Константин Уткин - Хозяин жизни – Этанол

Человеческая личность давно уже разделена психологией на две составляющие ее части, которые отвечаю в основном за продолжение рода. Одна состоит сплошь из любви и всего, что из этого следует – заботы, внимания, ласки, нежности и так далее.

Но вот вторая – целиком агрессия. Просто потому, что задуманы мы были как биологические организмы в окружении таких же, в чем-то превосходящих нас живых объектов. И среди этих соседей почти не было дружелюбных, даже среди своего вида.

Нашим предкам постоянно приходилось отражать атаки враждебного мира – и, судя по тому, что человечество сейчас является одним из самых распространенных видом живых существ на планете, им это удавалось хорошо.

То есть определенная агрессия заложена в нас природой как залог выживания.

И она имеет свойство копиться и выплескиваться в самый неожиданный момент. Рамки цивилизации, которые существенно ограничивают нашу свободу – как действий, так и духа – за века человеческой истории постарались если не уничтожить, то существенно снизить ее уровень.

В общем-то, это удалось. Агрессивность зависит от уровня определенной комбинации гормонов – точно так же, как жизненная активность, энергичность, мускульная сила. С другой стороны от этого же зависит уравновешенность и спокойствие. И они тоже обусловлены физиологической потребностью – особь, которая не может успокоиться после стрессовой ситуации, обречена на вымирание. Животные в дикой природе не живут в постоянном страхе. Да, они насторожены, да, они внимательно сканируют и прослушивают окружающий мир – но при этом они абсолютно спокойны. Если появиться опасность, то все резервы организма одним взрывом будут мобилизованы, чтобы ее избежать. А потом наступить фаза покоя. Опасностей для диких животных в природе хватает – и поэтому у них нет такого понятия, как болезни, вызванные стрессом.

Выше я уже говорил про разрядку. Именно ее ищут алкоголики, обращаясь к Хозяину. Конечно, они платят непомерную цену, но сиюминутный эффект, никто не спорит, впечатляет.

На мудром Востоке давно уже ставят чучела начальников в отведенных для этого комнатах – человек может накричать прямо в ненавистно лицо, может ударить, пнуть, плюнуть… но зато на рабочем месте он будет тише воды, ниже травы и, что главное, уже не испытывать от своей покорности неудобства.

Наши люди лишены такой возможности – но они нашли другой способ.

Хорошо это или плохо, но уже после первой рюмки человек переходит в иной слой бытия. Он даже выглядеть начинает по-другому, у него меняется речь, ход мыслей, даже взгляд и осанка. Плевать, что в глазах трезвого окружения он выглядит нелепым, не смешным даже и совсем не злым, а беспомощным шутом. Для себя он сдвинул пласты мира – и иллюзия, дарованная Хозяином, дороже ровного серого потока будней.

Испокон веков для прерывания этого томительного течения использовались праздники. Праздник – это общность дел и процессов, не используемых в обычной жизни. Вот загнул – ну суть верна. Песни, пляски, угощенья, костры, борьба и даже кулачные бои – для всего этого не было места в насыщенном и тяжелом существовании.

Вывод смешон и прост – для того, чтобы снять стресс без коренного изменения жизни, достаточно сделать что-то такое, чем ты не можешь себя порадовать в будни. Это может быть все, что угодно – от похода в музей и велосипедной прогулки до банального валяния на диване перед телевизором, в куче фантиков от конфет. Этакий праздник непослушания… проверено много раз – помогает лучше всякой рюмки.

Враг, поработивший волю пьющего человека, силен. Фактически, раб Хозяина давно уже потерял свой собственный взгляд на мир, свои мысли и свои привычки. Все изломано, исковеркано и подменено. И можно много говорить про желание бросить пить – даже вместо тоста. Ну, за то, чтобы бросить…

Есть хорошие медицинские книжки, в которых без излишней рекламы и обещаний мгновенного излечения разбирается течение этого страшного заболевания. Первая стадия, вторая, третья, делириум тременс, алкогольная анозогнозия, алкогольная деменция, Корсаковский синдром, гепатит и цирроз печени, остеопороз…

Они бесстрастно описывают длительный и позорный процесс гибели личности – от первой рюмки до завершающего туберкулеза или рака. И от этой бесстрастности становиться еще более страшно. Становиться ясно, что многочисленные рюмочки без всякого повода – ибо повода для принятия яда быть не может, разве что решение свести счеты с жизнью – сократили жизнь, как минимум, вдвое, и опустили человека на уровень дебила от рождения.

Так что же, выхода нет?

Конечно, есть. Просто будет нелегко. И слова, которыми я начал эту главу, даже не дают полного представления о том, что может испытывать решивший отречься от Хозяина человек. И психозы, и глубинная давящая тоска, и самое опасное – соблазн.

Хозяин забрал силу; любовь; работоспособность; доброту; легкость ума; веселость; светлое отношение к миру. Кто сказал, что он позволит все это безболезненно вернуть?

Как только ваше тело выведет основную часть продуктов распада этилена, как только мозг, оживший после длительного удушья, вернет себе способность здраво мыслить, как только перевалы между пиками пьяного веселья и бездной похмельной хмари сгладятся…

Вот тогда все вернется. Вдруг окажется, что общение с трезвыми людьми приносит ничуть не меньше удовольствия, чем с теми, кто лыка не вяжет. Окажется, что ваши шутки вызывают гораздо больше веселье, чем пьяный бред, и что даже свидание окрашено трогательными полутонами, которые в наплывах пьяной похоти просто незаметны. Оказывается, что можно наслаждаться просто вечером, просто сидя на скамейке, просто наблюдая за гаснущим в окнах закатом.

Жизнь не тускнеет и не становиться менее содержательной. Может оказаться, что первое время друзья, которые привыкли общаться с вами исключительно для и за распитием спиртных напитков, конечно, окажутся в некотором отдалении. Но потом произойдет странная вещь – те, кому вы дороги действительно, вернуться. Даже мало того – вполне возможно, что по вашему примеру – а ведь действительно, удивительно но вы, перестав пить спиртосодержащие жидкости, не умерли сразу, не загнулись в мучениях, не сгинули от истощения – ваши друзья тоже бросят пить. После того как я, сжав зубы и дрожа от страха, позволил ввести себе в вену раствор для кодировки на год, по кругам моих знакомых прошелестел слух – все, мол, Уткин допился до чертиков. На меня смотрели не то что с жалостью, а едва ли не с настоящей брезгливостью. Ну надо же опуститься до такого – читалось в обращенных на меня глазах – до кодировки… признать себя алкоголиком.