Алексей Олейников - Девочка и химера

Она поглядела вверх. Августовское солнце висело над головой, колдовской снег исчез окончательно, открыв зеленую, сверкающую от влаги траву. Земля дышала, освобождаясь от морока химеры. Вода звенела и струилась повсюду, и Дженни зачерпнула из ручья, омывая израненные руки. В прозрачном потоке расплылось алое облачко, и девушку кольнуло острое чувство опасности. Что-то изменилось, пока она сражалась, что-то стало не так . Она прислушалась и с ужасом поняла – мелодия! Неуловимая манящая песня, сопровождавшая ее, дававшая ей опору, песня, которую вели в шатре люди Магуса, – исчезла.

Девушка вскочила, но тут же едва не упала. Нога уже совсем не слушалась. По безмолвному приказу искорка вспыхнула в глазах (Дженни слишком устала, чтобы удивляться таким мелочам). Вокруг Магуса наливался торжествующей фиолетовой тьмой знак Ковена. И Дженни поняла, что в неразрывной цепочке, свитой химерой из крови Калеба, пылает алый отпечаток ее ноги. Она, сама того не замечая, во время драки с химерой завершила знак Ковена!

– Как же так… – Руки у нее опустились.

Звереныш подбежал. Сел у ног, вылизывая раненый бок.

«Я так и не дала ему имени, – безразлично подумала Дженни. – Как же его назвать? Боже, о каких пустяках я думаю».

Львенок встревоженно зашипел. Дженни подняла голову. Туман «кольца» рассеялся. В десяти метрах от нее стояла неподвижная фигура. Человек в сером, цвета мышиной шкурки костюме. Тонкое пальто на плечах. К ногам его жалась полупрозрачная туша химеры. Сердце Дженни рухнуло в пропасть и разлетелось вдребезги о черные скалы. Она поняла, кто это. А значит, все… абсолютно все было бесполезно. Все жертвы, все усилия – все бессмысленно, потому что Магус проиграл. А она даже убежать не сможет, потому что нога ниже колена превратилась в бесчувственный обрубок. Все пропало…

«Твое имя изначально звучит как Гвенвифер, что значит «сияющая тень», твой проводник – дельфин, твой друг – мадагаскарский лев, – порывом морского ветра долетели до нее слова. – Дженнифер Далфин из рода Далфин, в твоих жилах течет славная кровь».

Она облизала пересохшие губы и сказала:

– Добро пожаловать в Магус, мистер Фреймус.

Человек явно не ожидал такого приветствия. Он в замешательстве пригладил прямые волосы.

– Ты меня приглашаешь?

Обычный голос. Бесцветные глаза. Худощав, но не тощ. Средний рост. Сжатые тонкие губы. Ни черных как смоль волос и бровей, ни демонического взгляда, ни крючковатого носа, ни даже благообразной бороды. Тонкие каштановые волосы. Если бы Дженни встретила главу Западного ковена Англии на улице, то просто не запомнила бы его.

– Как это мило с твоей стороны.

Стоящий перед ней человек никак не походил на злобного демона, натравившего на ее родной цирк чудовище. Скорее уж он напоминал менеджера среднего звена или рядового бухгалтера. Если, конечно, забыть о том, что к ногам его жалась ужасная тварь, созданная вопреки законам природы.

В Магусе все не то, чем кажется, напомнила себе Дженни, и, похоже, за пределами Магуса тоже. Химера тихонько подвывала и, как слепой котенок, тыкалась мордой в ботинки «менеджера среднего звена».

– Обижают, бьют, гоняют, – жаловалось чудовище, – а хуже всех – эта мерзкая девка.

– Ну что ты, маленькая. – Альберт Фреймус потрепал чудовище по холке, и оно чуть от восторга не откусило колдуну полруки. – Совсем ослабела…

Он покачал головой, достал из кармана флакон, присел и капнул пару капель в распахнутую пасть. Затем осмотрел зубы, хмурясь, взглянул на помятые крылья. Выпрямился.

– Очень некрасиво, мисс, – заявил он. – Портить чужую собственность – это преступление, и я строго взыщу с вас!

На раны Дженни он не обращал ровным счетом никакого внимания. Девушка так устала, что не обращала на такие мелочи внимания. В словах ей открылась какая-то лазейка…

«Он сказал «чужая собственность» и «кто ваши родители»… – Девушку шатало. – Он признал, что химера принадлежит ему, но при этом он не считает тебя полноправным членом Магуса. Значит…»

– Так эта зверушка ваша? – бросила она, стараясь не морщиться от боли. – Мерзкое создание.

– Что бы вы понимали, – поджал губы колдун. – Редчайший экземпляр, такой результат получается в одном эксперименте из сотен тысяч!

– Так она ваша? – в лоб спросила девушка.

– Разве я так сказал? – удивился Фреймус. – Я просто заметил, что так нельзя обращаться с ценным животным.

– Значит, не ваша? – ухмыльнулась Дженни. Она знала, что делать, – невидимый дух, помогавший ей в сражении, сейчас направлял ее мысли, и она догадывалась, кто это. – Что ж…

Она покатала на языке Имя чудовища, как колючую снежинку, и чуть прикусила ее. Химера взвизгнула, распласталась по земле, тело ее сотрясли жестокие корчи. А Дженни без тени жалости смотрела на чудовище.

– Хватит! – Альберт Фреймус разом потерял свою безмятежность. Сквозь облик скромного бухгалтера проглянул иной человек – властный и жестокий.

– Так она ваша или нет? У меня язык чешется уничтожить навсегда эту тварь.

И она с большим наслаждением воззвала к Имени химеры, причиняя ей невыносимую боль.

– Перестань! – Фреймус вышел из себя. – Ты кто такая?

– Она ваша или нет?! – заорала в ответ Дженн. – Отвечайте, или я развею это «ценное животное» по ветру. Клянусь Древней землей, я не шучу!

– Моя! – крикнул Фреймус. – Моя, будь ты проклята!

– И вы признаете договор на поставку химеры, заключенный Роджером Брэдли от имени Магуса, исполненным? – уточнила Дженни, качаясь от усталости.

«Еще немного! – взмолилась она, чувствуя, как подкатывает дурнота и слабость. – Самую капельку!»

«Не смей, Далфин! – Теплая волна подтолкнула ее в спину, удержала на слабеющих ногах. – Не сдавайся!»

Голос Брэдли затухал, превращаясь в шум ветра, и девушка чувствовала, как его присутствие слабеет. Но пока он был рядом и щедро делился всем, что у него было: и силой, и надеждой.

Невыносимо долго Фреймус молчал, глядя, как химера корчится и царапает землю у его ног. Плоть ее стремительно таяла и исчезала на глазах, и лишь когда чудовище уже походило на ничтожный клубок тумана, он сказал:

– Да, я, Альберт Фреймус, глава Западного ковена Англии, признаю договор с Магусом исполненным! Гореть тебе в аду, мерзкая девка.

– Забирайте свою падаль, мистер Фреймус, – выдохнула Дженни.

Колдун сбросил пальто, накрыл им почти растаявшую химеру. С бешеной злобой взглянул на девушку.

– Я запомню тебя, дрянь, – прошипел он.

Он осекся. Бросил острый взгляд куда-то за спину Дженни. На лице его проступила усмешка.

– Так, кто это у нас?

Девушка обернулась. Калеб! Мальчик встал на ноги и медленно побрел к комку полупрозрачной плоти, съежившемуся под пальто колдуна. Глаза его были открыты. Дженни, потянувшаяся его остановить, прикусила язык – такой мертвый, безжизненный был у него взгляд.