Люси Хокинг - Джордж и сокровища Вселенной

– Я просто хочу с ней подружиться! – громким шёпотом стал оправдываться Эммет. – Ты же сама говорила – хорошо, когда есть друзья!

– Ну, говорила! Но подружиться с человеком – не значит в первую же минуту знакомства выболтать ему все наши планы!

– А как же тогда заводят друзей? – жалобно спросил Эммет.

– Слушай, Эммет, давай сперва спасём планету, а? И тогда завтра я тебе всё расскажу про дружбу. Ладно? Уговор?

– Уговор, – кивнул Эммет. – Кажется, у меня в этом году будут мегакрутые каникулы.

– А разве вы и так не умеете управлять шаттлом? – спросил у девушки Джордж, надеясь отвлечь её внимание от Эммета. – Вы же астронавт?

– Да, я астронавт. Но я специалист полёта – так мы это называем. То есть учёный. Мы проводим эксперименты, выходим в открытый космос, помогаем в создании МКС. Меня, конечно, учили вести корабль, но, вообще-то, это не входит в мои обязанности. Шаттлом управляют командир и пилот. Они осуществляют стыковку с МКС. А моя работа начинается, когда мы попадаем на станцию.

– А там, на станции, – спросила Анни, – вы что, просто плаваете в пространстве?

– Ага, – сказала девушка. – Это очень здорово, вот только трудно делать самые обычные вещи: есть и пить, например. Пить приходится через соломинку, а еда у нас вся в упаковках. Откроешь упаковку, ткнёшь туда вилкой – и хорошо, если еда наколется на вилку, а не разлетится по всей станции.

– Зато как весело! Можно друг в друга едой бросаться! – заметил Джордж.

– Но как же вы ходите в туалет? – недоумённо спросил Эммет. – Ведь в условиях пониженной гравитации это наверняка представляет проблему!

– Эммет! – воскликнула Анни. – Извините его, пожалуйста! – обратилась она к девушке-астронавту. – Он такой бесцеремонный!

– Не стоит извиняться! – рассмеялась девушка. – Твой брат задал совершенно нормальный вопрос.

У Анни на лице отразился ужас – раньше ей и в голову не приходило, что Эммета могут принять за её брата!

– Все расспрашивают о космических туалетах, – продолжала девушка. – Действительно, это задачка не из лёгких. Нужно тренироваться. Мы проходим специальный курс занятий…

– Астронавты учатся ходить в туалет?! – Эммет даже порозовел от восторга.

– Астронавты много чему учатся, – твёрдо сказала девушка. – Мы проводим в полёте две недели, а готовимся к нему годами. Мы учимся действовать в невесомости, учимся управлять механической рукой шаттла, учимся пользоваться всем остальным сложнейшим электрическим и механическим оборудованием. А что? Кто-то из вас хочет стать астронавтом?

– Я, вообще-то, не против, – сказала Анни. – Но тут уж как получится. Понимаете, я собираюсь быть физиком и футболисткой, так что у меня может просто не остаться времени на астронавтские тренировки.

– А вы? – спросила девушка у Джорджа и Эммета. – Вы бы хотели полететь в космос?

– Да! – сказал Джордж. – Больше всего на свете.

Эммет помотал головой:

– Меня в дороге укачивает.

– Мы заметили, – вздохнула Анни.

По дороге Эммета чуть было не стошнило прямо в её рюкзак – где, между прочим, лежал Космос. Она чудом успела отпихнуть рюкзак в сторону и подтолкнуть Эммета к открытому окну машины. Катастрофы удалось избежать, но всё равно было не очень-то приятно.

Тут рядом с ними возник взволнованный Эрик.

– Здравствуйте! – сказал он девушке-астронавту. – Меня зовут Эрик. Эрик Беллис из Лаборатории исследований Марса.

– Так вы и есть знаменитый Эрик Беллис! – воскликнула она. – Давно мечтаю с вами познакомиться! Я Дженна. Ваши поиски жизни во Вселенной – это что-то потрясающее! Мы все так рады, что Гомер благополучно сел на Марс. Ждём не дождёмся, что же он там найдёт!

– Э-э-э… м-м-м… – Эрик нахмурился. – Да, спасибо, я… тоже очень рад. – Но особой радости в его голосе не было. – С детьми, я гляжу, вы уже познакомились. – Эрик нервно вертел в руках пейджер. На этот пейджер ему приходили сигналы обо всех происшествиях, которые требовали его внимания, – и на Земле, и на Марсе.

– Да, – ответила Дженна. – Они все ваши?

– Ну уж нет, – сказал Эрик. – Моя только Анни – вот эта, светленькая. А эти двое вообще непонятно откуда взялись. – Он улыбнулся. – На самом деле это её друзья, Джордж и Эммет.

Пейджер в руке Эрика внезапно громко заверещал.

– Ах ты ж звёздный коллапс, – пробормотал он себе под нос и поднял глаза. – Я только что получил важное сообщение. Придётся бежать в диспетчерскую.

– Оставьте детей со мной, – предложила Дженна. – Я за ними присмотрю. Всё будет в порядке.

Дети неловко переминались с ноги на ногу, заранее чувствуя угрызения совести.

– А вы сообщите мне на пейджер, когда освободитесь, и я скажу, где их забрать, – жизнерадостно продолжала Дженна.

– Спасибо, – сказал Эрик, повернулся и побежал вниз по лестнице.

На стене снова включились часы, которые показывали, сколько осталось до взлёта. Время от времени эти часы останавливали ход, чтобы в очередной раз перепроверить всё, что можно, – от систем подготовки шаттла к запуску и компьютеров орбитального корабля до погоды в разных частях Земли. Когда специалисты убеждались, что всё идёт как надо, часы включали снова. На сей раз до взлёта оставались секунды, и все считали их вслух.

Джордж схватил Анни за руку:

– Пять… четыре… три… два… один!

Из нижней части космического челнока медленными мягкими серо-белыми волнами повалил пар, сливаясь в огромное облако. Потом шаттл оторвался от земли, и под хвостом его вспыхнул ослепительный свет.

Космический корабль устремился вверх, словно кто-то тянул его за невидимую нить, а свет был нестерпимо ярким – казалось, треснула ткань небосвода и в проёме вот-вот появится ангел или ещё какое-нибудь небесное создание. Корабль уходил вертикально вверх, поднимаясь всё выше и выше.

– Как тихо… – шепнул Джордж на ухо Анни. – Ни звука…

До этого мгновения взлёт шаттла происходил, казалось, в полной тишине, как если бы они смотрели его по телевизору с выключенным звуком. Но через несколько секунд пространство между стартовой площадкой и зрителями стало заполняться звуком. Вначале слышалось лишь непонятное потрескивание, а потом докатившийся гул всей своей мощью обрушился на них, едва не сбив с ног, и накрыл с головой. Все остальные звуки исчезли. Остался лишь рёв моторов, и от него сотрясалось всё тело, а сердце колотилось с небывалой силой.