, нравилось отдавать и исполнять приказы, нравилось то, что каждый знал свое место, даже если оно было в куче дерьма. Мужчины были мужчинами, делая то, что им, черт возьми, говорили. Ты наслаждался этим так, что заслужил повышение в звании до капрала RAOC — ты в Королевском армейском артиллерийском корпусе, сынок. Ты заведовал столовой, благодаря чему был вовлечен в NAAFI, [3] Британская Военно–торговая служба ВМС, ВВС и сухопутных войск. ставил шоу, организовывал чай и сладкие булочки, занимался развлечением войск. «Непыльная работенка», — улыбнешься ты, вспоминая это.

Годы спустя, проезжая однажды в своем абсолютно новом кабриолете Rolls Royce по Мидлендсу с Ричардом Коулом за рулем, ты, сидя на заднем сиденье, будешь рассказывать, как это было, шефу Atlantic Records Филу Карсону, когда, внезапно осознав, насколько ты близок к важной части твоего прошлого, решишь сделать небольшой крюк и показать трещины на старых армейских казармах. Предложив Коулу завернуть прямо в ворота армейского лагеря, нагло проехав, как офицер, мимо глупого ублюдка на дежурстве, который отдал вам честь, ты скажешь Коулу припарковать Rolls рядом с коротким рядом бараков, где ты и остальные парни когда–то ночевали. Черт, вы бы видели выражение на их лицах, когда ты показал им окрестности. Но ты сказал им, что это куда лучше, чем «ужасный» туристический лагерь, в котором ты работал позже. А после того как ты закончил там, ты работал в том отеле Jersey «менеджером по развлечениям», — еще одна дерьмовая работа, которая не продлилась долго…

Но ты не упомянул того, как, будучи ребенком, мечтал стать кинозвездой. Ты был ростом в шесть футов и шесть дюймов, когда пришла пора армии, и уже начал набирать вес, который потом всем запомнится, — не худой, но очень высокий и в действительности неплохо выглядящий сукин сын. Но все это было мечтой. Вместо этого после летнего лагеря и отеля ты снова оказался в Лондоне, работая привратником — вежливое обозначение «вышибалы», — в 2Is Coffee Bar на Олд — Комптон-Стрит. И даже несмотря на то что 2Is позже станет известным как жалкая маленькая забегаловка, где начинал Томми Стил, — Томми, Валли Витон, Клифф Ричард, Адам Фэйт, Ви Вилли Харрис и прочие придурки, — тебя это ничуть не приблизило к осуществлению мечты. Однако позже ты понял, что 2Is был полезен в другом. Там ты познакомился с такими людьми, как Эндрю Луг Олдэм, который позже работал на The Beatles и The Stones, а начинал с подметания полов в 2Is ради карманных денег. Там был и Лайонел Барт, забавный мелкий козел, который, бывало, рисовал фрески на стене тамошнего подвала, а потом «выстрелил» в Вест — Энде с «Оливером», и затем провалил все, продав свои авторские права за шальные деньги, упустив миллионы, когда его впоследствии превратили в фильм. Вот так грабеж! Но ты быстро усвоил урок — всегда иметь кусок пирога и не упускать его. И, конечно, Майкл Хэйес, позже сменивший имя на Микки Мост, который работал официантом в 2Is, когда вы познакомились. Микки, который однажды станет твоим партнером: он — голова, а все остальное — ты, приглядывающий за артистами в пути, в то время как Микки заботился о них в студии, выпуская хит за хитом.

«Микки наливал кофе, пока я продавал билеты на вершине лестницы», — скажешь ты им, когда они позже придут спросить тебя о том времени. Это был 1957-ой. Заработок: 18 шиллингов за ночь (90 пенсов) и горячий обед. Ничего особенного, но все же лучше, чем плевать в потолок. Ты стал известен как «тип», парень, которого должны были очаровать девчонки, чтобы протиснуться вниз, в маленький подвал площадью 25 на 16 футов; за прилавком — клоун Микки, который иногда был заметен из–за него и также исполнял несколько номеров. Ты — правая рука, которая схватит их полоумных парней и выкинет их на улицу, как только заметит намек на проблему.