Игорь Носовский - Ясеневый турнир

Барон Эриц Рикмун налегал на вино, запивая горечь своего поражения. Братья Фоготы были сдержанны и учтиво общались с какими-то баронами из Глэндэля. Турин Эмельгем из Тиринбора выглядел подавленным. Он сидел рядом со своим маленьким племянником по имени Альвер, и глаза его были опущены. К вину и еде он не притронулся. Звучали тосты за князя Амильтона, за князя Легилля, за прекрасный турнир, за Эшторн, за Эндердаль. Пару раз кто-то даже крикнул «за короля», однако все восприняли это как шутку. Кто-то попросил Аюдвина Амильтона показать свой новый меч, но князь сделал вид, что не расслышал.

Члены Тайного Совета, все, кроме княжеского эмиссара Хенрика Буртона, восседали за отдельным столом, ибо титулов они не носили. Тэрион Аевард подозрительно косился на каждого гостя, Эдерис Бальмор – не обращая ни на кого внимания, поглощал перепелов и запивал их красным вином.

Вскоре в зале появился человек, лицо которого скрывал капюшон. По его синей робе стекали капли дождя, однако он довольно уверенно направился в сторону князя, и Миртэл Тольберт напрягся. Первый княжеский гвардеец преградил незнакомцу путь, взявшись за эфес своего меча, однако тот скинул капюшон, обнажив знакомое лицо. Лысый череп капеллана Гольвера Милатриса отражал свет сотни свечей. Он сделал вид, что не заметил Миртэла Тольберта, и гвардеец отступил, давая ход к Онору Легиллю.

– Ваше высокопревосходительство, – поклонился капеллан. – Я обязан отбыть из Ясеневого Города.

Онор Аегилль, уже порядком вкусивший вина, обернулся, глядя на Гольвера Милатриса снизу вверх.

– Куда это отбыть? – спросил он, жуя белое мясо. – У нас же пир.

– Вынужден заявить, что мои братья напали на след сбежавшего мага, – проговорил капеллан. – Сегодня утром он покинул столицу и отправился на юг по Грязному Тракту.

– Так поручите своим братьям гоняться за этим магом, – развёл руками князь. – Зачем вам лично этим заниматься? Присядьте, согрейтесь, выпейте вина.

– Должен заявить, что ситуация требует моего личного присутствия, – оглядываясь, проговорил Гольвер Милатрис.

Онор Легилль прищурился, изучая главу Ордена Духа и Меча. Он знал, что Гольвер Милатрис не станет размениваться по пустякам.

– Всё так серьёзно? – спросил князь.

– Да, – ответил капеллан, – с вашего позволения.

Он поклонился и покинул залу.

Из-за треклятого дождя он чихал уже второй день. Повозка, запряжённая плуговой лошадью, теперь с трудом преодолевала ухабы и колею Грязного Тракта. Дождь превращал главную дорогу восточного Эндердаля в непроходимые места. Амулет приятным теплом грел его грудь, и Фаруха спасало только это. Хотя, конечно, была ещё и Анли, да вот только в последнее время она сама не своя. Молчаливая, замкнутая. Барду показалось в какой-то момент, что она держит на него зло, но девушка развеяла его домыслы и, поцеловав его в лоб, уснула, накрывшись вымокшим плащом.

Фэриор Острич держал поводья, правя строго на юг. Они довольно быстро преодолели десять лиг по Грязному Тракту. Миновали Папоротниковое плато, пересекли границу с Тиринбором и уже были на подходе к Рэйнэбору. За последние два дня жизнь Фаруха кардинально переменилась. Когда Фэриор Острич сообщил ему, что бард является магом, Фарух едва не рассмеялся ему в лицо. «Какой же я маг? Всю жизнь скитался по закоулкам, отца не знал, да и мать у меня шлюхой была». Но маг лишь ответил: «Не важно. Ты подчинил себе огонь, а это означает только одно – ты, Фарух из Когорота, маг».

Фарух глянул на своего спутника. С капюшона его стекали капли, он молча правил повозкой, размышляя о чём-то своём. Бард перевёл взгляд на Анли и подсел рядом с ним.

– Мэтр Острич, – обратился он к магу как полагается. – Вы обещали рассказать мне о магии. Раз уж дорога долгая, почему бы не начать сейчас. У меня тысяча вопросов как о самом себе, так и о том мире, который был до этого скрыт от моих глаз.

Фэриор Острич тряхнул головой, скинув сотню капель наземь, и посмотрел на Фаруха своими чёрными глазами.

– Что ж, – пожал он плечами, – ты, и вправду, ничего не знаешь, Фарух из Когорота. Слушай внимательно, ибо информация эта тебе пригодится в будущем. Когда-то магия была неотъемлемой частью жизни в Продоле, – сказал маг. – Первые упоминания о ворожбе уходят своими корнями в Эпоху Становления, а она, как тебе известно, началась пятнадцать тысяч лет назад. Существует легенда о зарождении магии, записанная в древних летописях. Что в ней считать правдой, а что вымыслом, – дело твоё, ведь с тех пор утекло много воды. Считается, что магия зародилась в Южных Землях, зовущихся ныне Юхаром. Источником магии была неизученная материя, инородная и пугающая. Её прозвали анхар – что в толковании с древнеюхарского языка означало «тёмная вода». Источники анхара один за другим появлялись в разных частях Южных Земель, порождая своими чудотворными свойствами плеяды слухов, которые молниеносно расползались по Продолу. Сначала их боялись. На континенте тогда правили нелюди.

Редкие людские племена обитали лишь в центральной части Эндердаля и в южных районах Юхара. Однако именно в те времена наступил переломный момент для человеческой расы. Пятеро братьев, сыновей пастуха Хаэнира из деревушки Джирагар, что на юго-востоке Юхара, совершенно случайно обнаружили источник анхара во время похода через пустыню. Никто не знает наверняка, но поговаривают, что братья искупались в источнике, подумав, что это обыкновенный оазис, ведь материя выглядела как обычная вода, только была слегка мутной и чёрной. На следующий день двое старших братьев из пятерых умерли в агонии. Остальные трое сильно заболели и близкие уже были готовы к тому, что и они покинут этот мир. Однако все трое братьев, к удивлению родственников, со временем поправились. Жизнь снова наладилась и теперь шла своим чередом, пока у одного из братьев – старшего Рофура, не обнаружилась странная способность. Он как будто сумел подчинить себе все пять стихий. Сначала эти умения служили развлечением для гостей и воспринимались лишь как забава, но со временем, когда силы Рофура становились больше, всем стало ясно, что старший брат вовсе не тот, кем был раньше. Способности среднего брата – Тифриза, стали проявляться, когда Рофур уже мог беспрепятственно контролировать воду, ветер и землю, меняя русла рек, двигая горы и создавая ураганы. Тифриз научился искажать материю – придавать ей тот вид, какой он желал. Тогда стало ясно, что невероятные способности у сыновей пастуха появились в результате контакта с источником анхара. Многие люди, возжелавшие обладать подобной силой, после этого пытались искупаться в темных водах, однако никто из смельчаков не прожил и трех дней после контакта с таинственной материей. Между тем, пока таланты двух старших братьев стремительно развивались, младший – Бохус, неустанно тосковал по двум умершим братьям. Он совсем не выходил на улицу, сделавшись бледным и болезненным, он перестал контактировать с родными. Весь день Бохус проводил у себя в комнате, читая молитвы Песчаному Богу, с просьбами вернуть к жизни погибших братьев.