Владимир Гриньков - Исчезнувшие без следа

Хельга посмотрела на Удалова с сомнением.

– Вместе! – повторил он твердо. – Поодиночке нас перебьют в два счета.

Из комнаты выглянул Смирницкий.

– Федор, уже скоро! – объявил он.

– Иду, – буркнул Удалов и снова обернулся к Хельге: – Так как? Не возражаешь?

– Не возражаю.

– А ты? – Вопрос к Воронцову.

Тот пожал плечами, давая понять, что подчинится любому решению.

– Вот и хорошо, – удовлетворенно кивнул Удалов. – Ну, идемте, посмотрим на нашего красавца.

Они вместе, все трое, вошли в комнату. Стас уже пришел в себя. В его глазах, которые до того были несколько затуманены, промелькнуло ошеломление, но состояние крайней растерянности продолжалось совсем недолго, секунду или две, а затем он рывком притянул к себе Смирницкого и пальцами правой руки сдавил его худой кадык. Смирницкий замычал, но даже не попытался высвободиться.

– Стоять на месте! – сказал Стас. – Иначе я разорву ему глотку!

– Я же предупреждала! – пробормотала раздосадованная Хельга.

Стоявший за ее спиной Удалов приподнял левую руку:

– Послушай, мы не собираемся делать тебе ничего плохого. Наоборот, я хочу, чтобы ты отсюда ушел – никто не станет чинить тебе препятствий. Но сначала выслушай мое предупреждение, от этого зависит твоя жизнь…

Внезапно Хельга услышала за своей спиной негромкий, но характерный щелчок. Она поняла, что произошло: за ее спиной Удалов незаметно для Стаса опустил правую руку в карман и снял пистолет с предохранителя. Хотела сказать, что не надо стрелять, пусть уж лучше Стас уйдет, но не осмелилась – Стас мог бы догадаться обо всем, а этого ей не хотелось.

– Скоро сюда придут люди, – продолжал Удалов. – Они охотятся за нами. Но и за тобой тоже.

Он увидел, как в глазах Стаса мелькнула искра недоверия.

– Ты многого не знаешь, – сказал Удалов. – Так что лучше бы ты прислушался к моим словам – ведь я знаю больше, чем ты. Знаю, например, что ты сейчас чувствуешь себя неважно, вот в эту минуту, – разве нет? И у тебя в голове какая-то сумятица, провал в памяти. Правильно? А я могу тебе объяснить, почему это так. Ты целый год – год! – был не Станиславом Самойловым, а Анатолием Шаповалом, и этот год ты провел не где-нибудь, а в составе «Антитеррора»…

На лице Стаса появилась насмешливая улыбка, но это нисколько не смутило Удалова.

– Я могу тебе это доказать. У тебя в кармане есть значок. Посмотри.

Стас не сделал ни малейшей попытки проверить содержимое своих карманов.

– Посмотри! – повторил Удалов.

Стас подчинился. Когда в его руке оказался «антитерроровский» значок, он так удивился, что даже не мог этого скрыть. Удалов не сдержался и усмехнулся.

– Впечатляет? – поинтересовался он. – А теперь взгляни на номер значка. Какая там буква? В? А у тебя когда-то была А. Не так ли? Но этот значок – твой. Ты действительно был Шаповалом.

– А мне плевать, кем я был, – пробормотал Стас.

Было заметно, что он растерян.

– Я должен уйти отсюда. Это единственное, что меня сейчас волнует.

– Уходи, – согласился Удалов. – Но помни о том, что я тебе сказал.

– На пол! – внезапно рявкнул Стас. – Всем лечь!

– Никто, конечно, ложиться не будет, – спокойно сказал Удалов. – Но выпустить тебя мы выпустим.

Он подтолкнул Воронцова и Хельгу к стене, освобождая проход для Стаса. Стас колебался недолго, после чего, прикрываясь совершенно белым Смирницким, двинулся к двери.

– Его оставь! – сказал Удалов властно. – Поверь мне – если бы я хотел тебя убить, то давно сделал бы это.

С этими словами он извлек из кармана свой пистолет и продемонстрировал его Стасу. Это было вполне убедительно. Стас выволок Смирницкого в коридор, где и отпустил, предварительно распахнув входную дверь. Когда Удалов появился в коридоре, Стаса уже не было. Смирницкий сидел на полу и осторожно трогал кончиками пальцев свой кадык. На его лице была болезненная гримаса.

– Все нормально, Игорь, – склонился над ним Удалов. – Заживет. Тебе надо уходить отсюда, и как можно быстрее. Мы для тебя сейчас не защита. Быть рядом с нами – все равно что прятаться от грозы под высоким деревом.

Смирницкий не стал ни о чем переспрашивать. События последних дней приучили его к мысли, что возможны любые неожиданности и все эти неожиданности одна другой неприятнее. Он поспешно собрал свои вещи. Удалов проводил его до двери, крепко обнял.

– Прощай! – сказал он.

– Мы еще увидимся? – спросил Смирницкий.

– Не знаю, – честно признался Удалов. – Но мне бы этого очень хотелось, Игорек.

Смирницкий ушел. Удалов тщательно запер дверь, после чего прошел по всей квартире и везде погасил свет.

– Нам пора, ребята, – сказал он. – Мы здесь как в мышеловке. Надо уходить.

Они пробыли в квартире еще десять или пятнадцать минут, пытаясь высмотреть за окнами что-нибудь подозрительное, но ничего не увидели. Только лишь вдалеке проехала машина да прошел вверх по реке буксир.

Из квартиры вышли все вместе. Удалов впереди, за ним Воронцов, а замыкала цепочку Хельга. На площадке между этажами, уткнувшись лицом в грязный, заплеванный пол, спал пьяный. Он нелепо подвернул под себя руки, и это, похоже, совершенно не доставляло ему неудобств. Удалов внезапно выхватил из кармана пистолет и выстрелил пьяному в голову. Выстрел был совсем негромкий – будто рядом открыли бутылку шампанского. Пьяный дернулся и затих. Шедший следом за Удаловым Воронцов обомлел, он даже не успел вскрикнуть от охватившего его ужаса, а Удалов проворно перевернул убитого им человека на спину, и обнаружилось, что тот держал в руках короткоствольный автомат – вот почему он так нелепо поджимал под себя руки.

– Я так и знал, – пробормотал Удалов. – Черт, они уже здесь.

И почти сразу откуда-то снизу ударил автомат. Хельга рванула Воронцова к себе, и они упали на ступени лестницы. Удалов откатился от убитого им переодетого спецназовца и привстал на четвереньки.

– Наверх! – произнес он горячим шепотом. – Сейчас они начнут штурм!

Поднялись на верхний этаж – здесь был выход на чердак. Удалов ударом приклада сбил замок, распахнул дверь. Пробежали по темному чердаку, нашли ведущий в соседний подъезд ход. Воронцов первым выскочил на лестницу, несколько секунд вслушивался, но ничего подозрительного не услышал, подал знак рукой – за мной! скорее! Спустились на первый этаж, далее в подвал. Здесь было темно. Пахло сыростью. Некоторое время петляли между простенками, прежде чем вышли к окну. И опять Воронцов прошел вперед. Он растворился в темноте, и его не было очень долго, когда же ожидание стало совсем невыносимым, он вынырнул у самого окна и шепнул:

– Выходите! Только без шума!

Выбрались из подвала и побежали к реке. Когда обогнули соседний дом, Удалов обернулся и сказал на бегу: