Дитер Болен - За кулисами

Летом того же года я был приглашен на деловую вечеринку к Бертельсманну в Мюнхен. Тогда я был мелким музыкантишкой без единого хита. Так, мелкий служащий международного музыкального издательства из Гамбурга. И кто же еще был на этой вечеринке? Знаменитая Изабель.

Легендарные буфера были втиснуты в трещавшую по всем швам футболку, такую узкую, что у меня пот на лбу выступил. Я думал, что сойду с ума. Я тотчас же заползал вокруг нее на брюхе и принялся флиртовать с ней как ненормальный: «Эй, ты! Ты выглядишь мегасексуально!»

С равным успехом я мог бы попытаться продать ей набор кастрюль. «Эй, тебе–то что нужно? Отвали!» — рявкнула Изабель равнодушно и свысока, и оставила меня стоять в одиночестве.

Два года спустя мы встретились на одной вечеринке после концерта. На этот раз я был великим Дитером Боленом из Модерн Токинг. И вы только посмотрите!

«Эй, ты же тот новый тип из Модерн Токинг!» — флиртовала она, — «Твои песни — просто супер! Откуда ты только берешь столько сил, столько вдохновения? В тебе, должно быть, полно безудержной энергии!»

Поболтав немного о том и о сем, она схватила мою руку и прижала ее к своему большому сердцу. «У тебя все части тела так хорошо сложены?» — спросила она и со знанием дела потрогала мой бицепс. И при этомс восторгом смотрела на меня своими большими сверкающими глазами, поджимала свои полные губки и строила из себя маленькую девочку.

Я подумал: ой–ой–ой, сейчас эта дурында меня расцелует! И отважился бросить взгляд в ее декольте: все просматривалось до самого низа.

«Местами я сложен еще лучше» — вежливо ответил я.

«И гдееее же?» — пропела Изабель, бросив на меня взгляд, исполненный преданности.

Так мы токовали и токовали, а Изабель снова и снова как бы случайно касалась различных частей моего тела. Не дурен этот твой хвостик! Да, это получалось у нее хорошо.

Вместе с тем Изабель притворилась, будто она, собственно, немного робеет и боится меня. Она строила из себя испуганную девчонку и шаг за шагом отступала назад. Я наступал и наступал. От нее исходили флюиды: хватай же меня, я лесная фея! Мы, как дети, играли в догонялки. Мы двигались слаломом задом наперед по залу, проталкивались сквозь толпу людей, непрестанно болтавших, пока Изабель совершенно случайно не толкнула попой одну из дверей.

Через десять секунд мы оба оказались наедине в незанятом полутемном конференц–зале. Я решил воспользоваться случаем и распаковать свой подарок.

«Нет, Дитер, не надо! Так нельзя!» — изворачивалась в моих объятиях Изабель. Как она прежде приманивала меня своими женскими прелестями, так теперь стала совершенно неприступной. «Мы не можем заняться этим прямо здесь, Дитер! Если нас кто–нибудь увидит! Я растеряю всю свою репутацию».

Ну да ладно. В принципе, она была права. В любую минуту мог кто–то войти. И это меня, собственно, возбуждало сильнее всего.

Вдруг Изабель упала на четвереньки, приподняла белую свисавшую до пола скатерть, и забралась под один из столов для конференций. Я видел только, как исчезли коротенькая юбочка и шпильки. Мне не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ней. Да здравствует спелеология!

Изабель пыталась намекнуть мне, что все это было для нее новым, необычным, неизведанной страной. Я то и дело слышал: «Ух!» и «Да погоди же!» и «Не так быстро!» И «Может, нам следовало бы сначала познакомиться поближе?»

Об этом я, собственно, собирался написать еще две интригующие страницы о нашем занятии. К сожалению, мой адвокат запретил мне это.

Окей! Ладно! Хотя, все–таки жаль! Возможно, все зависит от обстоятельств? Она же всегда была предметом страсти мужчин из музыкального бизнеса. Может, она действительно боялась, что кто–нибудь войдет.

Как я позднее установил из сообщений прессы, после меня она «познала» среди прочих Хоупа Керкелинга (и когда же он, собственно, стал гомосексуалистом?) и Роя Блека.

У Драфи Дейтчера с познанием, наверное, ничего не вышло. Он снова попал впросак: после полугода брака он предположил, что она просто лесбиянка.

Кстати, Изабель Уорелл жива по сей день. Теперь она со своим глубоким декольте выступает перед бабульками в передаче «Девять жизней».

2000

Когда я впервые увидел Йенса Рива в «Обзоре дневных событий», я счел его ужасно жеманным, аккуратным и глупым. Черт возьми, что за пижон! — думал я.

Однажды он заговорил со мной на одной из вечеринок Михаеля Аммера в «Волленберге», и я подумал: Дитер, как же можно ошибиться в человеке! Какой обаятельный тип! Просто суперские манеры, как он внимателен! Как он пододвигает собеседнику стул! Твои несчастные родители в Ольденбурге упали бы в обморок от восторга, если бы ты вел себя так хотя бы два разагоду. Короче говоря, невозможно было не поддаться Рива и его шарму. При этом в его манерах сразу чувствовался оттенок подобострастия: «Дитер, у тебя все в порядке? Дитер, не желаешь ли чего–нибудь выпить? Дитер, ты в следующий уик–энд придешь сюда снова?»

Мы стали видеться по пятницам и субботам. Он всегда появлялся аккурат около часа ночи. Наблюдая за его появлением, я терзался подозрениями, что он наверняка провелперед зеркалом пять часов, чтобы сиять, как на сцене. Однажды он пришел в сиреневом блузоне, потом снова переоделся в жуткие рваные джинсы и древнюю футболку. Никто не узнал бы в нем пухлощекого добропорядочного гражданина из «Обзора дневных событий». Он выглядел, скорее, как старейший участник «Backstreet Boys». При всем при том он обладал стопроцентным вкусом, и его стиль был выверен до мелочей. И без своего галстука из «Обзора событий» он выглядел уже не столь пухленьким.

«Черт возьми», — сказал я с завистью, — «где ты, собственно, берешь эти шмотки? По–моему, они просто класс! Давай вместе сходим за покупками». К сожалению, из этого ничего не вышло, потому что я опоздал к нашему первому и последнему шоппингу.

Вот что в Йенсе мне сильнее всего бросалось в глаза: у него постоянно было хорошее настроение, причем он умудрялся его еще улучшать. Ибо едва он замечал на танцплощадке худеньких светловолосых мальчиков, его буквально распирало, и он вел себя как бойцовый петух: выпячивал грудь, распушал перья так, что грудная клетка стала на три сантиметра больше и особенно громко куд–куд–кудахтал — «Эй, гляньте–ка сюда, у меня все просто мега–супер! Я просто превосходен! Кто знаком со мной, тому повезло!». Он разглаживал свою одежду, как птица чистит свои перья, приглашал красавцев в наш VIP-зал и щедро откупоривал одну бутылку шампанского за другой (что не причиняло его кошельку ни малейших неудобств, ведь в VIP-зале все было оплачено спонсорами).